Робин Хэтчер - Каприз мечты (Обещанный рассвет)
Слова молодого человека застали Мэгги врасплох, и она поняла, что, должно быть, выглядит совершенно потрясенной. Сет согласился уехать? Так легко? Мэгги не могла поверить этому. Она была уверена, что дядя пойдет на все, лишь бы вернуть их, и вдруг он почти мгновенно сдался. Почему? Что он замышляет?
– Перед тем, как покинуть нас, он хотел поговорить с тобой наедине. Я буду по другую сторону фургона.
– Я всегда подозревал, что от тебя ничего нельзя ждать, кроме неприятностей, Мэгги, но не мог подумать, что моя племянница – воровка. Украсть у собственного дяди! – начал Сет.
Она воровка? Да, Мэгги взяла несколько долларов из бумажника дяди, ровно столько, чтобы купить одеяла и немного еды, да еще жалкую старую клячу, и за это ее обвиняют едва ли не в грабеже!
Девушка смотрела на Сета, даже не пытаясь скрыть ненависти, которую испытывала к нему.
– Знаешь, каких трудов стоило мне отыскать тебя?
Понимая, что вполне владеет собой, Мэгги почувствовала странный прилив сил и не смогла сдержать легкой улыбки.
– По-видимому, этого оказалось недостаточно.
– У тебя острый язык, Мэгги Харрис, но на меня он не действует. Думаешь, что сможешь перехитрить старика дядю?
– Надеюсь, – решительно сказала Мэгги. – Мы остаемся. А ты уезжаешь и никогда не доберешься до денег, которые папа нам оставил. Мистер Сэндерсон об этом позаботится.
Мохнатые брови поползли вверх, как отвратительные черные гусеницы.
– Так, значит, тебе известно о фонде?
– Я знаю, что ты погубил «Харрис миллз», а потом пытался заполучить из банка деньги, но тебе не удалось. Именно поэтому притащил нас в Индепенденс, чтобы выдать меня замуж за мистера Джонсона и попытаться прибрать деньги к рукам таким способом. Мне, кроме того, ясно, что все эти годы ты лгал мне насчет завещания папы.
– Похоже, ты целых пять лет подслушивала у замочных скважин, так ведь? Ну так вот, не думай, что уж очень умна. Ты слышала далеко не все.
Сэндерсон не сможет помочь тебе, он умер, а фабрика на грани гибели, и все деньги из фонда растрачены. Братец-ублюдок разорил меня!
Мэгги хотелось ударить Сета, громко закричать, забиться в истерике. Она так долго жила в страхе перед ним, но теперь больше никогда не будет бояться.
– Отец не разорил тебя, ты сам во всем виноват.
– Что ты знаешь об этом? Не будь его, фабрику с самого начала оставили бы мне и я мог бы заработать целое состояние до войны.
– До войны папа был богат, – вызывающе бросила Мэгги. – Просто ты ничего не умеешь делать как следует.
Сет быстро шагнул к племяннице:
– Я сумею заставить тебя замолчать, девчонка, запомни это!
– Ну же, – подначивала Мэгги, подставив щеку. – Можешь ударить меня. Второй раз не удастся. Такер сумеет тебя остановить.
Сет в бессильной злобе сжимал и разжимал кулаки, но все-таки пришлось отодвинуться от девушки. И он, ехидно улыбнувшись, сказал:
– Нет, пожалуй, стоит подождать, Мэгги. Твой кривляка-адвокат Такер собрался везти тебя с собой в Айдахо. Как думаешь, зачем ему это понадобилось? Так я тебе объясню. Потому что он видеть меня не может. Потому что я не собирался лизать задницы изменникам-южанам, как твой папаша. Спроси Такера, если наберешься храбрости. Он хочет держать тебя здесь, чтобы насолить мне. Погоди, сама увидишь. Кроме того, он намеревается просить тебя стать его женой. Сегодня сказал мне. Думает, что сумеет наложить лапы на фабрику и посчитаться со мной. Я же говорил ему, что никакой пользы он от этого не получит.
– Это неправда. Такер не из таких.
– Думаешь нет? Считаешь, он чем-то отличается от меня? От большинства мужчин?
Ответом было молчание.
Сет, язвительно усмехнувшись, отвернулся.
– Когда-нибудь, я обязательно приеду в Бойсе, чтобы все увидеть своими глазами. Только слушайся его, Мэгги, и делай, как велено. Ни в чем не перечь. Именно такая жена ему требуется.
Мэгги долго смотрела ему вслед. Она не желала верить Сету. Пыталась не верить ему.
А вдруг дядя сказал правду? Что, если она всего лишь помогает Такеру свести счеты с Сетом? Она знала, что у того множество врагов. Был ли Такер одним из них? Но что хуже всего, теперь переселенцы знают о том, что она лгала насчет родителей в Орегоне и обещанной платы. Если Сет не обманул, если Сэндерсон мертв, значит, никаких денег нет.
И что тогда станется с ними?
Такер прислонился к дереву, закрыв глаза, словно не в силах вынести наплыва воспоминаний…
Он отправился с отцом в Филадельфию, потолковать с владельцем «Харрис миллз». Фаррел считал Джереми Харриса честным и порядочным человеком, пусть и янки.
– Мы продали ему хлопок в прошлом году, – повторял Фаррел. – Стоит напомнить, и он тут же заплатит деньги за доставленные кипы. Он не смог этого сделать из-за войны, но теперь…
Оказалось, что Джереми мертв, а в его конторе сидит теперь старший брат, Сет, заявивший, что у него полно своих проблем и ему некогда тревожиться о «вонючих предателях». Он даже назвал военной добычей полученный с «Туин Уиллоуз» хлопок.
– Но кипы стоили больше тысячи долларов, – запротестовал Фаррел, – мы же просим только триста.
Всего триста долларов, чтобы спасти «Туин Уиллоуз».
Но Сет, засмеявшись, приказал им убираться.
Несколько дней спустя после возвращения Фаррел Брениген, поцеловав жену, ушел в амбар и, перекинув через потолочную балку веревочную петлю, повесился. И виной всему был Сет Харрис. А Мэгги оказалась его племянницей.
Мэгги выждала, пока уедет дядя, и только потом решилась вернуться в лагерь. Люди уже разошлись по своим фургонам и занялись своими делами, оставив только Бренигенов, Дэвида Фостера и Рейчел ждать ее возвращения. Едва завидев сестру, Рейчел вырвалась от Морин и подбежала к Мэгги. Рейчел уже ничем не напоминала того испуганного, дрожащего ребенка, каким была всего полчаса назад. Девочка весело улыбалась.
– Разве не прекрасно, Мэгги? Он убрался! Такер его выгнал!
Выгнал? Или Сет просто уехал, чтобы дать Такеру возможность самому поиздеваться над ней?
Мэгги поглядела поверх макушки Рейчел и встретилась глазами с Хакером. Теплота и нежность, которые были между ними сегодня… все ушло. Они снова стали чужими, нет, хуже, чем чужими. Она только начала доверять ему, чувствовать, как с каждым днем этот человек становится ближе, и вот теперь все кончено. Сердце разрывалось от боли, а ведь Мэгги давным-давно привыкла не поддаваться чувствам.
– Да, – прошептала она, – великолепно.
– Нам больше никогда не придется с ним жить, правда?
– Правда, киска. Никогда.
И пусть небеса разверзнутся, если Мэгги когда-нибудь согласится жить вообще с каким-нибудь мужчиной.
