Поцелуй наследника - Барнс Софи
– Но ведь я должна научиться понимать, о чем думают эти странные создания, которые называются мужчинами, – возразила Ребекка и, тоже улыбнувшись, толкнула Дэниела в плечо. – Кто меня просветит, если не собственный муж?
– Вы отклонились от темы, миледи. Ведь мы, кажется, должны задавать друг другу вопросы, помните?
– Что ж, очень хорошо. – Ребекка на минуту задумалась, затем задала следующий вопрос: – Вы когда-нибудь дрались на дуэли?
К ее удивлению, Дэниел кивнул.
– Да, однажды. Дрался по глупому недоразумению, когда один джентльмен решил, что у меня роман с его женой.
– А романа не было?!
– Нет. – Дэниел покачал головой. – А еще вам следует знать, что я никогда не спал с невинными девицами.
Взгляды их встретились, и Ребекка тотчас ощутила, как по телу разливается уже знакомый жар, грозивший, казалось, спалить ее дотла. Теперь уже Ребекка не сомневалась: Дэниел никогда не обманет ее доверия, никогда не возьмет ее силой. Когда же она сама отдастся… О, это будет не просто так! И тогда он примет ее дар как величайшую драгоценность…
Испугавшись своих мыслей, Ребекка решила, что нужно срочно сказать что-нибудь шутливое – шутка помогла бы ей успокоиться.
– Уверена, что в свете думают иначе. Потому вам и навязали эту неблагодарную роль – роль величайшего в мире распутника.
Рассмеявшись, Дэниел проговорил:
– Давайте просто остановимся на том, что я когда-то очень любил похвастать многочисленными подвигами на этой стезе. Вероятно, поэтому меня и считают распутником.
Но Ребекка нисколько не удивлялась такой репутации Дэниела. Да и что подумать о человеке, способном взобраться по лестнице ради тайного свидания, сделать предложение леди, с которой только познакомился, а потом – выкрасть эту леди прямо из-под носа ее жениха? Похоже, Дэниелом владела какая-то неукротимая и, возможно, тайная страсть к скандальным приключениям; и он, казалось, не испытывал ни малейшего стыда из-за этой своей страсти. Но ведь нужна немалая смелость, чтобы в поисках удовольствий открыто выступать против общества… Да, Дэниел был очень смел, и это поднимало его в глазах Ребекки. Но не только смелость и красота привлекали ее в этом мужчине. Теперь-то ей стало ясно, что Дэниел прекрасно ее понимал, то есть понимал, почему она не желала подчиняться своим родственникам.
– Как вам удавалось и впрямь не повредиться рассудком за эти два года? – спросил он, возвращая Ребекку к действительности. – Наверное, очень нелегко так долго играть роль.
– Да, нелегко, – согласилась Ребекка, мысленно возвращаясь в башню Рослин-касла, где она, бывало, часами сидела за столом и бормотала что-нибудь бессвязное – бормотала достаточно громко, чтобы было слышно за пределами ее убежища. – К счастью, Грифтоны позволяли Лоре оставаться вместе со мной, хотя, наверное, делали это по одной простой причине – не желали трудиться и искать мне новую горничную и сиделку. Но если бы не общество Лоры, я действительно могла бы найти спасение в безумии – раз и навсегда.
– Воображаю, каково это – сидеть вот так в заточении, – пробормотал Дэниел.
Ребекка пожала плечами.
– Наверное, это образец мрачного юмора, но бывали и забавные моменты. Например, я старалась шокировать мою тетку каждый раз, когда она являлась меня проведать. – При этом воспоминании Ребекка улыбнулась. – Видели бы вы ее лицо в тот день, когда она обнаружила, что я сижу на книжном шкафу и размахиваю руками будто птица в полете. А как-то раз я надела платье задом наперед.
Дэниел рассмеялся и проговорил:
– У вас очень богатое воображение, Бекки. – Он вдруг протянул к ней руку и провел кончиками пальцев по ее щеке. Ребекка затаила дыхание, когда все тело ее вновь охватил жар. – Да-да, вы удивительная женщина, – добавил он, глядя на нее с неподдельным восхищением.
Тут Ребекка невольно подалась ему навстречу, а Дэниел вдруг замер, пристально глядя на нее. «Интересно, о чем он сейчас думает?» – спрашивала себя Ребекка. Внезапно Дэниел пошевелился и чуть приподнялся на постели, так что она ощутила на шее его теплое дыхание. В следующее мгновение он взял ее лицо в ладони и прижался губами к ее губам. Ребекка же затрепетала от волнения – ох, как долго она ждала именно этого, как страстно мечтала об этом с того дня, как он поцеловал ее в гардеробе.
