Барбара Картленд - Звезды над Тунисом

Девушка казалась сейчас очень юной, и ее длинные ресницы чернели на фоне матово-бледных щек.

Еще маркиз внезапно осознал, что Сабра очень красива, так красива, что он не может вспомнить ни одной другой женщины, которая во сне была бы так хороша.

Она больше походила на юную богиню, чем на простую смертную.

Маркиз стоял возле кровати, глядя на Сабру, и девушка словно почувствовала его присутствие.

Она беспокойно зашевелилась и повернулась на другой бок.

И в это мгновение маркиз увидел прелестную белую грудь с темно-розовым соском.

И понял, что перед ним живая, реальная женщина. Женщина, которую он хочет и которую не может потерять.

Но он по-прежнему не знал, как удержать ее в своей жизни.

Он долго стоял, глядя на Сабру, и кровь стучала в его висках.

Больше всего на свете маркизу хотелось протянуть руки, чтобы коснуться ее.

Затем так же тихо, как вошел, он вышел из каюты, закрыв за собой дверь.

Рано утром вдали показалась Франция. Яхта на всех парах шла к гавани Ниццы.

Стюард принес маркизу горячую воду для бритья и выложил одежду, приготовленную на день.

— Мисс Киркпатрик уже проснулась, милорд, — жизнерадостно известил он.

— Проснулась? — переспросил маркиз. — Ты отнес ей что-нибудь поесть?

— Конечно, милорд! — ответил стюард с ноткой упрека в голосе: неужели маркиз считает, будто он не знает своих обязанностей. — Юная леди хорошо позавтракала, и, я думаю, милорд, она намерена оставить нас, когда мы придем в гавань.

Маркиз застыл.

— Почему ты так думаешь?

— Она спрашивала, милорд, о поездах до Кале и сколько могут стоить самые дешевые билеты.

Маркиз не сказал ни слова, и стюард продолжил:

— Я как раз хотел узнать, милорд, не оставила ли юная леди какой-нибудь одежды на вилле?

Подождав минуту, он объяснил:

— Я сделал все, что мог, но ее платье в ужасном состоянии — ужасном!

Маркиз по-прежнему молчал.

Он подошел к иллюминатору, посмотрел на солнце, позолотившее своими лучами отели и виллы на берегу, и прикинул, что «Русалка» встанет на якорь не позже, чем через час.

Какое-то время маркиз стоял, глядя вдаль, будто никогда раньше не видел побережья Франции. Потом спросил:

— Ты убрал поднос с завтраком мисс Киркпатрик?

— Я собирался это сделать, когда больше не нужен буду вашей светлости.

— Сделай это сейчас, — приказал маркиз, — и принеси мне ее платье, если оно в ее каюте!

Стюард удивленно посмотрел на него.

— Вообще-то, милорд, оно еще сохнет после стирки, но, думаю, его уже можно надеть.

— Принеси его мне! — велел маркиз.

Сабра давно закончила завтрак и, когда стюард пришел за подносом, спросила:

— Мы скоро прибудем?

— Минут через двадцать, мисс, и как только пришвартуемся, его светлость сойдет на берег.

Сабра ничего не ответила.

Девушка узнала то, что хотела. Когда маркиз уйдет, она сможет сбежать.

Она уже все обдумала.

Сабра проснулась, когда было еще темно, и лишь золотая полоска на горизонте возвещала о скором восходе солнца.

И проснувшись, она поняла, что должна оставить маркиза, потому что слишком сильно любит его, чтобы принять то, что он хочет ей предложить.

Маркиз сказал, что позаботится о ней и она никогда не будет ни в чем нуждаться.

Эти же самые слова ей говорили мужчины, у которых ее отец выуживал деньги.

Это из-за них Сабра решила тогда изменить внешность.

Нося темные очки, она с первой минуты знакомства давала им понять, что не нуждается в их обществе.

Поскольку в очках Сабра ничем не походила на эту прекрасную девушку с золотыми волосами и зелеными глазами, в которую влюбился маркиз, она быстро избавилась от предложений стать чьей-то любовницей.

Когда они отправились в Тунис, Сабра даже подумать не могла, что маркиз предложит ей то же, что когда-то предлагали другие мужчины.

— Я люблю его, матушка, — прошептала девушка. — Как же я могу сделать что-нибудь такое не правильное или такое дурное?.. Хотя папенька, конечно, решил бы, что это выгодно… ведь маркиз… так богат.

Одна мысль об этом причинила ей такую боль, что Сабра закрыла лицо руками.

Она не заплакала. Девушка знала: слезы придут позже, когда она навсегда оставит «русалку»и не увидит больше маркиза.

Сейчас Сабра горько спросила себя: ну почему из всех мужчин в мире она влюбилась в человека настолько знатного?

Такого, кому и в голову никогда не придет назвать дочь Майкла Киркпатрика своей женой.

А она слишком сильно любила маркиза, чтобы принять то унижение, что он готовился предложить ей.

Мет, решила Сабра, ничто не заставит ее вернуться на виллу.

Она не станет спорить с маркизом, это ни к чему не приведет, только смутит их обоих.

Она знала, что должна делать. Единственное препятствие — ей нужны деньги, чтобы добраться до Англии.

Сабра вспомнила о мешочке с монетами, который отыскала в палатке маркиза в Эль-Дьеме.

Маркиз хитро закопал его, но не настолько хитро, чтобы она не нашла.

Сабра спокойно могла взять оттуда столько, столько хотела до того, как вернуть маркизу мешочек.

Но это значило бы украсть, хоть она и нуждалась в деньгах не только чтобы спасти себя, но и его.

Поэтому девушка решила, что, как только маркиз сойдет на берег, она попросит капитана одолжить ей ту сумму, которая необходима для поездки, объяснив, что собирается идти за покупками.

Сабра знала, что маркиз вернет эти деньги капитану, когда обо всем узнает, и была уверена, что никаких затруднений не будет.

Конечно, она как можно скорее вернет маркизу каждое взятое у него взаймы пенни и не будет больше у него в долгу.

Приняв решение и понимая, что ей нужен какой-то экипаж, чтобы доехать до станции, Сабра встала с кровати.

Умывшись, она начала одеваться.

Девушка нашла свое белье и поняла, что его тщательно выстирали и выгладили, пока она спала.

Видимо, это сделал стюард. Как жаль, что она не может дать ему на чай, прежде чем уйдет с яхты.

Однако девушка понимала: дня возвращения в Англию ей понадобится каждое пенни, которое удастся получить у капитана.

Надев все, кроме платья, она села перед висевшим на стене зеркалом, чтобы привести в порядок волосы.

После всех выпавших на ее долю злоключений у Сабры осталось совсем мало шпилек.

Но девушка искусно закрутила свои длинные волосы в пучок и как-то ухитрилась заколоть их.

Причесываясь, Сабра вспомнила, что не только ее платье, но и широкополая шляпа, которую она захватила с собой из Эль-Дьема, измята и потрепана.

Хотя шляпа-то оставалась привязанной к седлу и потому была в лучшем состоянии, чем платье, в котором Сабра ползла к бедуинам и обратно.