Вайолет Уинспир - Голубой жасмин
От рассветного воздуха, пьянившего, как вино, да еще от долгожданного ощущения свободы в голове у девушки слегка шумело. Она скакала по волнистым пескам не останавливаясь, стараясь как можно дальше уйти от лагеря в надежде, что ветер скоро сотрет все следы.
Какой дул ветер! Холодный, прямо в лицо, он засыпал песком глаза, которые и без того болели после бессонной ночи.
Лорна ликующе рассмеялась! Свобода! При ней было все необходимое: в дорожной сумке лежали кожаная бутылка с водой, еда, плащ от ночного холода и муслиновый шеш для защиты головы от палящего полуденного солнца.
Она не сомневалась, что скачет в правильном направлении, в сторону холмов Ираа. Нет, ей не было страшно: девушка удирала от человека, один только хмурый взгляд которого мог напугать ее гораздо сильнее, чем все эти бесконечные волны песка да случайно долетевшие крики хищников.
Вокруг ширился лимонный рассвет, и Лорна не переставая понукала кобылку. Ведь с наступлением дня ее исчезновение немедленно обнаружат. Захра принесет в шатер кофе и, увидев, что ее нет, туту же поднимет тревогу. Ахмед, подстегиваемый страхом перед шейхом, тут же бросится на поиски: облазит все скалы, не пропустит ни одного лошадиного следа, осмотрит все вокруг своими ястребиными глазами и загонит лошадь, но постарается найти Лорну.
Ее плащ распластался по ветру, который тут же засыпал все следы, оставленные копытами кобылки. Ветер, благословенный союзник! Он скрывал девушку, и, опьяненная радостью от вновь обретенной свободы, она не удивилась и не обеспокоилась тем, что ветер нынешним утром дул слишком сильно, а солнце было какого-то необычного цвета.
Скачка отвлекала Лорну от размышлений, а бесконечность пустынных пространств успокаивала развинченные нервы. И к тому времени, когда все-таки пришлось ненадолго остановиться, чтобы дать передышку лошади, девушка уже успокоилась. Она закурила сигарету, крепко держа уздечку, — на этот раз у нее не было ни малейшего желания рисковать.
Оглядевшись по сторонам, Лорна заметила, что пески как-то странно темнеют — пятнами. Посмотрела наверх, в покрывающееся облаками небо, и тут только ощутила, какое безмолвие воцарилось: было так тихо, что шуршание песков казалось вообще единственным звуком в мире.
«Женщина похожа на пустыню, — сказал как-то шейх на одной из их совместных прогулок. — У обеих в сердце множество тайн, у обеих умиротворение соседствует с бурей».
Да, пустыня — место, полное тайн. Здесь можно прожить всю жизнь и все-таки никогда не разгадать их все. Вцепившись в поводья, девушка внимательно вглядывалась в цепочку холмов впереди, до которых надеялась добраться еще засветло. Они были в голубоватом мареве, такие близки и все же такие далекие. Вдруг лошадь сначала встала на дыбы, а потом затанцевала на месте, словно в цирке. Лорна еще крепче ухватилась за поводья и пришпорила кобылку. Она знала некоторые слова, которыми шейх обычно успокаивал пугливых лошадей, и в конце концов кобылка, фыркнув, снова пошла ровным галопом.
Вскоре на лицо девушки упали первые капли дождя, и почти сразу же пошел настоящий ливень. Пару раз Лорне даже показалось, что она слышала отдаленный раскат грома где-то там, за холмами Ираа.
Буря в пустыне — вещь малоприятная, но лучше встретиться лицом к лицу с любой опасностью, чем быть пойманной или вернуться к тому человеку, от которого ей удалось наконец-то ускользнуть. Даже мысль о его ярости была невыносима. Находиться рядом с ним просто мучение, и ей это больше не выдержать. Ведь он ее не любит; она для него только забава, временный каприз… Когда пройдет новизна чувств или долг перед отцом призовет его в Сиди-Кебир, он тут же избавится о нее.
Этой безумной скачкой Лорна тешила свою гордость. Все-таки шейх еще не до конца ее унизил, и она сможет начать жизнь заново, где-нибудь подальше от предательской красоты пустыни.
Ливень внезапно прекратился, но небо не очистилось, и было по-прежнему очень душно. Песок стал завихриваться маленькими спиралями, а дальние холмы, к которым стремилась Лорна, затянулись туманом. Она почувствовала, как у нее сжалось горло. Если поднимется песчаная буря, то все скроется в яростно бушующих смерчах пыли, и это может продолжаться много часов, может, даже целую ночь.
Эта мысль подстегнула девушку, и прильнув к лошади, она пустила ее в самый быстрый галоп.
Между тем тьма вокруг сгущалась; усиливалась и духота. Лорна вдруг почувствовала, что ее голову словно сдавливает бронзовый шлем, и услышала странный воющий звук, доносившийся из самых глубин пустыни… От этого вопля ее охватила дрожь и, несмотря на жару, бросило в холод.
Интуиция подсказывала, что буря вот-вот разразится. Девушка принялась озираться по сторонам в поисках хоть какого-нибудь укрытия, и в это время вдруг поднялся жуткий ветер, вздыбивший пески.
Невдалеке она увидела несколько валунов и направила лошадь туда. Вокруг них были разбросаны пятна колючего кустарника, и Лорна мысленно уже произносила благодарственную молитву за это укрытие, как небо с треском разорвалось, и яростная молния осветила ландшафт мертвенным светом, напугав и девушку и лошадь.
Животное отпрянуло в сторону, заржало, а потом вдруг резко поднялось на дыбы. Лорна вылетела из седла и прежде, чем успела что-то сообразить, упала на песок. От удара у нее перехватило дыхание, и она лишь беспомощно смотрела, как кобылка, пронзительно заржав, скачет прочь.
С трудом поднявшись на ноги, девушка застонала от острой боли в плече. Она принялась звать лошадь, но крики тонули в ветре, а перепуганное животное вскоре скрылось в тучах песка, унося с собой дорожную сумку с драгоценным запасом воды и еды на весь день.
Потрясенная, Лорна стояла неподвижно, и только когда молния сверкнула еще раз, наконец сообразила, что нужно укрыться от нарастающей ярости бури.
Стиснув зубы от боли в вывихнутом плече, она направилась к валунам. Ей было плохо и обидно до слез. Голова кружилась, и похоронным звоном зазвучали в памяти предостерегающие слова Касима:
«Ты ведь даже толком не знаешь, как позаботится о себе в таком опасном месте, как пустыня».
А кругом завывал ветер и раздавался гром. В свете молний девушке снова почудился блеск его глаз. Когда ей, наконец, удалось добраться до полоски земли, перемешанной с песком, все вокруг завертелось, и она вдруг стала слабой, как котенок. Ветер ревел; небеса почернели; чернота затапливала и ее сознание. Лорна почувствовала, как песок засыпал ей лицо…
Когда она открыла глаза, все плыло в тумане. В воздухе стояла удушающая пыль, а во рту было жарко и сухо, как в печке.
Девушка смутно помнила, как в изнеможении упала на песок; но теперь ее плечи опирались о валун, а рядом на коленях стоял кто-то… в белом льняном шемахе, полускрывающем лицо с яростно сверкающими глазами.
