Сьюзен Джонсон - Жених поневоле
Николай вернулся домой не поздно, перекусил, и они с Алисой отправились к мадам Вевей. Ники, как всегда, уселся в кресло, вытянул перед собой ноги и внимательно наблюдал за тем, как Алиса примеряет платье за платьем, а мадам Вевей что-то поправляет, подкалывает, укорачивает, непрерывно при этом болтая.
— Ах, мадам Форсеус! — наконец воскликнула она в растерянности, когда на шестом подряд платье пришлось распускать вытачки. — Я уж не знаю, смогу ли когда-нибудь дошить эти платья. После каждой примерки все приходится переделывать заново. Мадам определенно прибавляет в весе!
— Боюсь, винить в этом надо моего повара, мадам Вевей, — сообщил Ники. — С тех пор как в доме появилась моя кузина, он ежедневно изобретает самые умопомрачительные блюда.
Мадам Вевей отступила на шаг, оглядела с ног до головы залившуюся пунцовой краской Алису и, насмешливо прищурившись, сказала:
— Мадам, мсье! Может быть, раз ваш повар так изобретателен, сделаем несколько дополнительных вытачек, которые при необходимости можно будет распустить?
— Отличная мысль, мадам Вевей! — воодушевился Ники. — Сделайте это на всех платьях. Дорогая, тебя это устроит? — обратился он к Алисе.
— Вполне, — едва слышно пролепетала Алиса, готовая сквозь землю провалиться под пристальным и проницательным взглядом мадам Вевей.
Когда они ехали домой, Алиса, вспоминая этот взгляд, все время повторяла:
— Она все поняла! Видел, как она на меня смотрела?
Николай взял ее за руку.
— Да какая разница, знает она или нет? — пожал он плечами. — Забудь об этом, любовь моя. И ничьих взглядов не бойся. Материнство — естественное состояние женщины, и стыдиться тут нечего. Да, кстати, хочу тебе предложить поужинать сегодня пораньше, чтобы и Кателина могла посидеть с нами. Хочешь? — Он знал, что лучшее средство отвлечь Алису от грустных мыслей — это завести разговор о Кателине.
— Я что, глупо себя веду? — спросила она со вздохом.
Ники тоже вздохнул.
— Честно?
— Разумеется!
Николай вновь и вновь поражался ее наивности. Общество, в котором он вращался, было совсем иным.
— Если говорить честно, дорогая, то тебе просто необходимо научиться не обращать внимания на чужое мнение.
— Постараюсь. Только напоминай мне об этом почаще, хорошо?
— Обязательно. Так как насчет ужина? — Ники терпеть не мог подобных бесед и предпочитал конкретные действия. — Пригласим Кателину?
— Это было бы замечательно! — просияла Алиса.
— Вернемся домой, поговорим с Пьером. Пусть придумает, чем удивить Кателину.
— Она очень любит рисовый пудинг и…
— Пирожные с клубникой, — закончил за нее Никки.
— Да, а еще бисквитное печенье.
До самого дома они ехали, держась за руки, и вспоминали, что сами в детстве любили больше всего. Николай пребывал в прекрасном расположении духа: ему было очень приятно делать приятное ей.
На следующее утро Алиса с Кателиной сидели в кабинете за уроками, которыми в последнее время занимались не слишком регулярно, поскольку постоянно ездили осматривать Петербург и окрестности. Внезапно дверь распахнулась, и в комнату вошел высокий седовласый мужчина. Алиса тотчас догадалась, что перед ней отец Ники — они были очень похожи и чертами лица, и величественной манерой держаться. Густо покраснев, она присела в реверансе, не смея поднять на гостя глаз. Кателина, заметив взгляд матери, тоже вскочила и сделала реверанс.