И тут Ребекка вдруг подумала: «А не оттолкнуть ли его?» Слишком уж охотно ее тело отозвалось на ласки, и даже страшно было представить, к чему это приведет. О боже, неужели она влюбилась в него – в мужчину, который никогда не станет довольствоваться ею одной? Однако как следует обдумать эту мысль оказалось крайне затруднительно, потому что от ласковых прикосновений мужа ее решимость защищаться убывала с каждым мгновением. А поцелуй Дэниела становился все более страстным, и теперь Ребекке уже трудно было вспомнить, почему она решила, что не следует ему уступать. Прошло еще несколько секунд, и она вдруг почувствовала, что не хочет противиться. Сгорая от желания, Ребекка крепко прижалась к мужу, и в тот же миг ей почудилось, что их сердца бьются в одном ритме. Внезапно руки ее взлетели на широкие плечи Дэниела, и Ребекка, ощутив пальцами ткань рубашки, захотела сорвать ее, чтобы еще лучше почувствовать жар его тела.
«Ах, какие греховные мысли!..» – промелькнуло у нее в голове, и Ребекка в ужасе поняла, что это ее собственная возбужденная плоть пробуждала такие мысли и желания. Но неужели она такая развратница? Наверное, ей следовало оттолкнуть Дэниела и остановить его, прежде чем они дойдут до той точки, откуда не будет возврата. Да, наверное, следовало, вот только… Наслаждаясь ласками мужа, Ребекка лишь теперь заметила, что он уже успел расстегнуть пуговицы на ее платье. А в следующую секунду ее корсаж и сорочка спустились к талии и…
Ребекка крепко зажмурилась, не осмеливаясь взглянуть на Дэниела. Но прекрасно чувствовала, как его жадные губы скользили по ее шее, спускаясь все ниже, чтобы потом… О боже, какой скандал! Да, скандал, однако же…
Заглушив голос разума, трепеща от сладостного предвкушения, Ребекка, не открывая глаз, подалась навстречу губам мужа и тотчас же была вознаграждена, когда его губы коснулись одного из сосков. Тотчас из горла ее вырвался стон, и Дэниел, мысленно улыбнувшись, принялся целовать ее груди, легонько покусывая соски. Но этого ей уже было недостаточно, и Ребекка, снова застонав, обвила руками шею мужа, запустив пальцы в его густые темные волосы. А он по-прежнему ласкал ее груди, и вскоре они сделались настолько чувствительными, что даже малейшего прикосновения было достаточно, чтобы между ног ее начали проскакивать жаркие всполохи; казалось, там поселилась пульсирующая боль, которая становилась все более явственной, так что ее уже нельзя было игнорировать. И эта боль вызвала у нее в высшей степени неприличное желание – ей вдруг захотелось, чтобы муж поласкал именно в том месте. «Но позволительно ли это? Нормально ли?..» – гадала Ребекка. И действительно, не шокирует ли она Дэниела, если попросит поласкать ее в самом интимном месте? Обычно столь смелая в своих речах, Ребекка на сей раз помалкивала.
Тут Дэниел чуть отстранился и пробормотал:
– О господи, как вы прекрасны!
Он все еще не верил, что эта восхитительная женщина теперь принадлежала ему. Идея жениться на ней сразу же ему понравилась, и чем лучше они узнавали друг друга, тем больше крепла у него уверенность, что женитьба на Бекки – это лучшее, что он сделал в своей жизни.
Ребекка разительно отличалась от всех женщин, которых он знал. Ведь Дэниел не мог не восхищаться ее решимостью и изобретательностью. Надо же, разыгрывать из себя умалишенную! Для этого к тому же требовалась еще и немалая храбрость… И она не ожесточилась, не превратилась в мстительную фурию, напротив, была необычайно жизнерадостной – любила шутить и без всякого смущения откровенно высказывала все, что было у нее на уме.
Когда же Ребекка говорила о своем заточении в замке Рослин, Дэниелу казалось, что его сердце вот-вот разорвется от жалости. А она, рассказывая об этом, старалась улыбаться, делая вид, что заточение никак на ней не сказалось. Однако глаза ее и едва заметная морщинка на лбу свидетельствовали об обратном…
