Анна Бартон - Секреты леди
Сестра Аннабел мило краснела под жаркими взглядами мужа. Если новая округлость щек и блеск в глазах можно считать правдивым свидетельством, то титул герцогини явно пошел ей на пользу.
Подумать только: скромная швея Белла – герцогиня Хантфорд! Мысль до сих пор вызывала легкое головокружение.
А ведь еще год назад сестры жили в бедном квартале, в крошечной арендованной квартирке и думали только о том, как прокормиться и где взять денег, чтобы купить маме необходимое лекарство. Дафна сидела у постели больной ночи напролет, как будто надеялась помешать смерти ворваться и утащить свою жертву. А по утрам, когда воздух в комнате густел от резкого запаха горькой настойки и крепкого чая, боялась прикоснуться к исхудавшей руке и ощутить могильный холод.
По спине пробежал холодок. Вообще-то Дафна не любила подолгу размышлять о тяжелых временах, однако порою грустные воспоминания приносили пользу – в частности, помогали по достоинству оценить нынешнее благополучие.
А ценить было что.
Мама выздоровела и чувствовала себя прекрасно. Сейчас они жили в отдельном доме – в двадцать раз просторнее и в сто раз красивее прежнего убогого жилища. К дому прилагалась целая армия слуг: дворецкий, повар и даже несколько горничных. Если бы пару лет назад цыганка нагадала нечто подобное, то Дафна задохнулась бы от смеха. И все же в эту минуту она сидела не где-нибудь, а в герцогской столовой.
И наслаждалась своим первым светским сезоном.
О подобном повороте судьбы трудно было мечтать даже с ее неистребимым оптимизмом. Сложилось так, что замужество старшей сестры – результат волшебной любви, какая случается только в сказках, – распахнуло двери в самые блестящие бальные залы и даже позволило надеяться на билет в святая святых – дворец «Олмак», а возможно, и на представление ко двору. От безумной мысли сердце дрогнуло и гулко застучало.
Да-да, сердце застучало именно от мысли о невероятном везении, а вовсе не от присутствия лорда Фоксберна, не от его бездонных синих глаз и непочтительной ухмылки. Граф производил впечатление человека крайне резкого, если не сказать циничного, но лорд Билтмор отзывался о нем с таким неподдельным уважением, что положительные человеческие качества, пусть и глубоко скрытые, просто обязаны были существовать. Что-то, помимо широких плеч и ямочки на левой щеке. Дафна не забывала о приличиях и изо всех сил старалась не сверлить джентльмена взглядом, но, к несчастью, сидел он как раз напротив. Нельзя же весь вечер смотреть в потолок!
Сегодняшнее странное беспокойство объяснялось скорее всего чрезмерной безупречностью и хрупкостью внезапно пришедшего благополучия. Если построить башню из хрустальных бокалов, то рано или поздно она упадет от малейшего неосторожного движения и разобьется на мелкие кусочки. Дафна на миг зажмурилась, прогнала пугающий образ, глубоко вздохнула и отправила в рот последний кусочек ананасного мороженого – неоспоримого свидетельства реального существования рая.
Обед подошел к концу. Как всегда, дамы встали из-за стола и ретировались в гостиную, где уже ждал чай. Едва дверь закрылась, Белла оттащила Дафну в сторону и принялась допрашивать так безжалостно и бесцеремонно, как умеют допрашивать только старшие сестры:
– Ну, и что ты о нем думаешь?
– Грубоват, но, наверное, можно сделать скидку на личные обстоятельства.
Белла озадаченно прищурилась сквозь очки.
– Лорд Билтмор кажется тебе грубым?
Ах, проклятие! Разумеется, сестру интересовал лорд Билтмор – милейший молодой виконт, который однажды прислал цветы и два раза приезжал с визитом.
– Думала, ты спрашиваешь не о нем, а о лорде Фоксберне. – У Дафны предательски запылали щеки. – Лорд Билтмор – истинный джентльмен. Любезный, великодушный и…
– А на его плечи обратила внимание? Они такие широкие…
Дафна нахмурилась: что за глупая привычка злоупотреблять местоимениями!
– Чьи плечи?
– Лорда Билтмора! – Аннабел безнадежно вздохнула и покачала головой.
– Что ж, ничего не поделаешь. Если виконт не волнует твое воображение, вокруг немало других достойных внимания молодых людей. Могу познакомить с любым. Просто мне казалось, что он…
Дафна поймала руку, которой сестра размахивала от избытка чувств.
– Лорд Билтмор – прекраснейший из людей. Большое спасибо за этот замечательный вечер. Ты ведь организовала его ради меня, правда?
На губах Аннабел появилась таинственная улыбка, а в глазах вспыхнули искры.
– Учти, это только начало.
О нет. Белла всегда и во всем шла до конца. Однажды Дафна попросила сестру поменять пояс на простом утреннем платье. А в итоге спустя несколько часов получила сверкающее произведение из шелка и тончайших кружев. Если леди Хантфорд решит всерьез заняться сводничеством, о покое можно будет забыть.
– Но ты ведь молодая жена, да к тому же еще и герцогиня. Наверняка у тебя найдутся дела интереснее и важнее неустанной заботы о моем светском календаре.
– Ничего более интересного и важного быть не может. Это твой шанс, Дафна. Никто на свете не заслуживает счастья больше, чем ты.
– Я и так вполне довольна жизнью. – И все же о таком редком счастье, какое Белла делила с Оуэном, трудно было даже мечтать.
– Ты понимаешь, о чем я.
Дафна прикусила губу.
– Да.
Если сестра настроена столь решительно, почему бы не позволить ей сделать все, что она считает необходимым? На свете не существовало человека, которому Дафна доверяла бы больше, а потому сейчас она без лишних слов крепко обняла свою милую заботливую дуэнью и, чтобы не расплакаться, поспешила отойти к столу.
Налила чашку чая и уединилась в дальнем конце гостиной, где возле распахнутого окна стояло уютное плисовое кресло. Теплый ветерок ласково теребил локоны на шее, и от тихого удовольствия глаза как-то незаметно закрылись.
Этот сезон и в самом деле был ее шансом, преподнесенным судьбой на серебряном подносе. Бедная девушка из квартала Сент-Джайлс чудом попала в аристократическое общество. Если удача улыбнется, то не исключено даже приличное замужество. Возможно, на жизненном пути встретится добрый, достойный человек. В минуты особой смелости Дафна надеялась на любовь к тому, кто сумеет разделить с ней понимание жизни и стремление приносить счастье другим.
С этой точки зрения, лорда Билтмора можно было считать безупречным кандидатом. Он обладал утонченными манерами, а с Дафной обращался, как с сокровищем, хрупкой драгоценностью, которую следовало лелеять и охранять. В открытой, почти мальчишеской улыбке не сквозило ни тени цинизма, а непослушные рыжеватые волосы задорно и мило топорщились на затылке, подобно пучку травы. Несмотря на тяжкие утраты последних лет – смерть родителей и гибель двух старших братьев, виконт все-таки не потерял способности видеть светлые стороны жизни и умел щедро делиться добром.
