Лаура Паркер - Игра
Сабрина говорила, взвешивая каждое слово, внимательно следя за выражением лица Джека. Но ее ждало разочарование: это была какая-то совершенно бездушная мраморная маска, на которой не отражалось никаких чувств. Тогда Сабрина решила, что Дарлингтон, сам будучи картежником, посочувствует другому игроку, лишившемуся денег, пусть даже в результате ограбления. И стала рассказывать дальше:
— Но потом этот негодяй заявил, что он известный бандит Джек Лоу.
— Весьма неосторожно с его стороны! — заметил Дарлингтон, улыбнувшись.
Джеку стало ясно, что в искусстве интриг Сабрина совсем еще новичок и ее попытки добиться его расположения слишком очевидны. Кроме того, ее явно интересовало его отношение к ней.
— Прошу вас, продолжайте, — сказал он. Удовлетворенная тем, что сумела пробудить его интерес,
Сабрина стала рассказывать дальше:
— Конечно, он просто хвастался. Так, вскользь упомянул, что происходит из знатного рода, но я уверена, что это не так!
— Почему же?
Сабрина поняла его тонкий намек на ее собственное происхождение: называя ее по имени, он ни разу не упомянул титула. Безусловно, она показалась ему просто высокомерной, что отнюдь не свидетельствует о хорошем происхождении. Сабрина поспешила по возможности исправить промах.
— Вы согласны, милорд, что только грязный жулик и трус может нападать на беззащитных женщин? — спросила она.
Губы Дарлингтона скривились в усмешке.
— Беззащитных? Ну, насколько я могу судить по рассказу пострадавшей, то именно ей, то есть вам, лучше и ответить на вопрос о беззащитных женщинах
— За свое счастливое избавление я в немалой степени благодарю провидение. Хотя был и еще один момент, о котором я никому не рассказывала, кроме моей хозяйки.
Сабрина понизила голос, надеясь, что, узнав такую тайну, Джек будет просто обязан ей помочь.
— Мне удалось отобрать у грабителя пистолет. И я, кажется, застрелила его! Правда, не могу с уверенностью это утверждать.
— Не повезло же тому мерзавцу, — пробормотал Дарлингтон.
— Он это заслужил! — с горячностью возразила Сабрина, несколько задетая тем, что виконт не оценил по достоинству ее храбрость.
Джек снова недобро улыбнулся:
— Вы слишком безжалостны для молодой леди и просто ошеломили меня, мисс Линдсей! Впрочем, вполне возможно, у вас были все основания для подобного шага.
Он наклонился к уху Сабрины, почти касаясь губами дорогих кружев на полях ее шляпки, и, сжимая кончики пальцев девушки, зашептал, тяжело дыша, якобы от волнения. Джек по опыту знал, что такой прием заставляет даже самых опытных женщин забыть всякую осторожность и поделиться своими сокровенными тайнами.
— Какую же гнусность тот негодяй позволил себе, мисс Линдсей, если вы решились отнять у него жизнь?
Сабрина густо покраснела, поскольку не решалась признаться даже самой себе, что именно той самой гнусности она от бандита и ждала.
— Ну… он… — начала она, заикаясь.
— Так что же? Продолжайте! — снова прошептал Джек.
— Он оскорбил меня, — еле слышно сказала Сабрина,
— Понятно…
Джек отступил на полшага, как бы поняв, что проявляет излишнюю настойчивость.
— Вам, наверное, неприятно вспоминать об этом, мисс Линдсей, — сказал Джек, изобразив на лице виноватую улыбку. — Ведь известно, как именно бандиты используют безвыходное положение попавших к ним в плен молодых женщин.
— Тот разбойник не позволил себе никаких вольностей по отношению ко мне и моей спутнице, милорд, — возразила Сабрина. — Только забрал кошельки.
— Просто удивительно! Если учесть, что в его власти оказались сразу две женщины. — Намекнув на то, что его подозрения не рассеялись, Джек намеренно мучил Сабрину. — Я слышал о Джеке Лоу, — продолжал Дарлингтон. — Он известен романтическими победами над своими жертвами.
Джек посмотрел на изящную шею Сабрины. Заметив это, та вновь покраснела, хотя в его взгляде не было ничего вызывающего или оскорбительного, ее чистая душа мгновенно реагировала на все.
— Женщины редко признаются в том, что грабители украли у них нечто куда более ценное, чем золото, — со вздохом произнес Дарлингтон.
С растущим негодованием Сабрина осознала, что виконт уверен, будто разбойник ее обесчестил. Более того, из слов Дарлингтона можно было сделать вывод, что за случившееся он гораздо больше осуждает ее, а не бандита.
— Джек Лоу оказался джентльменом, — холодно ответила Сабрина. — Вполне возможно, что ему не откажешь и в галантности, хотя я не до конца в этом уверена. Нельзя исключать и того, что стать разбойником его вынудили обстоятельства, о которых мы никогда не узнаем.
Джеку понравилось это простодушное предположение Сабрины. Она оправдывала его, хотя и не подозревала об этом! Видимо, в душе юной девушки все еще не угасла вера в благородных странствующих рыцарей. Бедное дитя! К концу недели она будет принадлежать ему!
— Это здесь упомянули Джека Лоу? — донесся чей-то голос. Сабрина оглянулась и увидела подходившего к ним молодого румяного джентльмена.
— Совершенно верно, — откликнулся Дарлингтон. — По дороге из Лондона карета мисс Линдсей подверглась нападению грабителя. — Он бросил взгляд на Сабрину и, поклонившись, галантно произнес: — Мисс Линдсей, позвольте представить вам лорда Хилли, виконта Грейбрайера из Ирландии. — На лице Джека мелькнула улыбка, не оставшаяся незамеченной собеседниками. — А я вынужден оставить вас. Впрочем, уверен, этот день не пройдет для меня бесследно.
Джек отпустил руку Сабрины, повернулся и, даже не подумав проститься, быстро вышел из галереи.
— Какая невоспитанность! — не сдержавшись, буркнула Сабрина ему вслед.
Впрочем, Джек этого не слышал.
— Вы должны простить виконта Дарлингтона, — улыбнулся Хилли. — Уж такая у него непредсказуемая натура!
Итак, интерес Дарлингтона к ней исчез так же быстро, как и появился. Сабрина знала, что нет ничего хуже для гордой женщины, чем неумение скрыть обиду от грубой выходки мужчины, с которым минуту назад мирно разговаривала. И все же она не могла удержаться, чтобы не бросить взгляд в сторону ушедшего виконта.
В этот момент лорд Хилли воскликнул:
— Боже мой, да ведь это графиня Лавлейс!
Действительно, в дверях галереи появилась Шарлотта.
Глава 8
— Графиня Лавлейс?
Шарлотта нахмурилась и неохотно оторвалась от созерцания затейливых декоративных кустов в больших глиняных горшках у входа в галерею. Но ее лицо моментально просияло при виде мужчины, спешившего к ней через весь зал.
— Дарлингтон!
Внимательно посмотрев на виконта, Лотта поняла, что позади у него бурная ночь. Дорогие кружева жабо и манжет смяты и похожи на увядшие цветы. В проникающих через стеклянный потолок галереи лучах осеннего солнца шрам на щеке выделялся четче обычного, хоть и терялся в неряшливой золотистой щетине. Губы, всегда кривившиеся в насмешливой улыбке, казались рыхлыми и мягкими.
