Патриция Грассо - Желание моего сердца

— Мидас умел превращать в золото вес, к чему прикасался, — начала свой рассказ Блайд. — Ричарда Деверэ называют Мидасом королевы. Он тоже умеет извлекать выгоду из всего, к чему прикасается. Это мой отец.

— У тебя тоже есть отец! — удивленно воскликнула Миранда.

Такая детская наивность рассмешила Блайд.

— Много лет назад царь Мидас женился на прекрасной принцессе Уэльса, — ответила она. — Эта женщина — моя мама.

— Твоя мама — принцесса? Блайд кивнула.

— Я люблю тебя, мама Блайд. — Миранда наклонилась и поцеловала Блайд руку. — Ты похожа на ангела и на бабочку.

— Почему ты так сказала?

— Ты красивее бабочки и умеешь делать чудеса. А ты знаешь еще истории? — спросила малышка.

Блайд обняла Миранду за плечи и притянула к себе:

— Положи голову мне на плечо.

— М-м-м, ты пахнешь как роза.

— Это аромат моего мыла, — пояснила Блайд. — А теперь скажи, какую историю ты хочешь услышать: об орле и бабочке или о заколдованной лягушке?

— Обе.

— Уже поздно, — сказала Блайд. — Сейчас я расскажу тебе одну историю, а вторую — перед сном.

— Тогда про орла и бабочку.

— Как-то, давным-давно, — начала Блайд, — все летающие создания собрались на большой совет…

Не может быть, думал Роджер, глядя в окно, но она действительно выполнила обещание, которое дала Миранде. Он видел, как Блайд и его дочь направились к плакучей иве, держась за руки. Они о чем-то оживленно разговаривали. По тому, как ребенок льнул к Блайд, Роджер понял, что девочка жадно впитывает каждое ее слово. Какая горькая ирония, сокрушенно подумал Роджер. За все свои богатства он не мог купить дочери самого главного — материнской любви.

Достав из кармана подаренное Блайд кольцо, Роджер принялся рассматривать его. Ему не хотелось надевать кольцо, но и не иметь его при себе он не мог. Блайд была единственной женщиной, сделавшей ему подарок. Она явно хотела получить что-то взамен, но он не мог догадаться, что именно.

Роджер снова посмотрел в окно и увидел, что Блайд с Мирандой сидят под деревом. Их едва можно было разглядеть за густыми ветвями.

Со временем его бабочка сможет стать прекрасной матерью. Как жаль, что он в свое время не дождался, когда она подрастет… Увы, теперь было поздно сожалеть об этом.

— Милорд!

Роджер обернулся, услышав голос мажордома.

— Да, Боттомз.

— Герцог Бэзилдон прибыл к вам с визитом.

В этот момент в кабинет вошел Бэзилдон и пожал руку Роджеру.

— У вас замечательный дворецкий, — сказал герцог, усаживаясь в кресло перед письменным столом и вытягивая вперед свои длинные ноги. — Итак, как поживают наши молодожены?

— Вероятно, вам лучше спросить об этом у Блайд, — ответил Роджер, наливая виски в бокал для тестя.

— Но я спрашиваю вас, — сказал Бэзилдон, пристально глядя на Роджера из-под густых рыжих бровей.

— Вы приехали, чтобы убедиться, что я не задушил вашу дочь?

— Неужели вы думаете, что я отдал бы ее за вас, если бы опасался чего-то подобного?

— Я всегда считал Блайд милым ребенком, — усмехнулся Роджер, — но теперь узнал, что у нее временами проявляется характер.

— Значит, ваш брак вполне нормальный, — удовлетворенно кивнул герцог и сделал глоток из бокала. — Помните Ланкастера, путешественника, которого я нанял?

Роджер утвердительно кивнул.

— Он добрался до Индии, и теперь я подумываю об учреждении англо-индийской компании, — сказал Ричард. — Начальный капитал составляет сто тысяч фунтов, но для получения королевского разрешения я должен буду пообещать Елизавете половину доходов. Не хотите стать инвестором?

— Вы знаете, что хочу, — ответил Роджер, мысленно ликуя. Торговля с Индией обещает колоссальные доходы. — Даю пятьдесят тысяч, и мы будем равноценными партнерами.

Ричард покачал головой:

— Могу предложить вам только четвертую часть доли.

— А кто еще среди инвесторов?

— Блайд не будет со мной разговаривать, если я не предложу ей поучаствовать, — ответил Ричард, разводя руками. — Но когда она станет матерью, ей будет не до торговли, и вы получите полный контроль над ее долей.

Роджер не знал, что сказать. Он молча уставился в свой стакан. Как он мог объяснить своему доверенному другу, что не собирается спать с его дочерью и тем более заводить от нее детей?

— Вы отказываетесь? — спросил Ричард.

— Завтра утром я распоряжусь, чтобы банк перевел нужную сумму, — ответил Роджер. — Какие новости при дворе?

— Мои люди сообщили, что в Лондоне спокойно отнеслись к вашему освобождению из Тауэра, — сообщил Ричард. — При дворе все не так безоблачно. Герцог Оксфордский постоянно повторяет, что вы избежали виселицы за убийство. Но хуже всего то, что кто-то из ваших родственников распускает слухи о вашей вине.

— Джеффри! — Роджер со злостью произнес имя младшего брата.

— Я бы воздержался от столь категоричных выводов.

— Вполне логично, что настоящий убийца распускает слухи о моей вине, — возразил Роджер.

— У вас есть доказательства, что Джеффри виновен в этом убийстве? — спросил Ричард.

— Я уверен, что он был любовником Дарнел.

— Нельзя рубить сплеча, не разобравшись в том, кто прав, кто виноват, — заметил Ричард. — Такой подход может привести к ошибке.

— Что вы хотите этим сказать?

— Любовные отношения — это еще не преступление, — пояснил Ричард. — Мужчина, который любит женщин, как, например, Джеффри, вряд ли причинит какой-нибудь из них физический вред. Кроме того, какой у него мог быть мотив?

Такие ловеласы, как он, мало заботятся о своей репутации. У него не было причин убивать Дарнел.

Роджер бросил на собеседника скептический взгляд, но промолчал.

— Подумайте над моими словами. Внешность бывает обманчива, — продолжал герцог. — Если вы будете подозревать только Джеффри, то можете не заметить настоящего виновного.

— Возможно, вы правы.

— Мне стало известно, что вы можете вернуться ко двору, — сообщил Бэзилдон. — Елизавета постоянно говорит о том, что скучает по своему придворному орлу.

— Я с радостью воспользуюсь этой возможностью расследовать убийство Дарнел. — Роджер в нетерпении встал со своего места.

— А теперь, — сказал герцог, тоже вставая, — я бы хотел поговорить с Блайд.

— Она в саду с Мирандой, — ответил Роджер. Мужчины покинули кабинет, вышли в сад и направились к иве. Уже издалека Роджер заметил, с каким вниманием его дочь слушает рассказ Блайд. До него донеслись слова:

— С тех пор орел и бабочка вместе правили небесной стихией. Сильный орел и мудрая бабочка, его душа, бесконечно парят рядом…

Миранда в восторге захлопала в ладоши, а Роджер улыбнулся, увидев, как счастлива его дочь. Блайд Деверэ подарила девочке то, чего не мог дать он сам, — женское тепло.