Князь Михаил взглянул на молодую даму в утреннем светло-желтом платье, которое отлично подчеркивало стройность ее фигуры и удивительно шло к золотистым волосам, и ему стало ясно, почему вдруг Ники изменил своим привычкам и поселил свою новую любовницу у себя. Он сразу же увидел, что эта женщина — настоящая дворянка.
— Вы, наверное, Алиса? — спросил он напрямик.
— Да, мсье, это я. А это моя дочь Кателина.
— Так вот вы какая… А я решил заехать, посмотреть, кто же это завладел сердцем моего сына, — просто, по-дружески сказал князь.
Алису его слова привели в полное смятение, и она решила, что Кателину надо немедленно отослать.
— Доченька, побеги, найди Ракель, — взволнованно шепнула она. — Пусть она отведет тебя в сад.
Кателина бросила любопытный взгляд на старого князя и убежала, а Алиса, собравшись с духом, сказала:
— Прошу прощения у вашего сиятельства, но, если вы увидели все, что хотели, позвольте мне удалиться.
— Дитя мое, не обижайтесь на мою прямоту. Я привык говорить обо всем как есть, без экивоков, моя жена вечно мне на это пеняет, — добродушно произнес князь Михаил. — Должен признать, у моего сына отменный вкус, — продолжал он с улыбкой. — Да идите же сюда! Я вас не съем. Присядьте. Я велел принести чаю и вина, поболтаем, познакомимся поближе.
Через несколько минут появился слуга с подносом, и Алиса с князем уселись друг напротив друга за круглый малахитовый столик. Князь Михаил разговаривал с ней так дружелюбно и открыто, что Алиса вскоре окончательно успокоилась и даже перестала смущаться. Обаянию отца — как, впрочем, и обаянию сына — противостоять было невозможно.
Князь, в свою очередь, изучал Алису, ради знакомства с которой он, собственно, и приехал в столицу. Едва до него дошли слухи о новой возлюбленной Ники, он послал в Петербург своего поверенного, попросив его поподробнее разузнать, что это за «кузина».
А вскоре князь получил злобное письмо от графини Амалиенбург. Письмо было лишним, поскольку князь обо всем узнавал из собственных источников, однако получателя оно обрадовало, хотя и совсем по иной причине, нежели та, которую имела в виду отправительница. Князь Михаил был рад узнать, что после стольких лет его сын наконец порвал с этой женщиной. Он порой побаивался, что Ники как-нибудь спьяну предложит ей нечто большее, чем просто роман, а видеть Софью Амалиенбург своей невесткой он никак не хотел.
Узнав, к своему несказанному удивлению, что Алиса — супруга Вольдемара Форсеуса, он навел справки в Виипури и через три недели получил все необходимые сведения о родителях Алисы, о ее браке с Форсеусом и о ее «дружбе» с Ники. Но, беседуя с молодой женщиной, он эти сведения держал при себе, решив сам разобраться, в кого же влюбился его сын. В том, что Ники влюбился, князь не сомневался: он не только поселил Алису у себя, но и перестал появляться в клубах и каждый вечер проводил дома, чему князь тоже был чрезвычайно удивлен.
— Расскажите мне о вашей дочери, — попросил князь Михаил после того, как они обсудили Петербург, его архитектуру, его музеи. И Алиса, как всякая любящая мать, начала увлеченно рассказывать о своем ребенке.
Итак, побеседовав с Алисой и полюбовавшись ее красотой, князь Михаил более не удивлялся странному поведению сына. Пожалуй, в рассудительности ему не откажешь. После стольких лет беспутной и вольной жизни он, похоже, нашел наконец достойную женщину. То, что Алиса замужем, князя Кузанова-старшего заботило мало. Ему предоставили достаточно сведений о том, как Вольдемар Форсеус измывался над своей юной женой. Князь знавал много жестоких людей, но Форсеус оказался настоящим чудовищем, и жену не то что возвращать ему не следовало, а наоборот, надо было спасать несчастную. Достаточно одного слова государя-императора — и развод свершится.
