Бисцион (СИ) - Шерри Ана

В 1377 году я был призван на войну в Бержерак во Францию в помощь Англии по велению Папы. Нападки Франции на земли Ломбардии стали причиной, по которой я должен был собрать свою армию, создать союз с Англией и бросить все силы, чтобы разбить врага. Мой отец остался в Милане, чтобы оборонять свои земли, а я выдвинулся в путь. Не буду писать тебе все тонкости военной экспедиции, ведь мужчины нашего рода познают это очень рано. Я скажу лишь одно, что под Бержераком был разбит французами, сильно ранен и истекал кровью. Если бы не англичанин, который тащил меня с поля в лес, чтобы укрыть от надзора врага, то тебя, Стефано, не было бы на этом свете. Мои раны были настолько тяжелы, что не было никаких шансов на жизнь. Но этот человек не оставил меня умирать, а волоком тянул через весь лес в свой лагерь, где мне оказали помощь. Я пролежал там месяц, находясь между жизнью и смертью.

Мы потерпели поражение на чужой земле и надо было срочно отступать, но тяжело раненого меня не бросили и перевозили на телеге. Так я очутился в Англии в графстве Девоншир, а тот человек, который спас меня, был сыном графа — Ричард.

Я провел в его графстве много месяцев до полного выздоровления, пока мой отец не послал за мной экипаж. Я был совсем молод, чуть не умер, мне хотелось жить, хотелось воплотить в жизнь много планов — править Ломбардией, жениться, оставить наследников, быть преданным своему народу и расширять земли. Благодаря Ричарду я все это имею!

Как только я вернулся в Милан, то сразу отправил в Девоншир золото, которое через какое-то время вернулось ко мне обратно- он вернул его, сказал, что спас меня абсолютно безвозмездно.

Что я мог сделать для него еще? Как я мог отблагодарить, минуя деньги, которые возвращались ко мне обратно. Я не знал и просто написал о том, что он может рассчитывать на мою поддержку в любом деле.

Связь с ним я потерял на долгие годы: военное время, смерть моего отца, потом смерть твоего старшего брата, которую тяжело пережили мы все- годы отдалили меня от Девоншира, но память не стереть. А к старости лет мы многое начинаем анализировать и приходим к выводу, что кое-что не сделали. Я не сделал, сын! Я остался в долгу у Ричарда Девона, а это не дает мне жить спокойно. Поэтому, я написал в графство письмо, но ответа не последовало. Мне пришлось писать в Лондон графу Холланду. Через несколько месяцев мне пришел ответ: он писал о том, что нынешний граф Девон после того, как умерла его жена, лишился рассудка, стал выпивать и играть в азартные игры. Графство обеднело. Его даже не радовала дочь, которой нет еще и 16 лет и которую надо уже выводить в свет, чтобы удачно выдать замуж.

И теперь я понял, чем смогу отблагодарить графа за свою жизнь. И ты, сын, должен быть благодарен, что этот человек спас мне жизнь, а ты появился на свет…»

Диана не дочитала, отвлеклась и перевела взгляд на мужа: он усмехнулся, подошел к столику с выпивкой, налил себе бренди и выпил залпом:

— Как вы думаете, Диана, кому пришлось расплачиваться за долги отца?

Глава 15

Диана закрылась в своих покоях, не желая видеть даже слуг. Марта была первая, кого Диана отослала прочь. Герцогини надо было остаться одной и подумать.

Она ходила от окна к дверям и обратно, тяжело дыша, возмущенная всей правдой о своем низком положении начиная с Девоншира и заканчивая ненавистным взглядом герцога. Он винил ее в том, что вынужден был потерять «независимость и свободу», жениться. Да еще отец, старый герцог, напомнил сыну о наследниках. А она, Диана, пришлась кстати, потому что была дочерью графа- отличный вариант для союза и детей.

Теперь она знала, откуда про нее узнали. Диана должна была сказать судьбе спасибо за то, что все сложилось так, а не иначе, но что-то ее останавливало. Сначала она не могла понять, что ее так гнетет, но потом, разложив все по полочкам, она осознала: реакция Стефано Висконти, который относился к ней как к выполненному долгу и считал обузой. Диана ворвалась в его жизнь вместе с горем — с новостью о смерти своих родителей. Она напоминала ему лишь конец его вольной жизни и начало правления на землях Ломбардии. Герцогу понадобилось два года, чтобы принять и смириться, и это чудо, что Диана еще не стала кухаркой или женой другого человека.

