Барбара Картленд - Свободная от страха
Вид кушаний был великолепен, аромат, исходивший от них, соблазнительно щекотал ноздри. Иоланда сразу же ощутила, как сильно она голодна.
Во время еды было проще перевести разговор на более безопасные для нее темы. Она попросила герцога рассказать о европейских странах, которые он посетил.
Он действительно много путешествовал и красочно описывал ей Венецию, Рим, Вену, а также другие города, где он побывал.
— В Вене женщины восхитительны! — увлекшись воспоминаниями, воодушевленно произнес герцог. — Их рыжие волосы буквально зажигают пожар в сердцах таких путешествующих иностранцев, как я.
— И поэтому вам так нравится мадемуазель Дюпре? — непроизвольно вырвалось у Иоланды.
— А что вы думаете о мадемуазель? — неожиданно ответил герцог вопросом на ее вопрос.
На какой-то момент Иоланда почувствовала желание рассказать ему о том, что она застала сегодня актрису за рассматриванием его личных бумаг и что та пригласила министра тайной полиции на ужин.
Но она тут же одернула себя, понимая, что было бы не совсем удобно делиться с герцогом подобной информацией.
Если он по-настоящему увлечен мадемуазель Дюпре, а у Иоланды не было причин сомневаться в этом, то ему, конечно, было бы неприятно услышать о том, что происходит в его доме, из уст прислуги. К тому же Иоланда случайно стала сегодня свидетельницей неблаговидного поведения мадемуазель Дюпре, а герцог мог бы прийти к заключению, что она постоянно подсматривает и подслушивает.
Но все-таки герцог явно ждал, что она ему ответит, раздумье Иоланды затянулось, и она была вынуждена сказать первое, что ей пришло в голову:
— Я уверена… что мадемуазель… замечательная актриса…
Герцог расхохотался.
— А вы, в свою очередь, прекрасно разбираетесь в характерах людей. Я полностью согласен с вами. Она играет свою роль очень хорошо.
— Но мадемуазель Дюпре к тому же еще так красива, — поспешила заверить его Иоланда. — Правда, есть одна вещь, которую я не совсем понимаю…
— Что такое? — поинтересовался герцог.
— Может быть, я поступаю глупо, говоря вам об этом, — Иоланда сделала вид, будто ищет разрешения мучившей ее загадки. — Но вы… такой мудрый и ученый человек, и как… почему вы выбрали себе в спутницы женщину… которая так ограниченна… которая необразованна и не очень подходит вам для компании?
Говоря это, она вспомнила изречение своего отца.
«Больше всего я презираю в жизни женщин, у которых отсутствуют мозги. Женщины, которые могут только хихикать, ахать и помахивать длинными ресницами, не должны допускаться в приличное общество. Они не украшают собой компанию, а лишь наводят тоску. Я лично не выношу их присутствия рядом с собой».
На смелое заявление Иоланды герцог ничего не ответил, но на лице его появилось странное выражение. Девушке подумалось, что она попала впросак, и ей не стоило бы быть с ним столь откровенной.
— Простите меня, пожалуйста, — поспешила сказать она. — Я забыла на какой-то момент, с кем я говорю.
— А я совсем не удивлен, что вы мне задали такой вопрос. Только думаю, что я не тот человек, который мог бы ответить на него.
Она посмотрела на него с недоверием, и тогда герцог добавил:
— Я уверен, что вашему супругу будет гораздо удобнее ответить вам на заданные вами вопросы.
Иоланда не сразу поняла, о каком супруге идет речь, но потом вспомнила, что герцог считает ее женой Питера. От смущения она сильно покраснела.
— Конечно, я могу спросить об этом у него, монсеньор, вы правы… Как глупо получилось с моей стороны…
Но все-таки она не совсем понимала, что имел в виду герцог. Почему Питер должен был бы знать, что интересует герцога в актрисе?
Предложение спросить о Габриэль у Питера показалось ей совершенно абсурдным.
Герцог угадал по выражению ее лица, насколько она растерянна, и спросил:
— А вы ведете со своим мужем такие вот беседы, как, например, со мной?
— Пьера не очень занимают серьезные вещи, — ответила Иоланда.
— А какие же вещи его занимают, кроме любви к своей милой супруге?
— Лошади, особенно скаковые, рулетка, карты, если он имеет средства для игры, танцы… ну и все прочее, от чего получают удовольствие молодые люди.
— Почему вы вышли за него замуж?
— Я думала, что мы… Мы ведь договорились, монсеньор, что в этот вечер не будем задавать друг другу неудобных вопросов.
— Но вы уже задали мне один весьма неудобный вопрос, и будет только честно, если я поступлю точно так же.
— О, пожалуйста, это только все испортит. Мне так понравилась беседа с вами… Мне никогда не приходилось находиться рядом с человеком… который производит такое впечатление на меня.
— Значит, я произвожу на вас впечатление.
Это был не вопрос, а утверждение. Герцог произнес его очень тихо.
К тому времени тарелки уже опустели и были убраны со стола. Перед Иоландой поставили чашку кофе, а герцог вертел в пальцах бокал золотистого бренди.
Иоланда поняла, что их беседа зашла слишком далеко. Тревожный сигнал опасности вспыхнул в ее мозгу.
Она обвела взглядом комнату, избегая его пристального взгляда, но герцог, выдержав продолжительную паузу, спросил настойчиво:
— Какое же впечатление я произвожу на вас?
— Пожалуйста… не надо, — окончательно смутилась Иоланда. — Вы нарушаете правила игры.
— Правила игры?
Она кивнула.
— Может быть, вы мне объясните, какие правила имеете в виду.
— Вы не должны задавать мне вопросов таких, как этот… Потому что они смущают меня…
— Что же такого я сказал?
— Прежде всего меня смутили ваши комплименты. Таких прекрасных слов мне не говорил никто и никогда… Может быть, вы нарочно желаете смутить меня?
— Неужели я на это способен?
— Не знаю, но я чувствую, что между нами не должно происходить подобного разговора. Мы нарушаем какие-то правила, условности…
— Для француженки вы ведете себя слишком по-английски, — отметил герцог с усмешкой.
— Но ведь я… долго жила в Англии.
— Да, конечно. Вероятно, поэтому вы смущаетесь там, где француженка бы чувствовала себя на седьмом небе от счастья.
— Может быть, это действительно так, но лучше, если б мы разговаривали на какие-нибудь нейтральные темы.
— Такой разговор был бы смертельно скучным нам обоим. А кроме того, я хочу вам сказать, что вы не только привлекли, но еще и заинтриговали меня. И хотя я не отличаюсь любопытством, но в данный момент это чувство полностью овладело мной. Мне очень любопытно знать, какая вы на самом деле.
Иоланду все больше и больше пугали слова герцога.
