Шелли Брэдли - Одна ночь
Алистер усмехнулся:
– Переходи к более важным деталям, приятель.
Мистер Хиггинс поднял брови, но воздержался от комментариев.
– Моему камердинеру Уотерсону, – продолжал читать он, – завещаю дополнительно к вышеуказанной сумме еще две тысячи фунтов, а также дом в Уэльсе.
Алистер заерзал на стуле и негромко выругался.
– Софи, Мадлен и Эмили, моим дочерям, рожденным вне брака, оставляю по двадцать пять тысяч фунтов, которые будут им выданы после достижения двадцати одного года, а также еще по десять тысяч, когда они выйдут замуж. Если же кто-то из них откажется от замужества, дополнительная сумма будет им выдана по достижении двадцати пяти лет.
Алистер вскочил со своего места. Его лицо пылало от гнева.
– Больше сотни тысяч незаконнорожденным сучкам! Да это неслыханно!
– Милорд, – сказал Хиггинс, обращаясь к Алистеру, – прошу вас сесть и позволить мне продолжать. Кроме того, прошу вас в дальнейшем воздержаться от подобных аффектов.
Алистер сел, сжимая и разжимая руки от душившей его злобы.
– Бабушке моей супруги, леди Харкорт, оставляю двух моих спаниелей и пять тысяч фунтов на их содержание.
Дочитав до этого места, адвокат замолчал. Все напряженно замерли на своих местах, понимая, что должно произойти нечто необычное.
– Следующую часть завещания, – после минутного колебания начал адвокат, – его светлость переписал всего за неделю до его смерти. И это, должен заметить, довольно странно.
– Что там? – спросил граф, не в силах больше сдерживаться.
Глядя на Алистера, мистер Хиггинс сказал:
– Вам он оставляет фамильные замки Уоррингтон, Коулшил в Беркшире и Элтем-Лодж в Кенте, а также фамильные драгоценности.
– Что еще? – спросил Алистер. – Сколько денег?
Не обращая на него внимания, Хиггинс повернулся к Серине:
– Ваша светлость, повторюсь, я нахожу это весьма странным, но ваш муж завещал вам все семейные фонды, все наличные деньги и всю недвижимость, не входящую в майорат, включая ваш лондонский дом со всем его содержимым. Ваша доля составляет четыреста тысяч фунтов.
Серина ахнула и закрыла глаза. Ужас наполнил ее душу. Вот почему Сайрес написал Люсьену письмо с просьбой защитить ее. Он знал, как смертельно будет оскорблен Алистер, когда услышит эту часть завещания.
Словно в доказательство того, что Сайрес был прав, граф Марсден вскочил со стула и закричал:
– Все деньги? Он оставил все семейные деньги этой шлюхе? Не сомневаюсь, – зло бросил он, поворачиваясь к Серине, – ты здорово научилась у своей матушки тому, как нужно обольщать мужчин и заставлять их…
– Достаточно! – Голос Люсьена заставил графа замолчать. Он бросил на Клейборна исполненный злобы взгляд.
– Лорд Марсден, – сказал Хиггинс, – прошу вас, садитесь. Это еще не все.
Алистер внимательно посмотрел на адвоката, а затем решительно направился прямо к нему. Он наклонился, вплотную приблизившись к лицу мистера Хиггинса.
– Я опротестую завещание! – выпалил он. – Этот старый идиот совсем выжил из ума. – Он бросил на Серину уничтожающий взгляд. – Или его околдовали.
– Сядьте, – сурово произнес адвокат. – Если вы будете опротестовывать завещание, как и предвидел его светлость, то лишитесь права на майорат. В этом случае все замки и драгоценности пойдут на благотворительность.
– Да тогда я вообще ничего не получу!
– Если вы обратитесь в суд, то так и случится, – сказал Хиггинс. – Выбор за вами, милорд.
– У меня нет никакого выбора, черт возьми, – пробормотал Алистер, бросая на Серину яростные взгляды.
Хиггинс откашлялся и продолжил:
– Теперь прошу вас извинить меня за нетактичный вопрос, ваша светлость, но могу ли я предположить, что имеется некоторая возможность того, что вы… о, я не знаю, как это лучше сказать, – замялся он, нервно улыбаясь. – Вы ждете ребенка? – наконец решился адвокат.
На какое-то мгновение Серина растерялась. Она не знала, что ответить. Она почти не сомневалась, что беременна, но теперь ей придется сообщить об этом и Люсьену, у которого не будет сомнений в том, кто является отцом ребенка. Три пары глаз внимательно смотрели на нее, требуя ответа, но Серина не могла его дать. Если она признается, что ждет наследника, то спасет замок Уоррингтон и другие владения, входящие в майорат, от посягательств Алистера. Она вздохнула. Сайрес определенно хотел, чтобы она это сделала, но потом, возможно, ей придется пожалеть об этом.
Разве у нее был выбор? Сознательно избегая встречаться глазами с Люсьеном, она молилась о том, чтобы он оставался бесстрастным.
Наконец Серина глубоко вздохнула и сказала:
– Да, я жду ребенка.
Люсьен сжал край стула так, что у него побелели костяшки пальцев. Ждет ребенка? Его ребенка. О Господи!
Тишину нарушил громкий крик графа Марсдена:
– Это ложь!
А вдруг она на самом деле ошиблась? Но мистер Хиггинс, похоже, не обратил никакого внимания на заявление графа.
– Очень хорошо, – сказал он. – А могу я узнать, когда должен родиться ребенок?
Серина задумалась.
– В середине марта.
Люсьен быстро отсчитал девять месяцев. Значит, она зачала около восьми недель назад, в середине июня. Именно тогда он соблазнил герцогиню.
Он смотрел на профиль Серины, словно умоляя ее подтвердить или опровергнуть его подозрения. Но она сидела очень прямо, не сводя глаз с адвоката.
– Вы уверены, ваша светлость? – спросил Хиггинс.
– Абсолютно уверена, сэр, – ответила Серина, гордо поднимая голову.
Губы мистера Хиггинса тронула довольная улыбка.
– Его светлость был бы рад услышать эту новость.
Серина смущенно провела пальцами по лбу.
– Да, конечно. Я не была уверена в этом до прошлой недели. Мне очень жаль, что я не успела сообщить ему об этом до его смерти.
– Учитывая полученную информацию, – торжественно произнес мистер Хиггинс, – все фамильные владения и драгоценности будут находиться под моей опекой до рождения ребенка, а затем перейдут к нему по завещанию, если, конечно, родится мальчик.
– Этого не будет! – закричал Алистер. – Эта… эта шлюха и ее ублюдок не смогут отобрать то, что принадлежит мне!
– Боюсь, что до тех пор, пока не определится пол ребенка, нам остается только ждать. Это закон, милорд, – сказал Хиггинс, обращаясь к Алистеру. – Лорд Дейнридж, – продолжил он, – далее в завещании упомянуты вы.
Люсьен напрягся, с волнением глядя на адвоката. Святые угодники! Он только что узнал, что Серина ждет его ребенка. Какие новости ожидают его впереди?
– В самом деле? – спросил Клейборн, стараясь говорить как можно более равнодушно.
– Да, и это весьма странная часть завещания. Его светлость просит вас в случае, если его жена родит мальчика, быть его опекуном до достижения им восемнадцати лет.