Дороти Элбури - Девушка на выданье
— Я думаю, что просто ей трудно угодить? — предположила графиня. — Джайлз Витли достаточно богат, поэтому у дочери есть возможность привередничать. Ей явно пока не представили никого, кто мог бы ее заинтересовать, — она отвергла всех претендентов на свою руку. Но у тебя, безусловно, большие шансы.
— Ты слишком ко мне пристрастна, — усмехнулся граф. — Как бы то ни было, я не уверен, что захочу присоединиться к сомнительной компании претендентов на руку и сердце дочери маклера.
Леди Изабель поднесла чашку к губам и сделала маленький глоток уже остывшего чая.
— Ты, конечно, поступай как знаешь, однако я думаю, что любая невеста избавит тебя от необходимости проходить через утомительные формальные представления и процедуры.
Хотя заключение брака и не входило в число ближайших планов графа, тем паче с девушкой, чьи достоинства уже, по-видимому, не вызвали интереса у нескольких предыдущих соискателей, постепенно скептическое отношение к предложению бабушки начало сменяться признанием ее правоты в оценке ситуации.
Он знал, что мало кто из мужчин его общественного положения женится по любви. Обычно бывает достаточно дружеской взаимной терпимости. Возможно, леди Изабель была права, и дочь Витли засиделась в невестах просто в силу своей разборчивости. Конечно, ему придется прекратить свои редкие визиты к Рейчел Каммингс, хотя по большому счету это, может, и неплохо, поскольку в последнее время у этой дамы стали проявляться чересчур дорогостоящие претензии, — рубиновые серьги, которые он недавно ей подарил, были несколько экстравагантны при его теперешнем финансовом положении. И вообще временное прекращение плотских наслаждений являлось невысокой ценой за реставрацию поместья Маркфильд. В самом деле, сама идея посвятить себя восстановлению конезавода Стэндиш начинала становиться почти неодолимой приманкой.
Взяв стакан, он прошел к окну и задумчиво уставился на простиравшуюся за ним зеленую лужайку, которая спускалась к реке, отделявшей Вест-парк от родительского имения Маркфильд. Сочная зелень сельских пейзажей полностью зависела от погоды, особенно от дождей. Дождь мог повлиять на урожай так же, как и на исход сражения. Бывший драгунский майор сознавал, что его планы насчет использования плодов будущего урожая для оплаты огромных счетов во многом зависят от милости погоды. А с учетом того, что на дворе стоял только апрель, у него хватало ума понять, что некоторые из его кредиторов не захотят ждать до августа. Между тем как один только слух о его возможном союзе с богатой невестой мог на время решить его финансовые проблемы. В конце концов, урезонивал он себя, в случае чего ему будет нетрудно прекратить их отношения, поскольку и без него найдется немало желающих.
Как полевой офицер, он привык принимать быстрые решения. Без сомнения, данная ситуация требовала именно такого решения.
Залпом осушив стакан, он повернулся к бабушке:
— Хорошо, пойди к своему Витли и скажи ему, что я готов повесить шляпу на его вешалку.
Глава 2
— Отойди от окна, Лотти, прошу тебя, — взмолилась Хелена. — Неприлично подглядывать из-за шторы.
— Но разве тебе не интересно, как он выглядит? — спросила ее кузина Шарлотта, нехотя отходя от своего наблюдательного пункта у окна, выходящего на парадное крыльцо.
— Нисколечко, — ответила Хелена с усталым вздохом. — Я уверена, что он такой же, как и все другие, — грубый и самодовольный. Я уверена, что у него одна цель, такая же, как и у других, — поскорее наложить руки на мое приданое. Если бы не отец, я бы отказалась пройти через этот балаган снова. Он, к сожалению, не понимает, насколько все это для меня унизительно.
Наблюдая за тем, как Хелена продолжает молча усердно работать иголкой, Лотти отчасти испытывала некоторое сочувствие к положению сестры. Брак четы Витли, заключенный после бегства невесты, поставил их дочь Хелену между двумя разными мирами высшего и среднего классов. Молодые люди из отцовского окружения считали ее недосягаемой для себя, а те, кто принадлежал к высшему свету, по большей своей части не рассматривали ее всерьез. Лотти знала, что навязчивое дядюшкино желание выдать Хелену замуж за мужчину из высшего сословия явилось прямым результатом смерти дорогой тети Луизы.
— Может быть, мне попробовать поговорить с ним, — нерешительно предложила она. — Если я объясню, насколько ты против этой идеи после того неприятного случая с лордом Баррингтоном…
— Нет, Лотти! Пожалуйста, не надо! — взволнованно вскричала Хелена. — Папа тогда так переживал этот инцидент, а доктор Редферн сказал, что ему нельзя сильно нервничать — его сердце просто не выдержит еще одного приступа.
— Но что же ты сделаешь на этот раз? — спросила ее кузина в замешательстве.
На привлекательном лице Хелены появилась озорная улыбка.
— О, не бойся, — ответила она спокойно, — я что-нибудь придумаю. К счастью, эти городские денди — те, с которыми я встречалась, — не награждены большим умом, так что не надо быть гением, чтобы найти десяток путей отвадить их.
— Хорошо, что дядя Джайлз не понимает, в какую кокетку превращается его дочь, — рассмеялась Лотти, снова занимая место у окна и берясь за книгу.
— Я бы очень хотела убедить его в том, что у меня нет желания выходить замуж, но только так, чтобы отец не был сильно этим огорчен, — вздохнула ее кузина. — На самом деле у меня вовсе нет необходимости искать себе мужа, но после того, как не стало Джейсона и бедной мамочки, так быстро последовавшей за ним, папа вбил себе в голову, что должен помочь мне занять достойное место в обществе. Представляешь! А как бы мы с тобой могли прекрасно жить вдвоем, если бы он дал нам такую возможность!
При воспоминании о своем легкомысленном старшем брате глаза Хелены наполнились слезами. Четыре года тому назад Джейсон ушел на войну, такой красивый в своем алом мундире и такой уверенный в себе. К несчастью, спустя шесть месяцев он был ранен во время сражения, и его привезли на корабле домой. Ранение оказалось настолько тяжелым, что, несмотря на всю заботу матери, у Джейсона не было никаких шансов на выздоровление. Несколько недель юноша мужественно боролся за жизнь, но, в конце концов, отошел в другой мир.
Пренебрегая собственным здоровьем во время болезни сына, миссис Витли заболела пневмонией, от которой так и не поправилась. Всего лишь через месяц после смерти сына она скончалась на руках обезумевшего от горя мистера Витли.
Так они остались вдвоем в огромном роскошном доме, который теперь казался пустым и печальным, — престарелый маклер и его дочь. Сознавая, что после смерти матери Хелена будет нуждаться в женском обществе, и, не желая приводить в дом чужого человека, мистер Витли пригласил поселиться у них свою племянницу. Лотти, будучи старшей из семерых детей в семье, с радостью приняла это приглашение, тем более что оно сопровождалось обещанием отдельной комнаты и ежеквартального денежного пособия, а также давало ей возможность подняться на более высокую социальную ступень. Общество, к которому принадлежал мистер Витли, хотя и не было высшим, было все же значительно престижнее ее собственного окружения сельского викария.