Теперь стало понятно, почему Его Светлость при любой возможности пытался уколоть ее тем, что купил. По сути, именно так он и сделал. Мотивировал себя именно этим.

Она для него лишь незапланированный товар, который навязал отец. Кто же будет такому рад? Она тоже не особо рада быть товаром, но это лучше, чем быть служанкой.

Диана села на кровать и уставилась в одну точку, теперь понимая тот факт, что в целом мире одна. Если она не нужна своему отцу, то не будет нужна никому другому, ведь ближе родных никого нет.

Она сидела в своих покоях до вечера, не желая спускаться вниз. В дверь постучали и попытались отворить. Диана даже не успела подумать о том, кто это мог быть, как услышала голос герцога:

— Диана, ты закрыла дверь?

— Я не хочу никого видеть и вас в первую очередь, — ответ был прост, как хорошо, что она заперла дверь на ключ, а ко второй двери приставила комод.

Хороший воин знает, что надо таранить все входы и выходы, поэтому вторая дверь через какое-то время стала его объектом тоже. Но что сила этого мужчины с комодом? Он слегка отъехал, Диана подбежала к двери и села на комод.

— Ваша Светлость, — нервно произнес Стефано, — вы испытываете мое терпение!

— Судя по тому, что вы два года ждали и жалели себя, вашему терпению нет краев.

Он снова стукнул в дверь. Уже сильнее чем прежде.

— Когда я зол, я себя не контролирую!

— А вы всегда злы, — парировала Диана, — и вообще, что вы хотите от меня? Кажется, это мои покои.

— Мне кажется, вы моя жена, — напомнил он ей, — откройте дверь или будет хуже.

— Хуже чего? Того, что я сижу на комоде?

— Я вам покажу чего, — потом наступила тишина, и Диана даже прислушалась, не ушел ли он, но было тихо. Слезать с комода она не собиралась, вдруг он усыпляет ее бдительность. Прошли минуты, за дверью, в покоях герцога, стояла тишина. Какая-то омерзительная тишина, которая пугала.

Пока она прислушивалась, раздался резкий грохот, и комод вместе с ней отъехал в сторону. Дверь распахнулась с размахом. Диана аж спрыгнула с комода, увидев, как вальяжно Стефано зашел в ее покои.

— Уже не смешно, верно? — Криво усмехнулся он. — Уже даже очень страшно.

Диана сглотнула и облизнула пересохшие губы. Она не вжалась в стену, напротив, гордо вздернула подбородок:

— Мне нужно побыть одной.

— А моей стране нужны наследники, и чем быстрее мы это сделаем, тем быстрее я уеду в Павию.

Вот теперь Диана испугалась, она не хотела опять повторение той ночи, боли и слез.

— Может, вы уедите в Павию уже сейчас?

— С большой бы радостью, но на мне будет висеть долг. А долги я не люблю.

Стефано встал напротив нее такой большой и свирепый, что воздуха в два раза стало меньше. Или так туго завязала Марта ей завязки на платье. Или дышать Диана стала в три раза чаще.

— Я буду кричать, — она неуверенно сказала это, даже не зная зачем, ведь кричать бесполезно.

— Может, вы уже ляжете в постель и будете кричать от удовольствия?

— С вами я никогда этого не сделаю, — она схватила первое, что попало под руку- гребень для волос и размахнулась им, — уйдите.

— Всевышний, — усмехнулся Стефано и закатил глаза, — на меня впервые нападают с гребнем.

Диана взглянула на гребень, нахмурилась и положила обратно- бесполезная трата времени и сил. Но и сдаваться она не собиралась.

— Правильное решение, — герцог протянул ей руку, — отдайте ключ, чтобы доступ к вам был всегда свободен для меня, — сказано было строго.

Диана мотнула головой и показала пустые руки:

— Я его потеряла.

В его синих глазах полыхнул огонь, Стефано точно не ждал, что столкнется с таким барьером. Но это пламя в его глаза было лишь начальным этапом, Диана бы хотела улыбнуться с издевкой, но вскрикнула от неожиданности его действий. Он рывком порвал платье на ее груди, оставляя лишь тонкую ткань нижней сорочки и пальцами залез в глубокий вырез, тут же вынимая ключ: