Чужестранка в гареме - Грассо Патриция
– Я думал, ты, скорее, Стамбульский Жеребец. Мурад рассмеялся:
– Разумеется, но Лев звучит более величественно.
– Что вас так развеселило? – спросил вернувшийся Халид.
– Мы обсуждали животных, – сказал Мурад.
– Не хочешь встать поближе к помосту? – спросил Халид у кузена.
– Мне и здесь хорошо, – отозвался Мурад.
Акбар вышел на помост. По толпе мужчин пронесся легкий шепоток, и все внимание переключилось на работорговца.
Облаченный в роскошные яркие одежды, как и подобает главному в Стамбуле работорговцу, Акбар поприветствовал лучших мужей города широкой улыбкой. Его товар всегда отличался высшим качеством, а сегодняшняя сделка и вовсе сулила ему несметные богатства. Акбар развернулся и дважды хлопнул в ладоши.
Занавес открылся. Одетый в свое лучшее платье, вышел Омар, ведя за собой закутанную в белое девушку. Прозрачный белый шелк покрывал Хедер с головы до ног.
Взойдя на помост, Хедер пошатнулась, но Омар не дал ей упасть. Он прошептал что-то ей на ухо и помог занять свое место.
– Похоже, эта варварка отличается покорностью, – заметил Мурад.
– Скорее всего Акбар влил в нее большую дозу... – Взглянув на друга, Малик замер на полуслове.
Халид явно был недоволен. Его чувственные губы сжались в тонкую гневную нить, а шрам на щеке угрожающе побелел.
– Джентльмены, я прошу вашего внимания, – призвал Акбар, что было, впрочем, бессмысленно. – Принц Халид великодушно выставляет на торги этот экзотический цветок. Евнух к ней прилагается бесплатно. В качестве оплаты принимается только золото, и вся сумма вносится сразу.
Акбар кивнул Омару, и тот с превеликой осторожностью убрал с лица девушки вуаль. Двадцать собравшихся в зале мужчин разом испустили восторженный стон при виде столь ослепительной красоты.
Акбар улыбнулся:
– Девственница с лицом...
– Сто золотых, – выкрикнул Малик.
Халид резко развернулся и посмотрел на друга. Малик широко улыбнулся.
– Сто пятьдесят золотых, – вмешался мужчина, стоявший совсем рядом с помостом.
Халид изогнул шею, чтобы посмотреть, кто осмелился предлагать деньги за его Дикий Цветок.
И ему было совершенно не важно, что именно для этого все и собрались здесь. Мурад с Маликом обменялись понимающими улыбками.
– Кто это? – спросил Халид.
– Граф Орчиони, – ответил Мурад.
– Кто такой этот граф Орчиони? Я никогда о нем не слышал.
Подмигнув Мураду, Малик добавил:
– Это хозяин знаменитого борделя на Пантеллерии, друг герцога де Сассари.
Акбар кивнул евнуху. Омар сорвал с женщины белый яшмак, под которым оказалось крошечное болеро и шальвары, не оставлявшие никакого простора для воображения. Хедер покачнулась.
– Аллах, – пробормотал Халид. – Чем опоил ее этот ублюдок, что она на ногах не держится?
– Роскошные волосы цвета огненного заката, – продолжал Акбар.
– Двести золотых, – выкрикнул толстый уродливый турок.
– А это еще кто? – осведомился Халид. – Я его не приглашал.
– Ягли Сиркин, близкий друг Акбара, – ответил Мурад.
– Ягли Сиркин? – повторил Малик, сделав вид, что ужаснулся, услышав это имя. – Надо же, я слышал, что он... не важно.
– Что ты слышал? – спросил Халид.
– Ягли Сиркин прославился своим жестоким обращением с женщинами, – поведал Мурад.
Глухо зарычав, Халид двинулся к толстяку. Мурад и Малик удержали его.
– золотых, – повторил Акбар. – Кто заплатит больше за эту женщину, чья кожа нежнее, чем шелк из Бурсы?
– Триста золотых, – выкрикнул герцог де Сассари.
– Тысяча золотых, – сказал Мурад.
Все мужчины в зале разом посмотрели на Мурада. Если эту женщину желает наследник престола, ставок больше не будет.
Тишину нарушил граф Орчиони, который выкрикнул:
– Полторы тысячи золо...
– Две тысячи, – перебил его Малик.
– Три тысячи золотых, – сказал Мурад.
Как разъяренный медведь, Халид вертел головой в разные стороны. Свиньи!
