Мэдлин Хантер - Грешница в шелках
Молча пожав плечами, Селия отвернулась и снова начала рыться в сундуке. Вытащив шелковое платье цвета герани, она заявила:
- Вот этот цвет не очень-то приятный. Но платье модное и не такое уж… скандальное. Однако же… - Она приложила платье к груди. Верх его состоял из кружев, под которыми не было подкладки. - Только дурочка не поймет, какое будущее ее ожидает, если мать покупает девушке подобные вещи. Вы со мной согласны?
Джонатан весело рассмеялся.
- Разумеется, не согласен. Думаю, вы ошибаетесь, если считаете, что кружева могут украсить только куртизанку. Далеко не все мужья относятся к своим женам как к краснеющим девственницам.
Селия тоже рассмеялась и отложила платье в сторону.
- Тогда я, пожалуй, подарю его Верити или Одрианне. У меня есть основания полагать, что их мужья не будут шокированы.
- Хоксуэлл или Саммерхейз? Уверяю вас - ни один из них.
Встав на колени, Селия забралась в глубину сундука.
- Тогда каждой из них по платью, - сказала она с улыбкой. - Похоже, есть еще одно такого же рода…
Присев с ней рядом, Джонатан вытянул перед собой руки, чтобы она могла положить дорогое платье на них, а не на пол. Селия вынимала одно платье за другим, так что вскоре у мистера Олбрайтона образовалась под подбородком целая гора платьев.
Наконец Селия нашла то, что искала - платье жемчужного цвета. Расправив его, она осмотрела глубокий вырез и прозрачный лиф, после чего изрекла:
- Это отлично подойдет Верити. Вы согласны?
Джонатан с ухмылкой ответил:
- Полагаю, мне не следует представлять графиню Хоксуэлл в таком наряде.
- Но вы ведь признаете, что ей очень подойдет этот цвет.
- Думаю, этот цвет гораздо лучше подошел бы вам, - ответил Джонатан.
Селия внимательно посмотрела на него, и ей вдруг почудилось, что она увидела в его глазах свой образ - увидела себя в этом платье в окружении других шелков; шелка были на подушках, на покрывалах, повсюду… А рядом с ней стоял сам Джонатан - высокий, темноволосый, загадочный… Он пристально смотрел на нее, и было очевидно, что он ею восхищался.
И в тот же миг Селия почувствовала, что щеки ее заливаются румянцем. И ей вдруг сделалось ужасно жарко. В смущении потупившись, она принялась складывать жемчужное платье.
Селия уже готова была взять из рук Джонатана все наряды, но в этот момент что-то на самом дне сундука привлекло ее внимание. Снова запустив в сундук руку, она вытащила какую-то папку. Раскрыв ее, пробормотала:
- В… все понятно. Это ее рисунки. Папка довольно толстая, и здесь их очень много.
Заинтересовавшись находкой, Джонатан склонился над ней. Сейчас он был так близко от нее, что Селия уловила запах его мыла. Так близко, что она могла рассмотреть его длинные густые ресницы. Ее сердце забилось быстрее, и она боялась, что начнет запинаться, если сейчас заговорит.
Забрав наконец-то у Джонатана платья, Селия поспешно уложила их обратно в сундук. Потом, стараясь не замечать мужчины, по-прежнему сидевшего с ней рядом, окинула взглядом комнату, как бы высматривая что-то. Но она ничего перед собой не видела. И ни о чем не могла думать - только о том, как Джонатан сейчас прикоснется к ней, затем снова поцелует и…
«Какие опрометчивые мысли. И ужасно глупые», - одернула себя Селия. Действительно, ей давно уже следовало понять, что этот мужчина - не для нее. То есть она, конечно, могла бы… И он, возможно, не отказался бы… Однако было очевидно: такой мужчина, как Джонатан, никогда не женится на дочери куртизанки. Так что глупо даже мечтать об этом.
Да, она все прекрасно понимала, но ее тело… оно реагировало по-своему - возникали ощущения, о которых ей когда-то говорила мать, причем ощущения эти были очень даже приятные.
Селия, помотала головой, пытаясь отделаться от навязчивых мыслей и образов.
- Полагаю, я должна сообщить судебному исполнителю об этих вещах… как вы считаете? Вон тот ковер - очень ценный. А в одном из сундуков довольно дорогие наряды матери.
Джонатан пожал плечами:
- Отправьте кредиторам ковер, если почувствуете себя виноватой. Что же касается всего остального, то мне кажется, одежда, которая давно уже вышла из моды, не представляет особой ценности. А ваши собственные вещи должны оставаться у вас, ведь они не относятся к наследству.
- Интересно, почему они здесь? - пробормотала Селия. - Мне казалось, они должны были находиться в другом доме.
- Возможно, ваша мать таким образом хотела сохранить то, что считала наиболее ценным для вас. Видимо, она боялась, что судебный исполнитель попытается и на эти вещи наложить лапу. Но если он не знает, что она время от времени жила здесь, то ему и в голову не придет переписывать то, что хранится в этом доме.
А может быть, мистер Олбрайтон прав? Может, мать действительно хотела оставить ей в наследство что-то еще, кроме своей репутации и «особого образования»?
- Думаю, мне следует сделать собственную опись, - сказала Селия. - Но здесь не очень-то удобно этим заниматься. Пожалуй, я перетащу эти сундуки к себе в комнату и просмотрю все еще раз в свободное время.
Джонатан выпрямился и, закрыв сундук, с усмешкой проговорил:
- Как же вы их перетащите? Они слишком тяжелы для вас. Позвольте я помогу.
Он последовал за девушкой в ее комнату и поставил там первый сундук. Потом вдруг спросил:
- Может быть, вы начнете осматривать их по очереди? А если в комнате окажутся сразу все три, то вам негде будет здесь повернуться. Тесновато у вас тут…
Спальня и впрямь была невелика, и Селия, кивнув, ответила:
- Да, вы правы. Так будет лучше. Благодарю вас.
Окинув взглядом комнату, Джонатан пробормотал:
- Если честно, то я немного удивлен. Не ожидал такого от вашей матушки. - Он указал на белые кисейные шторы и такое же белое покрывало на кровати.
Селия невольно рассмеялась.
- А вы думали, что здесь все в красном шелке или атласе? Вы так думали только из-за того, что моя мать…
- Нет-нет, - поспешно перебил Джонатан. - Разумеется, я этого не думал. Но мне казалось, что здесь должен преобладать скорее лондонский стиль, а не провинциальный.
Селия провела ладонью по покрывалу.
- А мне такая простота очень нравится. К тому же она успокаивает - отчасти потому, что никак не характеризует вкусы человека. Кроме того, очень практично, что бы вы ни думали. Такую ткань легко выстирать, ну… как мужскую рубашку.
Джонатан снова осмотрелся. Потом, пристально взглянув на девушку, спросил:
- Неужели вы думаете, что сейчас эта комната ничего не говорит о ее обитательнице, мисс Пеннифолд? Поверьте, вы очень ошибаетесь. Эта комната весьма красноречиво рассказывает о женщине, которая живет здесь.
