Виктория Александер - Список женихов
— Я займу, — уверенно заявила Марианна. — Я вполне способна заменить тебя. В конце концов, не навсегда же ты уезжаешь!
— А только до тех пор, пока не найдет себе мужа. Предпочтительно богатого, — поддержала Марианну Бекки.
— Но если суть дела в том, чтобы найти подходящего мужа для одной из нас, — заговорила Джослин с самой невинной улыбкой, — может, нам лучше отправить в Лондон кого-нибудь другого?
Смешинки вспыхнули в глазах Эммы, и Ричард придержал язык. Самомнение Джослин его ничуть не удивило, он не мог понять одного: почему остальные его сестры не осознают, что тоже очень хороши собой. Он отошел от Эммы и задумчиво уставился на Джослин.
— Что ж, в твоих соображениях, возможно, есть резон. — Ричард, скрестив руки на груди, выжидательно сдвинул брови. — Что бы ты предложила?
— Подожди, дай подумать. — В голосе у Джослин явственно слышались нотки подавляемого возбуждения — так быстрый поток стремится прорвать запруду. — Нельзя отрицать, что у Эммы привлекательная внешность, но ведь она сама сказала. — Джослин понизила голос почти до шепота, словно ей было неловко во всеуслышание объявлять возраст Эммы. — Она и в самом деле старовата. Ей уже двадцать один год!
— Что верно, то верно, ей именно столько, — с самым серьезным видом согласился Ричард. — Тогда, может, Марианна подойдет?
— Я была бы рада поехать в Лондон, — сказала Марианна.
— Марианна всего на год моложе Эммы, — поспешила сообщить Джослин. — И она такой ужасный синий чулок, что даже не заметила бы, здесь она или в Лондоне.
— Я бы заметила, — изменившимся от сдерживаемого смеха голосом произнесла Марианна.
— Неужели? — Ричард покачал головой и театрально вздохнул: — Какая жалость! У меня появилась возможность отвезти одну из вас в Лондон, но у каждой, кому я это предложил, находятся препятствия. Слава Богу, что у тебя есть способ решить эту задачу.
— У меня? — Лицо Джослин сделалось таким же удивленным, как и голос. Бекки захихикала, и Джослин бросила на нее возмущенный взгляд. — Я в самом деле… то есть я не думаю… то есть я считаю, что вполне подхожу для этой поездки.
— Ты? — Ричард уставился на Джослин так, словно эта мысль была для него совершенно неожиданной.
— Я бы охотно это сделала. — Джослин обвела комнату глазами и добавила: — Ради спасения семьи, разумеется.
— Разумеется, — согласился Ричард. — Как это благородно с твоей стороны!
— Так я поеду? — вспыхнула Джослин — она единственная из всех присутствующих не понимала, что ее желание поехать в Лондон неосуществимо.
— Нет, — ответил Ричард, приятно улыбнувшись.
Радостное возбуждение Джослин сразу угасло.
— Нет? Вот просто так «нет» — и все?
— Вот именно. Нет — и все.
— Почему? — возмутилась Джослин.
— Потому, моя дорогая. — Луэлла встала. — Эмма — старшая среди вас и давно должна была провести сезон в Лондоне. Эта договоренность Ричарда, какой бы неосновательной она ни казалась, лучшее, что может быть.
— Но это несправедливо! — вспыхнула Джослин. — Эмма сама не хочет ехать.
— По правде говоря, мне эта мысль начинает нравиться, — с заблестевшими глазами произнесла Эмма, и Ричард вдруг сообразил, что, хотя в глубине души считал, будто Эмме не слишком хочется ехать, снова ошибся. Он совершенно не знает женщин, в особенности своих сестер, так хорошо, как ему казалось.
— И тем не менее. — Луэлла весьма выразительным взглядом пригвоздила Джослин к месту. — Спорить больше не о чем. Я согласна с решением твоего брата.
— Впервые в жизни, — пробормотал Ричард себе под нос.
Луэлла посмотрела на него примерно так же, как на Джослин, и повернулась к Эмме:
— А теперь идемте все со мной, понадобится ваша помощь — мы должны, моя дорогая, собрать твои чемоданы.
И вместе с племянницами она направилась к двери.
— Не больше одного, — сказал Ричард. — Я не собираюсь нанимать карету, мы вдвоем должны уехать на моей лошади.
Эмма остановилась и упрямо вздернула подбородок.
— Я возьму с собой свои работы, Ричард.
Он даже застонал. То был их бесконечный спор. Эмма делала прекрасные акварели, но жаждала писать маслом, а он этому противился. Живопись маслом — дело профессиональных художников, мужчин, намеревающихся продавать свои картины. Акварель вполне благопристойное занятие для настоящих леди, и все же он предпочел бы, чтобы Эмма и его бросила. Несмотря на то что сам именно занятиями искусством сводил концы с концами, Ричард считал, что его сестре нечего делать в этом мире иллюзий.
— Я хочу забрать их.
— Отлично! — буркнул Ричард. — Неси эти проклятые штучки.
Эмма, улыбнувшись, следом за Луэллой покинула комнату. За ней шли Марианна и Бекки, а в хвосте понуро плелась Джослин.
— Джослин. — Он поймал ее за руку и повернул лицом к себе. — Постарайся понять мои соображения.
— Я понимаю, — вздохнула она. — Но знаешь, это так обидно, когда чего-то ужасно хочется…
— Вероятно. — Ричард сочувствовал ей всем сердцем. — И я даю тебе твердое обещание. Если все получится так, как я надеюсь, ты поедешь в Лондон в будущем году и проведешь сезон там.
— Ты обещаешь?
— Я же сказал.
— А если не получится, как ты надеешься?
— Если не получится… — Ричард пожал плечами. — Тогда я сделаю все от меня зависящее, чтобы иным путем обеспечить твой сезон.
— Тогда ладно. Ловлю тебя на слове!
Джослин довольно улыбнулась, развернулась и улетучилась.
Ричард смотрел ей вслед, и улыбка медленно сползала с его лица. Черт возьми, меньше всего он нуждался в том, чтобы получить еще одну чисто практическую причину для женитьбы на Джиллиан. Как ни относись к этому, для Джослин нет ничего важнее сезона в Лондоне. Теперь он связал себя клятвенным обещанием и сделает это, какую бы цену ни пришлось платить.
И нет ни малейшего шанса на то, что она позволит ему забыть об этом.
Глава 8
— Итак, завтра вечером мы увидимся? — спросил Ричард, взяв Джиллиан за руку и глядя ей в глаза.
— Да. — Вопреки всем усилиям голос ее прерывался, словно она задыхалась. — Как я уже говорила, я затеяла небольшой прием. Решила, что будет лучше начать с чего-нибудь попроще, прежде чем бросить Эмму в светский водоворот высшего разряда. На следующий вечер предстоит бал, потом еще один…
— А как насчет сегодняшнего вечера?
— Сегодня вечером я занята.
На сегодня Туссен назначил ей первый сеанс позирования. Его записка с подробным адресом была передана каким-то, как выразился Уилкинс, неопрятным юнцом. У Джиллиан не было возможности связаться с художником и отменить встречу.
