Нэнси Блок - Пират
— Как это, Уинн? Почему ты так решил?
— Потому что я умираю каждый раз, когда вхожу в тебя.
Зоя сжала ногами его бедра, впустив его в себя еще глубже и тем самым ужесточив пытку.
— Ты, дурачок, откуда ты знаешь, что стерилен?
— Поверь, мне, Зоя. Я знаю.
— Но откуда?
— Эх, Принцесса, — вздохнул он, прижавшись лбом к ее щеке. — Ты умеешь быть настойчивой.
— «Настойчивая» — моя подпольная кличка.
Уинн почувствовал, что она улыбается.
— Вот как? — Зоя кивнула. — Принцесса Зоя Настойчивая. Звучит неплохо. Но ради Бога, открой мне остальные свои имена. Может, «Кокетка»? Или «Волшебница»? — Его голос зазвучал глуше, когда он вспомнил, в каком волшебном положении они сейчас находятся.
— Вовсе нет, — возразила Зоя, бросая на него лукавый взгляд. — Мое последнее имя Дунхэм.
— Дунхэм? — То, как она произнесла его имя, вызвало в душе Уинна трепет и взволновало кровь. — Неужели так может быть, Принцесса?
— Может. Моего бывшего мужа зовут Дунхэм.
Уинн едва не зарычал от разочарования и медленно задвигал бедрами.
— Уинн… — только и выдохнула Зоя.
«Отлично, — подумал он. — Сейчас не время для разговоров и тем более для обсуждения бывших мужей, живых или мертвых».
— Но, Уинн…
Он почувствовал, что Зоя отдалилась от него, что она о чем-то задумалась. Но ему не хотелось, чтобы она думала, он хотел, чтобы она отдалась во власть чувств.
— Ради Бога, Принцесса, доверься мне, — прошептал он, испугавшись, что она вынудит его остановиться. Его дыхание щекотало ей шею. — Я никогда не обману тебя, никогда не причиню вреда, Зоя. Обещаю.
Его движения убыстрились, вода между ними забурлила. Все окружающие звуки исчезли, слышались лишь стук сердец и учащенное дыхание. Руки Уинна сжали тело Зои, когда он приблизился к вершине, где получал полное право назвать ее своей.
Зоя забилась в его объятиях, все сильнее и сильнее вжимаясь в него, стремясь слиться с ним в единое целое. Она приникла губами к его губам и еле слышно произнесла:
— Фейерверк. Ты обещал мне фейерверк.
Уинн улыбнулся. Его переполняло ликование. Пообещав ей фейерверк, он, однако, не был уверен, что ему удастся сдержать слово. Девять лет страданий унеслись прочь. Если его Принцесса желает фейерверков, он клянется как можно чаще устраивать их для нее.
Вот так, о Боже, как сейчас!
ГЛАВА 8
«Благодарю тебя, Господи, — шептал про себя Уинн, лежа на песке и глядя в небо, освещенное ярким солнцем. — Благодарю за то, что позволил мне вновь ощутить себя мужчиной, за то, что подарил этот день и эти самые восхитительные в жизни мгновения. А еще я благодарю тебя за эту женщину. Чувственную, великодушную, ласковую…»
— Уинн, если не сбросишь с меня эти бревна, которые называешь ногами, я закричу. Еще немного, и песчаные блохи сожрут кожу у меня на спине.
«… Нежную, мягкую женщину», — закончил про себя Уинн и, посмотрев на Зою, обнял ее и уложил к себе на грудь. На ее губах сразу же расцвела улыбка.
— Так лучше, Принцесса? — поинтересовался он, поглаживая ее спину.
— Намного. — Зоя чмокнула его в нос. Внезапно вопросительно подняла брови и осведомилась: — Чем ты там занимаешься?
Уинн притворился, будто старательно пытается сообразить, что она имеет в виду, в то время как его рука гладила ее округлые ягодицы.
— Как что, Зоя? Я проверяю, нет ли там блох.
Зоя расхохоталась. Боже, как же ему нравится смотреть на нее!
— Нашел хоть одну? — Чувствовалось, что она с трудом сдерживает смех.
— А как же! Даже несколько, — заявил Уинн, лукаво взглянув на нее, и приподнялся на локтях.
— А чем ты сейчас занимаешься?
Уинн сел и уложил Зою к себе на колени животом вниз. В другой ситуации соблазнительные линии ее тела мгновенно разожгли бы в нем желание, но в настоящий момент его внимание привлекли красные точки от укусов. Он склонился над ней и провел языком по спине в тех местах, где она подверглась нападению песчаных блох. Зоя застонала.
Уинн сразу же возбудился, и его напрягшаяся плоть уперлась Зое в живот. Просунув палец между ее бедер, он почувствовал, что она тоже сгорает от желания. Она опять застонала, когда он вновь провел языком по ее спине.
— Я целую те места, куда тебя укусили, — прошептал Уинн, — и пытаюсь сделать так, чтобы тебе было хорошо.
А ему от этого только хуже. Его волосы, его зубы, проклятье, даже подушечки пальцев ныли от желания. Эта женщина прикончит его!
Зоя вздохнула. В ее вздохе Уинн услышал удовлетворение и заликовал. Когда женщина находится в объятиях возлюбленного, она должна испытывать именно такие эмоции. А она обязательно полюбит его, он уж проследит за этим.
— Уинн… — Он провел языком там, где заканчивался позвоночник, и благодарностью ему был трепет, волной накрывший ее тело. — Уинн…
— Мадам, вам никогда не говорили, что вы слишком много болтаете? — Зоя покачала головой. — Так вот, вы действительно слишком много болтаете. Вы должны знать, что есть моменты, когда разговоры нежелательны. Сейчас как раз именно такой момент. — Уинн языком обвел родинку на правом плече Зои. — Ты меченая, значит, тебя направляет судьба, — пробормотал он. — Ты настоящий алмаз, Принцесса.
— Нешлифованный? — спросила Зоя, поведя бедрами, когда Уинн положил руку ей на ягодицы, и рассмеялась.
— Нет, отшлифованный. Я имел в виду бриллиант чистой воды.
Он продолжал ласкать Зою языком, и смех замер у нее на губах. Перевернув ее на спину и несколько секунд полюбовавшись ею, он наклонился, и его разгоряченный язык вновь заскользил по ее телу.
О Боже, как же он любит ее!
Его плоть запульсировала, словно в подтверждение его слов. Зоя нагнулась, когда его язык коснулся ее соска. Теперь Уинн чувствовал себя полноценным мужчиной, и ему настоятельно требовалось узнать… э-э… как долго будет длиться это состояние, так сказать.
Нет, он лжет самому себе, а не в его правилах увиливать. Правда же заключается в том, что это чудовище существует по собственным законам и в два счета подчинило себе все его тело. Он просто не смог бы остановиться, даже если бы хотел.
Но он не хочет останавливаться, сказал себе Уинн. Проклятье, меньше всего он думает о том, чтобы остановиться. Однако самое страшное заключается в том, что все его благие намерения, все его благородные помыслы улетучились, едва это чудовище вновь обрело силу.
Ох, Зоя буквально околдовала его!
Но ему это нравится.
Уинн втянул сосок в рот. Его «я» ликовало так же, как плоть, когда Зоя отвечала на его прикосновения и ласки, отдавая всю себя. И в то же время ей удавалось подчинить его себе — одному Богу известно, как у нее это получалось, — и разжечь в его крови всепоглощающий огонь.
