Барбара Картленд - Проклятие клана

Голос миссис Бэрроуфилд дрогнул, и мистер Фалкирк поспешно наполнил ее стакан портвейном.

Она с благодарностью взяла стакан и, залпом влив в себя половину содержимого, откинулась на спинку кресла, тяжело дыша, видимо, пытаясь взять себя в руки.

– Одно могу вам обещать твердо, – спокойно проговорил мистер Фалкирк, – я оставлю вам достаточно денег, чтобы вы наняли помощницу еще лучше, чем Тара. А вернувшись в Шотландию, непременно прослежу за тем, чтобы его светлость впредь выделял приюту больше денег.

Он готов был поклясться, что слова его несколько успокоили миссис Бэрроуфилд, однако она, все так же тяжело дыша, не отрывала взгляда от огня в камине.

– Не могли бы вы рассказать мне все, что знаете об этой девушке, – попросил мистер Фалкирк. – У нее есть фамилия?

– Какая там фамилия! – презрительно фыркнула миссис Бэрроуфилд. – Вы что, забыли, мистер Фалкирк, что наш приют носит название «Приют неизвестных»? Никакой фамилии у нее, естественно, нет, равно как и у остальных несчастных детей, которые поступают ко мне день за днем, неделя за неделей.

И, снова фыркнув, продолжала:

– «У меня тут для вас еще один незаконнорожденный, – заявил мне не далее как на прошлой неделе доктор Харленд.

Я ему говорю:

– Можете оставить его себе. У меня нет свободного уголка, чтобы там поселилась мышь, не говоря уж о ребенке.

А он:

– Да будет вам, миссис Бэрроуфилд. Я знаю, вы добрая женщина и не захотите, чтобы человеческое существо окончило свою жизнь на дне реки.

– На дне так на дне. Мне на это наплевать, – отвечаю. – Сюда вы его не привезете, доктор, и, что бы вы ни говорили, я буду стоять на своем».

– И он уступил? – поинтересовался мистер Фалкирк.

– Как же, уступит он, – проворчала миссис Бэрроуфилд. – Я-то вроде убедила его, что у нас нет места, а Тара возьми и все испорти. Сказала: «Можно положить детей на одну кровать, вот и место найдется». Я потом ей говорю: «Ну и дурочка же ты! Сама себе работу ищешь».

– Но ее это не испугало?

– Ей-то чего пугаться?! Это не ей, а мне кормить лишний рот! – отрезала миссис Бэрроуфилд. – Мне! А на какие шиши, я вас спрашиваю! И так денег не хватает, чтобы всех накормить досыта! Дети вечно пищат, что голодные, и просят есть. А где я на них наберусь?

Выслушав эту тираду, мистер Фалкирк вытащил из внутреннего кармана пиджака отлично скроенного дорожного костюма портмоне.

Вынув несколько банкнот, он положил их на стол перед миссис Бэрроуфилд.

– Здесь двадцать фунтов, – проговорил он. – Это вам на первое время. По приезде в Шотландию тут же распоряжусь, чтобы вам ежемесячно выделяли на ведение хозяйства достаточную сумму денег.

Глаза миссис Бэрроуфилд жадно блеснули. «Интересно, – подумал мистер Фалкирк, – сколько она потратит на еду для сирот, а сколько пропьет». Однако другого способа умаслить эту неряшливую пьянчужку он придумать не мог.

– Прежде чем вы пришлете ко мне Тару, не расскажете ли, что вы о ней знаете? – спросил он.

– Так вы и в самом деле собираетесь забрать ее с собой?

– К сожалению, миссис Бэрроуфилд, больше мне ничего не остается, разве что у вас есть еще кто-нибудь подходящего возраста.

Беспомощно махнув рукой, миссис Бэрроуфилд проворчала:

– А что вас интересует?

– Точный день, когда она к вам поступила. Полагаю, вы ведете надлежащие записи?

Глаза хозяйки приюта забегали, и мистер Фалкирк понял: если записи когда-то и велись, то теперь вряд ли, так что наверняка никакого толку от них ему не будет.

Пытаясь отвлечь мистера Фалкирка от неприятной темы, миссис Бэрроуфилд поспешно заговорила:

– Видите ли, Тара в отличие от остальных детей не поступила к нам неизвестно откуда, а родилась прямо здесь, в этом самом здании.

– Как же это произошло?

– Сейчас расскажу. Случилось это летом 1804 года, в начале июля, то есть чуть позже, чем теперь. Я сидела в этом самом кресле, в котором сижу сейчас, когда услышала, что в дверь забарабанили с такой силой, что и мертвый бы поднялся. Я вскочила с кресла – тогда я была намного моложе и проворнее – и помчалась посмотреть, что там такое.

Миссис Бэрроуфилд на секунду умолкла, чтобы осушить свой стакан.

– Перед дверью собралась целая толпа, а двое мужчин поддерживали под руки какую-то женщину. Сначала я даже не поняла, то ли она умерла, то ли просто потеряла сознание.

– И что оказалось? – продолжал допытываться мистер Фалкирк.

– Произошел несчастный случай, бедняжку сбила на улице карета, переехала ее колесом и даже останавливаться не стала.

Миссис Бэрроуфилд протянула стакан мистеру Фалкирку, и тот не замедлил его наполнить.

– Все они, эти кучера, одинаковые! Негодяи, каких мало! Собьют человека и поедут себе дальше! Плевать они на людей хотели!

– Продолжайте, пожалуйста, – попросил мистер Фалкирк, видя, что собеседница готова перекинуться на другую тему.

– Ну так вот. Они занесли женщину в дом, и я послала мальчишку за доктором Веббером. Он жил через три улицы от нас. Он в то время лечил детишек из нашего приюта. Неприятный человек, никогда его не любила!

– А что же та женщина? – спросил мистер Фалкирк, пресекая всяческие отступления от темы.

– Я подумала было, что она умерла, – ответила миссис Бэрроуфилд. – Но не успел еще приехать доктор, как она начала кряхтеть и стонать. Я никак не могла понять, в чем дело, пока не догадалась, что она рожает.

– Так вы не заметили, что она беременна? – удивился мистер Фалкирк.

– Признаться, не заметила, – смущенно проговорила миссис Бэрроуфилд. – Похоже, в то время я была не столь наблюдательна, как сейчас. На ней было широкое платье, и в нем она выглядела такой худенькой. Возможно, если бы она была потолще, я бы что-нибудь и заметила…

– И что произошло дальше? – поторопил ее мистер Фалкирк.

– Я думала, этот доктор никогда не придет! То ли они его сразу не нашли, то ли он отказался идти, теперь уж и не припомню. Пришлось самой заняться роженицей. Младенец вот-вот уже должен был появиться на свет, когда этот недоумок наконец явился! – Миссис Бэрроуфилд переполняло презрение.

– Помощи от него было ни на грош, – продолжала она. – Вы ведь знаете, эти докторишки бесплатно и пальцем не шевельнут. Но тем не менее он кое-как помог ребенку появиться на свет.

Миссис Бэрроуфилд задумчиво, словно заглядывая в прошлое, отхлебнула из стакана.

– До этого мне никогда не доводилось присутствовать при родах. Оказывается, это ужас что такое. Своих-то деток Господь мне не дал, да и замужем, признаться, я никогда не была.

Мистер Фалкирк никак на это признание не отреагировал.

Лишь вспомнил, что правила приличия требовали хозяйку любого приюта называть «миссис» независимо от того, была она замужем или нет.