Кэтрин Сатклифф - Единственная моя

– Не возражаешь? – спросил он и, схватив бутылку, поднес ее ко рту. – Может, ты и прав, Кембалл. То есть я не могу представить вас двоих вместе.

– Нет?

Дэмиен покачал головой.

– Нет. Кто захочет жену, которая плясала в чем мать родила вместе с цыганским сбродом?

– Она не была в чем мать родила, – огрызнулся Майлз.

– Но...

– На ней были шарфы.

– А... Ну, так еще эти ее татуировки...

– Они не видны, так какое это имеет значение? Откинувшись на спинку стула, Дэмиен пожал плечами.

– Ее никак не назовешь хорошенькой.

– Напротив. Бывают моменты, когда она очень даже ничего.

– В самом деле? Когда же?

– Когда снимает очки. Когда волосы ее слегка растрепаны ветром. Когда гнев или смущение – или спиртное – разрумянят ее щеки или когда она копается в саду с розами.

– Гм. Хорошенькая, говоришь.

– Ничуть не хуже своей испорченной сестрицы, Дэмиен посмотрел, как Майлз опорожнил свой стакан и снова наполнил его.

– Конечно, остается еще вопрос ее репутации.

– Ну и что из того?

– У нее мальчишка.

– Его зовут Брайан.

– Никто не знает, кто отец мальчика.

– Брайана. Его зовут Брайан.

– На тебя ляжет тяжкая ответственность растить чужого ребенка. Могу себе представить, каково нести такой тяжкий крест...

– На что, черт побери, ты намекаешь?

– Ну... он ведь ублюдок.

Майлз медленно поднялся со стула.

– Не называй его так.

– Ну, значит, незаконнорожденный. Взгляни правде в глаза, Кембалл, он был рожден вне брака...

Майлз легко наклонился над столом и, схватив Дэмиена за пиджак, сдернул его со стула, разбросав бутылки и стаканы.

– Ты намекаешь, что из-за беспечности его родителей Брайан меньше достоин понимания, чем любой другой ребенок? Мне известно, что Брайан, помимо того, что он очень красивый мальчик, исключительно воспитанный, и любой мужчина мог бы гордиться тем, что называет его своим сыном.

Дэмиен, не моргая глазом, уставился в покрасневшие глаза Майлза.

– Похоже, ты ужасно чувствителен в отношении мисс Девоншир и ее сына. Не понимаю, почему, особенно в свете этого факта, Кембалл, ты заставляешь их ждать у алтаря?

Медленно Майлз разжал руки, сжимавшие пиджак Дэмиена. Вокруг них посетители пивнушки стояли как вкопанные, уставившись в свои бокалы делая вид, что не слышат разговора братьев. Некоторые все же наблюдали с нахмуренными лбами и влажными от темного, прохладного эля усами. Не было слышно ни звука, кроме скрипа половиц под тяжестью Майлза и Дэмиена.

– Черт бы тебя побрал, Дейм, – пробормотал Майлз. Дэмиен только пожал плечами и одернул пиджак.

– Ты в состоянии дойти до магистрата?

– Я... не знаю.

– Если поторопимся, то, возможно, придем прежде, чем невеста убежит, окончательно опозоренная.

– Давай кое-что уясним прямо сейчас.

– Прекрасно.

– Я женюсь на девчонке только по одной причине: чтобы заполучить ее приданое.

– Я верю тебе, Кембалл.

– Уорвик.

Дэмиен расправил плечи и разгладил манжеты.

– Забавная штука с этим именем, Уорвик. С того самого времени как первый Уорвик сражался на стороне короля Ричарда, ни один из этого рода никогда не женился на женщине, которую не любил бы всем сердцем. Считай это традицией.

Майлз бросил на Дэмиена гневный взгляд и выскочил из таверны, оставив ее в полнейшей тишине.

Чиновник магистрата говорил торжественно и быстро, пока Оливия и Майлз стояли рядом, пытаясь сосредоточиться на словах и всеми силами стараясь не обращать внимания на напряжение, электризующее атмосферу между ними.

Оливии с трудом удавалось совершать глотательные движения из-за комка в горле, но она уже давно научилась тому, что всему на свете полагается свое место и время. Выйти из себя на людях – значит, только упасть в глазах окружающих, которые и без того невысокого мнения о ее репутации.

Господи, Майлз явно провел последние часы в какой-нибудь таверне. От него пахло кислым пивом, виски и табаком. Он даже не потрудился переодеться, а пришел в куртке с заплатанным локтем, кожаных бриджах и ботфортах, заляпанных грязью. Он стоял, слегка покачиваясь из стороны в сторону, и бормотал слова брачной клятвы так, что никто, кроме него самого не мог их разобрать. Так почему же она терпит все это? Майлз прилагал невероятные усилия к тому, чтобы сфокусировать взгляд на строгом чиновнике и сосредоточиться на его словах. Однако, глаза его то и дело возвращались к женщине слева от него. Оливия ни разу не взглянула на него, тогда как он, скорее всего, не мог оторвать от нее взгляда. Куда девалась невзрачная старая дева, прятавшаяся за толстыми линзами очков?

Он заранее отрепетировал извинение, не сомневаясь, что она отвергнет и его извинения, и его самого. Она отказалась видеть его, когда он пришел в магистрат, лишь сказав отцу: «Давайте покончим с этим».

Прекрасно. Так тому и быть. Не дала ему возможности солгать и почувствовать себя не таким ослом, каким он выставил себя.

Он всячески распалял свой сарказм и злость, но едва только увидел ее, входящую в комнату в простом, но очень красивом свадебном платье, вся его заранее установленная линия обороны рассыпалась. Ее волосы были массой пышных, ниспадающих каскадом красновато-каштановых кудряшек и локонов, которые обрамляли гладкое, как фарфор, лицо. Она шла за руку со своим сыном, который сейчас стоял рядом с ней и поглядывал на Майлза большими зелеными глазенками, в которых читалось замешательство и надежда.

– Мистер Уорвик.

Он заставил себя поднять глаза на главу магистрата, который вопросительно вскинул брови.

– Я спросил, сэр, берете ли вы эту женщину... – Конечно, беру, иначе я бы тут не стоял. Дэмиен прочистил горло.

Оливия с каменным лицом смотрела прямо перед собой.

Сэр Харгривс выпятил губы и перевел взгляд с одного на другого.

– Мисс Девоншир, берете ли вы этого мужчину себе в законные супруги?

Молчание.

Кто-то снова прокашлялся – без сомнения, Дэмиен пытается сдержать смех. Секунды шли, и становилось все очевиднее, что Оливия пересматривает свое решение.

Вот оно, начинается, подумал Майлз. Конечно. Мог бы догадаться. Он унизил ее, не появившись в назначенное время, теперь пришел ее черед. Сейчас она объявит растерявшимся гостям и строгому чиновнику, что скорее в аду замерзнет, чем обменяется супружескими клятвами с этим ублюдком Брайтуайта.

Брайан поднял глаза на мать и потянул ее за юбку.

– Пожалуйста, мамочка, – прошептал он. – Да, – сказала она тихо. – Беру.

Закрыв глаза, Майлз медленно выдохнул, только сейчас осознав, что все это время не дышал.

Было произнесено еще несколько монотонных фраз, за которыми последовал неловкий момент, когда чиновник попросил кольцо невесты.