Барбара Картленд - Бегущая от любви
– Почему? – спросила Салена.
– Ну, одна из основных причин в том, что на здешних пустынных плоскогорьях прочно обосновались шайки свирепых бандитов и убийц.
– Тогда мы туда не пойдем, – быстро произнесла Салена. – Представить, что вас взяли в плен или… убили… Я бы этого не пережила!
Ее голос дрожал от искреннего волнения.
– Хотелось бы знать, если это случилось бы… – начал герцог, но закончить фразу он не успел: портьера, служившая этой комнате дверью, отодвинулась, и слуга-марокканец жестом пригласил кого-то войти.
Герцог подозрительно уставился на нежданного гостя, подумав, что следовало бы раньше распорядиться насчет нежелательных посетителей.
А теперь уже было поздно.
Имоджин уверенно шла прямо к нему. Имоджин – с улыбкой на прекрасном лице.
Она выглядела необычайно изысканно: ее платье, без сомнения, было приобретено в Париже, а шляпка, должно быть, поразила слуг, когда она подъехала к вилле.
– Вы удивлены, что я здесь, Хьюго? – спросила она.
По ее тону было ясно, что она ждет не удивления, а восхищения.
Герцог медленно встал; Салена тоже вскочила на ноги.
Всего лишь мгновение она смотрела на элегантную женщину, появившуюся столь неожиданно, а потом быстро повернулась и выбежала из комнаты.
Леди Мортон вопросительно посмотрела ей вслед.
– Кто это? – спросила она.
От герцога не ускользнула острая нотка в ее голосе.
– Откуда ты взялась? – не отвечая, спросил он.
– Я не сомневалась, что ты поплывешь именно сюда, – ответила Имоджин.
Она подошла к герцогу вплотную и, на свой обычный манер откинув голову, поглядела ему в лицо.
– Как мог ты быть настолько жесток, чтобы просто-напросто бросить меня? – мягко спросила она. – Это так на тебя не похоже, Хьюго, и мне показалось, что я должна приехать сюда и сказать тебе об этом.
– Кто тебя привез? – спросил герцог. Имоджин тихо рассмеялась:
– Не нужно ревновать, Хьюго, это был не великий князь.
И, сверкнув глазами из-под длинных ресниц, добавила:
– Когда на вилле Бориса мне сказали, что ты вышел в сад, чтобы найти меня, и пропал, я сразу поняла, что случилось.
Ее ресницы выразительно взлетели и опустились.
– Учитывая, что мы долгое время что-то значили друг для друга, нельзя злиться из-за такого пустяка, как невинный поцелуй.
Герцог не ответил.
Он смотрел на нее и не мог понять, почему раньше она казалась ему такой привлекательной.
Теперь он видел: в ней есть что-то искусственное, лицемерное. Странно лишь, что он заметил это только сейчас.
– Сожалею, что тебе пришлось проделать такой путь, чтобы объяснить мне то, что не требует объяснений, – проговорил он наконец.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Только то, – медленно проговорил герцог, – что мы с тобой оба люди искушенные. Я благодарен тебе, Имоджин, за радость, которую ты мне доставила, и за то прекрасное время, которое мы провели вдвоем. Но, увы, это время прошло.
Имоджин была потрясена: она не могла поверить, что их роман действительно подошел к концу.
Герцог был уверен: она убедила себя в том, что его ревность прошла и стоит ему только увидеть ее, как он сразу поймет: жизнь без нее невыносима.
– Как ты можешь так говорить! – севшим голосом сказала она.
– В таких вещах лучше быть искренним, – ответил герцог.
Имоджин помолчала, словно хотела собраться с мыслями, а потом сказала с отчаянием:
– Ты все еще на меня злишься, но это глупо, Хьюго, потому что ты знаешь: я люблю тебя, и в моей жизни нет других мужчин.
Увидев, что это его не убедило, она быстро добавила:
– Никто не воспринимает великого князя всерьез. Ты не можешь позволить ему разбить счастье, которое мы обрели друг в друге!
Герцог не ответил, и через мгновение Имоджин сказала:
– Если я и флиртовала с Борисом, то только лишь потому, что хотела поторопить тебя, мой дорогой Хьюго. Ведь ты до сих пор не сделал мне предложения, любимый.
Она придвинулась ближе, ожидая, что он ее обнимет, и губы ее были готовы к поцелую.
Но герцог неожиданно отвернулся и подошел к письменному столу, стоящему у стены.
– Я выпишу тебе чек, Имоджин, – сказал он, – чтобы возместить все неудобства, которые, вероятно, причинил тебе мой поспешный отъезд. Твоя одежда и драгоценности на борту «Афродиты». Не сомневаюсь, ты видела мою яхту, когда подплывала к бухте.
– Не только видела, но уже была на борту, – ответила Имоджин. – Я не могла поверить, что ты отнимешь у меня драгоценности, которые дороги мне, потому что говорят о твоей любви.
Герцог сел и открыл чековую книжку.
Словно только сейчас осознав, что ее ласковый голос и уговоры не подействовали, Имоджин топнула ножкой.
– Мне не нужны твои деньги, Хьюго, мне нужен ты! Перестань притворяться! Пошли слуг за моим багажом, и мы будем счастливы вместе, как раньше.
– Я не притворяюсь, – сурово ответил герцог. – И не приглашаю тебя остаться у меня в гостях.
– Хьюго! – крикнула она с такой силой, что это слово эхом разнеслось по всей комнате.
– Прости, если расстраиваю тебя, – сказал герцог, сидя спиной к Имоджин. – Но говоря, что наши чувства остались в прошлом, я имел в виду именно это. Все кончено, Имоджин.
– Я не верю тебе! – вскричала она. – Ты просто хочешь, чтобы я встала перед тобой на колени и просила прощения за то, что позволила Борису себя поцеловать. Но этот поцелуй ничего не значит! Борис – это Борис, а ты развлекался за игровым столом. Почему я тоже не могла позволить себе немного развлечься?
– Я вовсе тебя не осуждаю, – утомленно сказал герцог.
Он встал из-за стола и подошел к ней, держа в руке чек.
– Возьми его, Имоджин, – сказал он, – и позволь мне еще раз поблагодарить тебя за прошлое. Но постарайся забыть меня в будущем.
– Забыть тебя? – театрально воскликнула Имоджин, но в то же время протянула руку и взяла у герцога чек.
Наблюдая за ней, герцог понял, что она хотела его разорвать, но быстро передумала, увидев сумму, проставленную на нем.
– Ты всерьез полагаешь, что сможешь прожить без меня? – спросила она уже другим тоном.
– Не сомневаюсь в этом – равно как и в том, что и ты прекрасно проживешь без меня, – ответил герцог.
Имоджин подняла голову и сказала:
– Я надеялась, что в конце концов мы поженимся… Мы во всех отношениях подходили друг другу.
– Я никогда не стал бы тебе подходящим мужем, – сказал герцог.
Имоджин вздохнула:
– Ты не из тех, кто хочет жениться, но в твоей жизни всегда будет женщина. Эта девушка – что она для тебя значит? На вид она совсем еще ребенок.
– Позволь сказать тебе, что это – мое дело.
– Я где-то ее уже видела, – проговорила Имоджин и наморщила лоб, пытаясь вспомнить.
