Робин Хэтчер - Время перемен
Фэй расхохоталась.
— Хорошо, что ты все-таки сдержалась!
— Да. Леди не пристало пускать в дело кулаки, я так считаю. Но никто и не собирается принимать меня за леди.
Фэй встала, взяла Герти за руку, подняла с кровати и подвела к зеркалу.
— А теперь выслушай меня внимательно, Герти. Забудь, что ты рэнглер, ковбой или кто-то в этом роде. Прежде всего, ты — женщина, и Рик Телфорд — идиот, если этого не замечает. Посмотри, как красиво вьются твои волосы, посмотри, как они блестят на солнце. Ты можешь носить короткую стрижку, она тебе идет. Тебе не нужно сидеть по утрам перед зеркалом с расческой и заколками. А посмотри, какая у тебя стройная фигурка! Ты не растолстеешь, Герти, и через сотню лет! А твои глаза! Такой чистой голубизны я ни у кого не встречала.
Их взгляды в зеркале встретились.
— Вы хорошая актриса, миссис Батлер, — сказала Герти. — Я почти поверила в то, что вы мне тут наговорили.
— Но ведь это правда, Герти! Поверь мне, скоро и Рик Телфорд скажет тебе то же самое.
* * *Дрейк откинулся в кресле, задумчиво потер подбородок и посмотрел на своего управляющего.
— Как ты оцениваешь возможность прокладки колеи через Дэд Хорс?
— Если город не обеспечит отгрузку скота из Джеггд Р., возможности практически никакой, — ответил Паркер. — Компания проложит дорогу в стороне, но, если город заручится твоей поддержкой, шансы многократно увеличатся. О чем прежде всего печется компания? Конечно же, о будущих прибылях. Если мы убедим их в том, что стараемся для обоюдной выгоды, они хоть завтра начнут строительство.
— Что за человек Джеймс Телфорд?
— Молодой, да ранний. Он представляет интересы города в компании.
— Он владелец отеля?
— Да.
Дрейк встал, прошелся из угла в угол и подошел к окну. У ворот беседовали два ковбоя. Третий, как ему показалось, Джонни Колтрейн, объезжал в корале молодую лошадь. На верхней перекладине ограды примостился Алекс Батлер и с живым интересом наблюдал за действиями Джонни. В тени сарая Свенсон подковывал неказистого мерина с розовым ободком по краям глаз и глубокой ложбинкой на носу.
— Впрочем, выживет Дэд Хорс или нет, на ранчо Джеггд Р. это никак не отразится, — заметил Дрейк. — Мы-то всегда будем здесь. Не пойму только, что удерживает в городе оставшихся жителей?
Паркер молча вытаращил глаза на хозяина. Дрейк взглянул на него через плечо. Удивление управляющего было вполне объяснимо. Впервые за долгие годы Дрейк Ратледж проявил интерес к Дэд Хорс и его обитателям.
— Мне действительно хочется это выяснить.
Дрейк отошел от окна и уселся на край стола, а Паркер пустился в объяснения.
— Давай по порядку. Сэди и Джозеф Голд держат лавку. Они — евреи, и им пришлось здорово помыкаться, прежде чем они осели в Дэд Хорс. Они-то знают, как трудно начинать все сначала. Кроме того, за время своих мытарств они наплодили шестерых ребятишек. В городе Сэди и Джорджа любят и уважают, а их религия никого не интересует. В семействе Голд знают, что лучшего места им уже не найти.
Дрейк кивнул.
— Джеймс и Нэнси Телфорд содержат отель. Молодая пара, и детей пока не нарожали. Раньше, когда в городе действовал банк, Джеймс служил в нем клерком, а отель он купил после смерти прежнего его владельца, Саймона О’Коннелла.
Дрейк прищурил единственный глаз.
— Если Джеймс так умен, как ты говоришь, почему он вложил деньги в умирающий город? Почему не уехал туда, где бы его капитал умножился?
— Из-за отца, — коротко ответил Паркер.
— Чем же ему помешал добрейший доктор?
— Рик приехал сюда в поисках врачебной практики. Город принял его и дал ему шанс.
— Шанс?
— Рик был пьяницей, заурядным пьяницей. Его врачебная практика никогда не процветала, а после смерти жены почти заглохла. Сам Телфорд в этой смерти винил только себя, а вскоре в его виновность поверили жители города, где он жил, и окончательно перестали пользоваться его услугами. Вот тогда Рик покончил с выпивкой, приехал к сыну в Дэд Хорс и начал практиковать уже здесь. Когда для города наступили тяжелые времена, Джеймс не захотел уезжать, чтобы не лишить отца последней возможности заниматься любимым делом. Он и Нэнси приобрели отель.
Дрейк вспомнил собственного отца. Клайд Ратледж рано состарился и рано сошел в могилу, успев обвинить в своей смерти сына. Чего не отдал бы сейчас Дрейк, чтобы вернуться на десяток лет назад и помочь отцу или хотя бы заслужить его прощение. Он хорошо понимал, чем пожертвовал Джеймс ради Рика. Не каждый на такое способен.
— Продолжай, — кивнул он Паркеру, прогоняя воспоминания. — Еще кто?
— Ну, еще Джед Смит, почтмейстер. Он потерял ногу на войне. Целыми днями сидит на скамейке у почты, курит трубку и заговаривает с каждым прохожим. Стрети Барнс — хозяин салуна. Беатрис… гм… даже не знаю ее фамилии. Беатрис работает у Барнса официанткой: подает выпивку, убирает столы, ну и всякое такое. Клэр О’Коннелл, вдова Саймона, присматривает за рестораном Телфордов, — Паркер почесал затылок. — Ах, да! Есть еще вдова Эшли. Она портниха, но не думаю, что в прошедшие годы у нее было много заказов. Она в преклонном возрасте, и отсюда у нее только один путь — до кладбища.
Пока Паркер говорил, Дрейк, как ни старался, не мог представить себе ни города, ни его обитателей, о которых шла речь. Интересно, что они думают о нем, Дрейке Ратледже? Он возвратился к окну и выглянул наружу. А что он, собственно, знает о людях, которые у него работают? Кроме имени, ровным счетом ничего.
— Паркер, — сказал он, не поворачивая головы. — Мы пережили вместе трудные времена.
— Да, Дрейк, — отозвался Паркер после довольно продолжительной паузы.
— И ты всегда был надежным другом.
— Я старался.
— Когда-нибудь я тебе обо всем расскажу.
Паркер не стал спрашивать, о чем собирается рассказать ему Дрейк.
— Расскажешь, когда посчитаешь нужным, — сказал он и, не говоря больше ни слова, вышел из библиотеки и прикрыл за собой дверь.
* * *— Черт бы тебя побрал, сынок! — Клайд Ратледж швырнул на стол пачку бумаг. — Ты просто лоботряс и бездельник! Как ты будешь руководить фирмой, если сейчас относишься к своей работе так легкомысленно. Я плачу тебе вовсе не за то, чтобы ты носился по городу в этом своем немыслимом экипаже. У нас же обязательства перед клиентами!
Дрейк взглянул на рассыпавшиеся веером по столу юридические документы и едва подавил раздражение. Меньше всего ему сейчас хотелось заниматься бумагами, да еще вместе с отцом. Все это бумаготворчество ему давным-давно опостылело. Дрейк не мог себе представить, как отец занимается таким, скучным делом всю свою жизнь.
