Синтия Райт - Огненный цветок
Лис по-прежнему большинство ночей проводил в салунах, не потому, что любил пировать больше, чем лежать на полу своей новой хижины и смотреть на звезды, а потому, что до сих пор ничего не слышал о Кастере и о том, что происходит с Седьмым Кавалерийским полком. Он, конечно, понимал, что информация слишком долго идет до Дидвуда, слишком далеко был он от реки, телеграфа, железной дороги или армейского форта. И все же было странно, что никто из приезжавших в Дидвуд не знает, как закончилась битва,
Лис не мог с определенностью сказать, на какой ответ он надеется, ему казалось, что любой исход заставит его считать себя виноватым.
Недавно он видел во сне, что кто-то обвинил его в дезертирстве, и в этом не было ничего невероятного. Слышал ли кто-нибудь, как Кастер приказал Дэну Мэттьюзу покинуть полк? Безусловно, могло показаться, что он нашел быстрый способ избежать битвы.
Лис стоял на Главной улице, освещенной масляными лампами, которые бросали яркий свет на салуны, игорные залы и «театры».
Повозки, по-видимому, привезли в Дидвуд более ста человек, так как вокруг Лиса толпились мужчины и мальчики, которых он никогда раньше не видел. Они были возбуждены, как дети в конфетной лавке, рассматривающие выставленные перед ними сладости. Кто-то из местных обитательниц этого квартала пытался ободрить новичков и пригласить их прогуляться.
— Лис! — позвал сверху знакомый женский голос.
Он остановился посреди оживленной, грязной улицы и оглянулся, подняв глаза в сторону балкона «Жемчуга». Полную, маленькую фигурку, которая обозначалась на фоне освещенного лампой окна, можно было легко узнать. Лис поднял в знак приветствия руку и улыбнулся, хотя не был уверен, что она может заметить его расположение к ней.
— Где ты был? — вопила Виктория. — Поднимайся же сюда!
Окружающие мужчины оторвались от выпивки и болтовни, чтобы взглянуть на Лиса, который почувствовал неловкость, оказавшись на виду.
— Мне бы очень хотелось, — отозвался он, — но у меня другие планы. — Характерным для него пожатием плеч он указал в сторону салуна «Наталл и Манн 10», помахал рукой и пошел дальше.
Физически он сильно нуждался в близости с женщиной, но заставлял себя не думать об этом. Проблема заключалась в том, что после того как он «отведал» Мадлен Эвери, эти девушки теперь отталкивали его. Он решил немного повременить, чтобы достигнуть того крайнего состояния, когда ему будет все безразлично, потом он немного выпьет, чтобы заглушить свою тончайшую чувствительность, и сделает свое дело… но этот момент еще не настал. Мэдди была шампанским, а Виктория и другие девушки — домашним вином из бузины, не одно жаркое лето простоявшее в забытом шкафу. Надо испытывать чертовскую жажду, чтобы прибегнуть к последнему.
Звяканье расстроенного рояля в сочетании со звуками надтреснутых скрипок и случайным рожком наполняли ночной воздух ужасной претензией на музыку. Однако крики и смех гуляк Дидвуда заглушить было невозможно. Когда Лис пересек порог «Наталла и Манна», ему показалось, что на него напали. Чем больше времени он проводил в работе над своим домом на склоне холма, тем с меньшей терпимостью общался с многочисленными крикливыми картежниками, пьяницами и проститутками. И все же ему было любопытно снова увидеть Бешеного Билла. Их дороги пересеклись дюжину лет назад, когда Хиккок был разведчиком Союзной Армии и ему лишь предстояло приобрести свое лихое прозвище. За эти годы он приобрел репутацию профессионального игрока, служил армейским разведчиком, а потом шерифом в Канзасе, устанавливающим свои законы и готовым застрелить каждого, имеющего глупость стать ему поперек дороги.
Однако когда он случайно убил полицейского в Абилене, якобы пытаясь поддержать порядок, то потерял работу, и ходили слухи, что последние пять лет жизни не баловали прославленного Бешеного Билла Хиккока.
Лису самому было любопытно посмотреть, соответствуют ли истине слухи о том, что он сильно сдал. Сможет ли он узнать этого человека? Проходя сквозь толпу к бару. Лис рассматривал мужчин за игорными столами. Здесь было много новых лиц, но ни одно из них не задело его.
Вдруг он остановился. Склонившись к стойке бара, Д. Б. Хиккок болтал с Пинки Биффордом и капитаном Джеком Кроуфордом. У него были те же самые волосы и длинные усы, но они не могли скрыть того, что со времени гражданской войны он катастрофически постарел. Лис не в первый раз задумался о том, не является ли это неизбежным следствием жизни на границе.
Хиккок, прищурившись, посмотрел в сторону Лиса, слегка запрокинул голову и также искоса оглянулся.
— Мы ведь встречались, не так ли, приятель?
Лис протянул руку.
— Много лет назад, во время войны. Рад видеть вас, мистер Хиккок.
Бешеный Билл медленно кивнул.
— Как же тебя сейчас называют, сынок?
— Лис. — Он неожиданно широко улыбнулся, но, увидев прищуренные глаза Билла, понял, что тот плохо видит. Печально, особенно для человека, который был известен как меткий стрелок.
Посмотрев на Гарри Сэма Янга, хозяина бара. Лис прошептал:
— Я хотел бы заказать что-нибудь выпить для мистера Хиккока, — и проследил, пока на стойке не появилась порция джина и горького пива.
— Не надо формальностей. Лис. С меня достаточно и Билла. — Хиккок поднял бокал и, закрыв глаза, выпил джин одним глотком, потом открыл их и улыбнулся.
— Какими судьбами в Дидвуде, Билл? — спросил Лис.
— Я заработал кое-какие деньжонки, проведя сюда повозки. Мы выехали из Чейенна, а в форте Ларами соединились с другими повозками. — Хиккок пожал плечами и тихо заметил: — Я женился, слышал? Моя жена Агнесса Лейн, цирковая артистка. Она очень знаменита. Я хочу заработать побольше денег, чтобы у нее был приличный дом, а всем известно, что Дидвуд сейчас самое богатое и необжитое место на земле, поэтому я решил, что он нам больше всего и подходит.
— Сейчас начнется игра в карты, — пробормотал Пинки Биффорд, наклонившись к обоим мужчинам.
— Хорошо. Я не в лучшей форме, но сомневаюсь, что это как-то повлияет на мой талант картежника, — философски улыбнулся Лису Бешеный Билл.
Ограниченный временем, Лис постарался изобразить ленивую попытку завязать разговор:
— Билл, вы ведь были разведчиком у Кастера несколько лет назад? Я слышал, он сейчас ведет какую-то серьезную войну с индейцами в Монтане.
— Да, я тоже это слышал. Кастер в порядке, но, по-моему, слишком нетерпелив. Мое сердце не разорвется, если я услышу, что Безумный Конь убил старого Джорджа.
Лис громко вздохнул. Итак, у Билла нет сведений о битве. Ему необходимо было знать результат, даже если это знание будет означать, что объявления о его розыске с его портретом появятся на каждом здании и палатке Дидвуда. Его мучила неопределенность, и сны его становились все тревожнее и тревожнее.