Акбар, несказанно довольный ходом аукциона, продолжал:
– Три тысячи золотых предлагает известный в Стамбуле ценитель женского тела. Вы слышите...
– Четыре тысячи, – крикнул Ягли Сиркин, придвинувшись поближе к помосту и почти касаясь девушки.
– Пять тысяч, – выкрикнул Малик. Кивнув Малику, Мурад выкрикнул:
– Шесть тысяч золотых.
– Подойдите поближе, джентльмены, – призвал Акбар. – Подойдите поближе и полюбуйтесь великолепными грудями с волнующими розовыми сосками. – Жестом указав на неподвижного Омара, он продолжил: – Подойдите поближе и потрогайте великолепные груди, которые Аллах создал специально для удовлетворения самых взыскательных мужчин и кормления сыновей, которых кто-нибудь из вас подарит этой девственнице.
Акбар снова сделал знак Омару. Евнух потянулся к девушке, чтобы снять с нее болеро.
– Нет! – воскликнула девушка, оттолкнув его.
Акбар приблизился к Хедер, но она замахнулась и на него.
– Прекратите! – крикнул Халид и двинулся вперед. Потрясенные мужчины молча наблюдали за тем, как Халид, растолкав толпу, пробрался к помосту.
Он выхватил яшмак из рук Омара и укутал в него девушку, которая закрыла глаза и покачнулась. Халид успел поймать ее и подхватить на руки.
– Я передумал, – сказал Халид. На другом конце зала Малик с Мурадом обменялись победными улыбками.
– Вы не можете изменить свое решение, – возразил Акбар. – Аукцион уже начался.
Халид бросил на работорговца угрожающий взгляд:
– Я сказал, торги окончены.
– Это подлог, – осмелился выразить свое мнение граф Орчиони.
– Так нельзя, – согласился Ягли Сиркин.
– Я решил оставить эту рабыню себе, – сказал Халид, обращаясь к собравшимся в зале мужчинам. – В обмен я предлагаю вам выбрать любой другой товар из коллекции Акбара за мой счет.
– Вы подарите каждому из присутствующих здесь мужчин понравившуюся ему рабыню? – спросил Акбар, чьи глаза заблестели при мысли о том, какие несметные богатства его ожидают.
– Да, за исключением Ягли Сиркина, которого я вообще не приглашал на аукцион, – отозвался Халид, смерив работорговца уничтожающим взглядом.
Прижав Хедер к груди, Халид сошел с помоста. Люди невольно расступались перед непредсказуемым Султановым Псом.
Поравнявшись с кузеном, Халид остановился.
– Выбери столько девственниц, сколько ты пожелаешь, – сказал он.
– Она, конечно, красавица, но я предпочитаю девушек помоложе, – отозвался Мурад. – Что ты будешь с ней делать?
– Странный вопрос, – поддразнил его Малик.
И в эту минуту Халид произнес слова, повергшие Стамбульского Льва и Сына Акулы в шок.
– Добродетельная женщина благородного происхождения заслуживает достойного супруга, – заявил принц и обратился к Малику: – Проводи, пожалуйста, Омара в дом моей матери. – С этими словами он прошел через арку, унося с собой Хедер.
Ранние сумерки прочертили глубокие тени по пустынному двору перед заведением Акбара. Верующие жители Стамбула собрались для вечерней молитвы; иудеи и христиане готовились к вечерней трапезе.
На минуту остановившись, Халид с любовью взглянул в лицо пленницы. Ресницы девушки вдруг затрепетали, раскрылись, и на принца взглянули обезоруживающие зеленые глаза.
– Халид, – прошептала девушка тихим голосом, подобным дыханию легкого ветерка, и снова погрузилась в забытье.
Притянув Хедер к себе, принц прижался губами к ее губам.
– Прости меня, мой Дикий Цветок, – прошептал Халид. – Я всегда буду защищать тебя и никогда не отпущу.
Откуда ни возьмись появился Абдул, держа в поводу лошадей.
– Мне забрать этого евнуха? – спросил он. – Уверен, Акбар...
– Нет.
Абдул кивнул и протянул руки, чтобы взять Хедер. Молча отказавшись выпускать из рук свое сокровище, Халид с девушкой на руках сел на лошадь. Вместе с Абдулом они медленно поехали по направлению к дому Миримы.
Не замеченный никем, одетый во все черное человек прятался в аллее возле заведения Акбара, наблюдая за происходящим из укрытия. Когда принц проехал мимо, он откинул с лица черную куфию и поглядел ему вслед. Острые черты лица напоминали хорька, а его губы от злости искривились в дьявольской усмешке.
