Альма-Мари Валери - Единорог и три короны
Они обосновались на чердаке со слуховым окном и оттуда вели постоянное наблюдение за улицей, беря на заметку всех посетителей кабачка. Сюда они привели и Камиллу после того, как девушка переоделась в более пристойную, нежели грязная полотняная рубаха, одежду.
Слушая подробный рассказ Пьера, девушка неотрывно глядела в окно.
— Мне необходимо найти способ подобраться поближе к этим мерзавцам… Я должна слышать, о чем они говорят, — сказала она решительно.
— Мы повторяем это друг другу уже целую неделю. Но что можно сделать? При малейшем подозрении банда растворится в воздухе, и все придется начинать сначала.
— Используем тот же метод, что и с Гвидо. Я вполне могу сойти за служанку — буду разносить блюда и напитки, как те девчонки, что снуют между столами. Нужно, чтобы одна из них заболела, тогда хозяевам понадобится замена.
— Гм, какую-нибудь из девиц можно было бы соблазнить, на золото любая из них клюнет. Но ты забыла о Гандреади, он видел тебя у Гвидо и хорошо запомнил.
— Его следует убрать, — холодно ответила Камилла. — Он нам уже не нужен, поскольку мы выявили сообщников. А все прочие меня никогда не видели, и вряд ли им придет в голову, сто наследница Савойского дома скрывается в обличье официантки из таверны. Что скажешь, Тибор?
Венгр одобрительно кивнул. План хорош, хотя и небезопасен. Но в таком деле без риска не обойтись.
— В таком случае давайте подкрепимся, — весело сказала недавняя узница, обретя прежнюю живость. — Я умираю от голода… Целый день у меня маковой росинки во рту не было!
Они воздали должное прекрасным овощам и фруктам, которыми всегда славился Турин. Камилла чувствовала, как по всему телу ее разливается блаженное тепло. Она была счастлива. Жалкий чердак казался ей настоящим дворцом в сравнении с казематом крепости. Никто больше не привязывал ее к кровати, и она могла двигаться совершенно свободно.
Девушка, не в силах усидеть на месте, порхала по комнате, ероша светлые кудри карлика или же с лукавой улыбкой дергая за громадный ус великана, который благодушно потягивал свое любимое анжуйское вино… Слова друзей звучали в ее ушах сладкой музыкой — ведь она так долго была лишена общения с людьми! Молочный брат и оруженосец с большим трудом убедили ее хоть немного поспать — завтра предстоял очень тяжелый день!
Когда была потушена единственная свеча, Камилла еще долго лежала без сна, широко раскрыв глаза. Деревянный потолок вызывал у нее умиление и восторг — ведь последние недели она видела только серые камни. Ее пьянила вновь обретенная свобода и радостное ощущение жизни. Дважды в течение этого ужасного дня она чудом избежала смерти, а это означало, что само Провидение стоит за нее, оберегая от опасностей. Молодая женщина чувствовала, что способна своротить горы. Небеса поддерживают ее, она сумеет одолеть заговорщиков и отомстит убийцам родителей, в этом нельзя было сомневаться.
С чувством безмерного счастья, удивительного для юной девушки, оказавшейся в столь трудном положении, она провалилась в глубокий сон, убаюканная надежным храпом оруженосца-венгра.
17
Убедить одну из девушек-подавальщиц уступить свою тяжелую и неблагодарную работу другой в обмен на золотую монету не составило никакого труда. Пьер выбрал ту, которая немного походила на Камиллу, — белокурую и стройную. Карлик надеялся, что большинство посетителей даже не заметят появления новенькой.
Принцесса же приложила все усилия, чтобы добиться сходства со своей предшественницей. Девица из таверны, на которую свалилась манна небесная, с охотой исполняла любые просьбы — отдала Камилле платье, рассказала о привычках постоянных клиентов, показала, как следует держать поднос, объяснила, что придется делать.
Наряд официантки состоял из широкой цветастой юбки и тонкой блузки с кокетливыми кружевными оборочками. Облачившись в свое новое одеяние, Камилла вскрикнула от изумления, вырез был очень низким, и ткань почти прозрачной!
— Я не могу показаться на людях в таком виде, — воскликнула она. — Сквозь эту кофточку все просвечивает! Нет ли у вас корсажа со шнуровкой?
— Хозяин об этом и слышать не желает. Он говорит, что мы должны привлекать посетителей. Кроме того, в зале очень жарко и душно, и вам будет удобнее работать в легкой блузке.
Камилла натянуто улыбнулась — в конце концов, нельзя отступать из-за подобных мелочей! Она водрузила на голову чепец с воланами и решительно направилась к выходу. Но, оказавшись на улице, невольно поежилась — ей казалось, что она раздета, желание немедленно забиться в какую-нибудь нору, она направилась в таверну. Было очень жарко, и Камилла с облегчением заметила, что многие одеты совсем легко.
Впрочем, в таверне ее ожидало новое испытание, ибо хозяин предложил ей весьма странную сделку:
— Стало быть, ты хочешь заменить мою подавальщицу, красотка? Я, пожалуй, не против, но ты наверняка ничего не смыслишь в этом ремесле…
— По правде говоря, опыта у меня нет, но я сметлива и расторопна. Обещаю вам, что справлюсь, вы не пожалеете, что взяли меня.
— Обещать-то все можно, но здесь нужно крутиться вовсю.
— Прошу вас, не отказывайте мне. Если вас не устроит моя работа, можете не платить мне.
— Что ж, согласен, но при одном условии… Сделай вырез пониже. Если клиенты будут видеть твою грудь, они не станут жаловаться, что их плохо обслужили.
Выбирать не приходилось — от нее зависел успех предприятия! С трудом сдержав слезы унижения, Камилла обнажила плечи, сглотнула слюну, набрала в грудь побольше воздуха и шагнула в душный, дымный зал.
От запаха вина и пережаренного мяса к горлу у нее подступила тошнота; она была оглушена гулом голосов, пьяными выкриками и заливистым смехом. Какой разительный контраст с безмолвным одиночеством тюремной камеры!
Ошеломленная девушка застыла на пороге, но тут толчок в спину привел ее в чувство.
— Эй, новенькая! Чего встала? А ну, принимайся за работу! — крикнула ей огромная женщина, чье лицо цвета свинцовых белил было усыпано мушками.
— А что я должна делать?
— Иди к столам, дуреха, принимай заказы!
Камилла двинулась к группе уже изрядно пьяных посетителей и запинающимся голосом пролепетала:
— Что вы желаете пить, господа?
Никто ей не ответил. Мужчины о чем-то спорили, а перед ними уже стоял кувшин. Лишь один, обратив внимание на девушку, ухватил ее за юбку и с трудом выговорил:
— На… налить стаканчик?
Камилла отпрянула, но тут вошедший в зал молодой человек обнял ее за талию и проворковал на ухо:
