Джейн Кренц - Искушение

— Я верю, что ты моя судьба, — прошептал Гидеон. — Плохо это или хорошо, но мы теперь связаны. В тебе это вызывает протест, Гарриет?

Она не поняла:

— А почему я должна протестовать?

— Ну, потому, что меня здесь прозвали Чудовищем из Блэкторн-Холла.

— Ты не Чудовище. — Гарриет снова ласково коснулась его лица, с наслаждением ощущая сильные, мужественные линии подбородка. — Ты настоящий мужчина. Ты самый неотразимый мужчина, которого я когда-либо встречала.

— Держу пари, что ты встречала не слишком много мужчин в своей жизни, — простонал Гидеон и, слегка откинув плащ, поцеловал ее в шею.

— Это неважно. — Гарриет затрепетала от его прикосновения. — Просто такого, как ты, нет во всем мире. Я в этом уверена. В тот вечер, когда мы танцевали, я мечтала, чтобы вальс никогда не кончался.

— Тебе понравился вальс? — Он снова прикоснулся к ней губами.

— Очень.

— Я так и подумал. Я видел удовольствие в твоих глазах. Ты очень чувственное маленькое создание, Гарриет Померой. Вальс просто создан для тебя.

— Я бы очень хотела еще раз вальсировать с тобой. — И Гарриет почувствовала, как у нее перехватило дыхание.

— Я это запомню. — Гидеон еще сильнее сдвинул плащ.

Его полуприкрытые глаза встретились с ее взглядом, когда он положил руку на ее грудь. Он наблюдал за ней. Ждал ответа.

Гарриет охнула от этого потрясающего интимного жеста. Она знала, что ей надо отбросить его руку. Но ведь ей уже почти двадцать пять, напомнила она себе, и только сейчас она узнала, что такое прикосновение мужчины, и, может, это первый и последний случай, представившийся ей в жизни. И это Гидеон…

— Итак, Гарриет? — Огромная рука Гидеона скользнула по ее телу с потрясающей нежностью, ладонь накрыла ее грудь. Он мягко и чувственно ласкал ее.

Она не знала, что ответить. Ее пульс бился как сумасшедший, и она чувствовала, как изнутри поднимается жар. Она обняла его за шею и поцеловала с неожиданной страстью.

Теперь Гидеону не нужны были слова. Его холодной сдержанности как не бывало. Он отбросил плащ в сторону и начал раздевать ее.

— Гарриет, моя дорогая, моя верная Гарриет, — хрипло шептал он ей в шею, обнажая девушку до талии. — Ты сегодня ночью сама решила свою судьбу.

Она не поняла глубинного смысла этих слов, переполненная новыми чувствами. Она даже не пыталась понять, о чем он говорит. Она поняла только одно — происходит что-то важное, что имеет значение для ее будущего. Но, похоже, именно этого она и жаждала. Более того, она страстно желала — нет, ей было необходимо — испытать это. А потом вдруг она ощутила тепло, которое исходило от Гидеона, накрывшего ее своим телом. И вскоре ей стало даже не тепло, а жарко. Так жарко, как никогда в жизни. Тяжесть его тела невероятно возбуждала ее, и все ее существо отвечало на его ласки.

Гидеон нетерпеливо выбрался из пальто. Кроме длинной белой рубашки, на нем теперь ничего не было.

Гарриет увидела темные жесткие завитки волос на его широкой груди, ее взгляд скользнул ниже. Она стыдливо отвела глаза, мельком увидев его огромное копье. И застыла, пораженная.

— Гидеон?

— Ты должна довериться мне. — Глубокий голос выдавал его желание так же, как и его тело… Он прикрыл их обоих своим пальто, и Гарриет уже не видела его тела. — У тебя нет выбора, доверься. Посмотри на меня, моя дорогая Гарриет. — Они встретились взглядами, и Гарриет прочла желание в его глазах. Никогда в жизни она не видела такого явного, неприкрытого желания в мужском взгляде. Она видела и что-то еще: глубокое беспокойство, мрачную решимость, как если бы он знал о той боли, которая придет, и которую ей надо принять.

Гарриет нежно улыбнулась:

— Я доверяю тебе, Гидеон.

Он простонал и склонился над ней, с благоговейным трепетом целуя ее грудь. Она сжала его плечи и почувствовала, как большая рука Гидеона скользнула вниз, подняла ее рубашку до талии, обнажив бедра. Он ласкал их. Гарриет задрожала от требовательной нежности его пальцев.

Его ладонь медленно двигалась по ее животу, еще ниже, к ее влажному жару, который, казалось, сжигал все внутри. Но когда он прикоснулся к этому огню, словно стараясь еще сильнее разжечь пламя, она вскрикнула от неожиданности.

— Ты уже готова меня принять. — Рука Гидеона на миг отдалилась, а потом снова медленно вернулась туда.

Тело Гарриет напряглось, откликнулось на это неизведанное прежде чувство, она крепко закрыла глаза и тихо лежала, пытаясь понять, хорошо ли ей чувствовать его в себе или нет.

Гидеон продолжал ласкать ее, и Гарриет решила — да, ей нравится чувствовать его в себе. Ее бедра сами поднялись ему навстречу, а руки вцепились в плечи Гидеона.

— Ты хочешь меня. — Гидеон взял ее сосок губами. — Признайся мне.

— Я хочу тебя, — простонала Гарриет.

— Еще раз. Я должен слышать эти слова, моя сладкая, безрассудная Гарриет. Я должен слышать, как ты это говоришь. — Его рука двигалась по ее телу, исследуя каждую его клеточку.

Гарриет не могла поверить, но она чувствовала, что огонь, горящий внутри нее, готов вырваться. Она извивалась под Гидеоном, не в силах найти название своему желанию.

— Пожалуйста, пожалуйста, Гидеон.

— Да, черт возьми, да.

Он широко раздвинул ее ноги и лег между ее бедер. Гарриет почувствовала, как он начал входить в нее. Гарриет напряглась от силы и упругости, которую ощущала внутри себя. Пальцы еще крепче вцепились ему в плечи, а глаза широко раскрылись и смотрели прямо в яростный огонь его золотистых глаз.

— Я сделал тебе больно, — сказал Гидеон. Он старался не потерять над собой контроль. — Я не хотел причинить тебе боль, но ты такая маленькая и прекрасная, и тугая. А я, большое, неповоротливое, неуклюжее животное, насильно навязал себя тебе.

— Не говори так. Это не насильно. — Гарриет посмотрела в его львиные глаза и увидела в их пламени сожаление и страдание. — Никогда так не говори. Это не правда.

— Это правда. Я вызвал в тебе неизведанные ранее чувства, ты даже не знала, как управлять ими. Я воспользовался твоей неопытностью.

— Я не ребенок. Я все решаю сама.

— Правда? А я думаю, нет. Ты и так утром пожалеешь обо всем. И я не должен прибавлять тебе забот.

Она инстинктивно поняла, что он колеблется. Она должна убедить его. Она чувствовала, что он хочет знать, на самом ли деле жаждет она его так безумно, как ему кажется.

— Нет. — Гарриет ногтями вцепилась ему в мускулистую спину и выгнулась навстречу, призывая его. — Нет, Гидеон, пожалуйста, не уходи. Я хочу тебя! Я тебя хочу!

Он замер в нерешительности. На лбу выступил пот.

— Господи, помоги мне, я хочу тебя больше всего на свете. — Эти слова со стоном вырвались у Гидеона, когда он медленно, мощно и глубоко вошел в нее.