Виктория Холт - Змеиное гнездо
– Вы очень великодушны и прекрасно все понимаете, мистер Макрей.
– О, прошу вас, называйте меня Алестером, а великодушным и понимающим я буду до конца наших дней.
Все оказалось легче, чем я предполагала, хотя я не могла не презирать себя за то, что делаю.
Алестер ушел в кабинет отца, и, пока дверь не закрылась, я, проходя мимо в свою комнату, успела услышать первые его слова:
– Девина немного обескуражена. Боюсь, я чересчур поспешил. Все будет хорошо. Ей нужно некоторое время на размышления.
Я представила выражение удовлетворения на лице отца.
Вскоре я обнаружила, что отец не разочарован. Для молодой девушки естественны были известные колебания; и хотя я скорее всего убедила его в том, что перестала быть той послушной невинной девочкой, каковой он меня представлял, он тем не менее стал относиться ко мне с чуть большей благосклонностью.
Мой взрыв и откровения по поводу компрометирующего поведения навсегда должны были охладить наши отношения с отцом; однако, если бы я согласилась с его волей и стала женой Алестера Макрея, он наверняка бы смягчился.
Зилла настаивала на том, чтобы отец отдохнул. Она устраивала настоящие спектакли, запрещая ему выходить из дому, когда ей казалось, что это для него рискованно. Он протестовал, но ему, несомненно, нравились знаки внимания со стороны молодой жены…
– Ты делаешь из меня инвалида, – ворчал он, делая вид, что сердится.
– Ни в коем случае. Я стараюсь снова сделать тебя сильным человеком, какой ты на самом деле есть. Прими мои заботы как должное. Не будь нетерпеливым, как капризный маленький мальчик, и обещаю, что скоро ты будешь совсем здоров.
Странно было слышать, что с отцом говорят в такой манере, но он принимал ее… от Зиллы.
Зилла стала часто бывать в городе то со мной, то одна с Хэмишем на козлах. Она что-то говорила о магазинах и прогулках по прекрасному древнему городу. Еще она говорила, что находит Хэмиша забавным.
Однажды я зачем-то зашла на кухню. Миссис Керквелл разговаривала с Элен, когда заявился Хэмиш.
– Крысы, – бросил он.
– Что такое? – спросила миссис Керквелл. – Крысы на конюшне. Я видел одну… черную и здоровенную как кошка.
– Дожили, – выговорила миссис Керквелл, опускаясь с потрясенным видом на стул.
– Бегает по конюшне, – продолжал Хэмиш, – как в добрые старые времена. Наглая до невозможности. Увидела меня… стоит и смотрит. Я швырнул в нее камнем – а она смотрит, и ни с места.
– Слышать об этом не хочу, – сказала миссис Керквелл. – Надеюсь, они не начнут шастать ко мне на кухню.
– Не беспокойтесь, миссис Кей, я знаю, как их извести.
– И как же? – спросила я.
– На это есть мышьяк, мисс.
– Мышьяк! – вскрикнула миссис Керквелл. – Яд!
– Не говорите! Но как раз мышьяком я угощу крыс. Всех отравлю. Вот так.
– А где ты возьмешь мышьяк? – спросила я. Он усмехнулся и подмигнул мне.
– У Хенникера.
– Разве его продают?
– Конечно. Ты говоришь, что тебе нужно, и вписываешь свое имя в книгу. Вот и все.
– Но мышьяк можно получить из липучек для мух, – неосторожно бросила я.
– Из липучек?! – воскликнула миссис Керквелл. – О, да, я вспоминаю тот случай. Только забыла имена. Женщина убила мужа. Вываривала липучки или что-то такое. На этом она и попалась. Сказала, что делала отвар от полноты.
– Да, это так, – заметила я. – Некоторые дамы пьют его.
– Мне странно, что вы знаете про такие вещи, мисс Девина. Что до вас, Хэмиш Воспер, я не хочу больше ничего слышать о крысах. Ничего себе – крысы! Не желаю видеть никаких крыс у себя на кухне, вот что я вам скажу.
– Понял, – сказал Хэмиш, дотрагиваясь рукой до лба. – Предоставьте мне этих тварей.
Алестер Макрей стал частым гостем за нашим столом, а мы – за его. У него был прекрасный, похожий на наш, дом на тихой площади. Он был уютен, со вкусом обставлен, слуги встречались на каждом шагу.
Отец не скрывал удовлетворения и, как мне казалось, начинал понемногу примиряться с тем, что я кое-что знала о его личной жизни, хотя, конечно, ему хотелось бы сохранить это в тайне. Он полагал, что я, как он говаривал, «образумилась».
Такие же мысли посещали и Зиллу, о чем я догадывалась по ее взглядам. Мне было стыдно разыгрывать этот фарс. Я ощущала себя предательницей по отношению к себе самой, Джеми, Алестеру… всем вокруг.
Я постоянно напоминала себе, что вынуждена так поступать. Джеми предложил такой способ действий. Я обязана заботиться о будущем вместе с ним. Наше будущее важнее всего остального.
Джеми изменился. Из наших отношений ушла радость. Он стал задумчив и меланхоличен. Сказал, что ему претит самая мысль о моих встречах с Алестером Макреем и уловках, к которым я вынуждена прибегать.
– Но у нас нет выбора, – говорил он. – Во всем виновата проклятая бедность. Мне ли тягаться с таким богачом, как Алестер Макрей.
– В один прекрасный день ты, возможно, станешь богатым, и мы посмеемся над своими терзаниями.
– Да, возможно. Но мы страдаем сейчас, а я беден как церковная крыса. Он говорит с тобой… о женитьбе?
– Нет, он в самом деле очень великодушный человек. Думает, что придет час и я соглашусь стать его женой. Он делает скидку на мою молодость… считая меня наивнее, чем я есть на деле. Согласен ждать, пока я не буду готова. Уверен, что я соглашусь. Пытается завлечь, рассказывая, как будет заботиться обо мне. Я себя чувствую ужасно. Я занимаюсь обманом. Как бы мне хотелось покинуть свой дом. Не хочу в нем больше оставаться. Не знаю, в чем дело, но…
– У тебя ведь хорошие отношения с Зиллой?
– Да, она облегчает мне жизнь, однако… Порой мне кажется, что я не знаю ее. В душе она все-таки актриса, и я не различаю, когда она играет, а когда – нет.
– Она хорошая женщина.
– Отец боготворит ее.
– Неудивительно.
– О, Джеми, что же нам делать?
– Только ждать. Что-то должно произойти. Что-нибудь придумаем.
Мы пытались приободрить себя, обсуждая, как устроим свою жизнь, когда сможем быть вместе, но радость покинула наши отношения, и ее место заняли смутные опасения; мы не могли избавиться от них, как ни старались.
Однажды, собираясь на свидание с Джеми, я столкнулась в холле с Элен.
– О, как чудесно, что я вас встретила, мисс Девина. Вы собираетесь уходить? Не хотела просить вас, но я думаю, что если… – Она колебалась и морщила лоб.
– В чем дело, Элен?
– Я бы сходила сама, но сейчас не могу и не хочу, чтобы об этом узнала миссис Керквелл. Это ее убьет. Она ужаснется. Я обратилась к Хэмишу… но он отказался и попросил этим заняться меня. Сказал, что покажет, как это делать.
– Так чего вы от меня хотите, Элен?
– Ладно, так и быть! Сегодня утром я пошла выбросить мусор и, когда открыла крышку ящика – вы знаете, он стоит рядом с кухонной дверью, – оттуда выпрыгнула крыса.
