Джуд Деверо - Золотые дни
Эдилин несколько раз моргнула, пристально глядя на него. А он интересный мужчина. Нет, даже не интересный, а красивый. Пожалуй, даже красивее, чем Джеймс, но смуглый, с черными волосами и темными ресницами.
Она часто видела, как бреется отец, и надеялась, что помнит, как это делается. У нее не было горячей воды, так что придется обойтись тем, что есть: холодной водой и душистой пеной Джеймса.
Она намазала лицо Ангуса холодной пеной, и он даже не шевельнулся, но когда она поднесла к его лицу длинную бритву, он открыл глаза и схватил ее за запястье.
— Если вы не хотите, чтобы я перерезала вам горло, не хватайте меня за руки, — довольно холодно сказала она.
— А, — пробормотал он, — вы решили убить меня во сне. Я почти забыл ваш план.
Он отпустил ее руку и снова заснул.
Она дивилась тому, как ему удается спать — и шутить — во время бритья, но, судя по всему, ему это как-то удавалось. Он сидел совершенно неподвижно, а она его брила, удаляя с лица и щей буйную растительность. Закончив, она отступила на шаг и посмотрела на него, не веря своим глазам. У Ангуса были густые чернью брови, густые ресницы, идеально вылепленный нос и губы… Она никогда не видела у мужчины таких красивых губ. Они были полными, нежными, идеально очерченными, как на античных статуях. Рядом с ним Джеймс казался невзрачным.
Не может быть, чтобы Ангус этого не знал, думала Эдилин. Не может быть, чтобы человек с такой внешностью не сознавал своей красоты. Может, он отрастил эту жуткую бороду, чтобы скрыть лицо?
— Мистер Мактерн, — тихо позвала Эдилин, — пора вставать. Нам скоро на корабль.
Он не шевельнулся.
— Ангус! — громко сказала она. — Просыпайтесь!
Он медленно открыл глаза и с улыбкой посмотрел на нее. Повернув голову, он ощутил легкость и провел рукой по голому лицу.
— Что вы со мной сделали?
— То, что уже давно следовало сделать, — проворчала она. — Хватит спать. Нам пора. Надо снять с Джеймса одежду, а мне надо одеться. Прошу прощения, но вам придется помочь мне зашнуровать корсет.
— Помочь… Что?
Взглянув на него, она увидела, что его лицо порозовело.
— Господи, Мактерн — вождь Мактернов, вы краснеете?
— Нет, — сказал он, но отвернулся. — Вам придется показать мне, как… как это делать.
— Я покажу, — пряча улыбку, кивнула она.
Эдилин вытащила из шкафа одежду, в которой приехала сюда, и разложила ее на кровати, украдкой наблюдая за Ангусом. Она думала, что он захочет увидеть себя в зеркале. Должно быть, немало воды утекло с тех пор, как он видел себя без бороды, но Ангус не проявлял никаких признаков любопытства.
Он наклонился, подхватил Джеймса под мышки, потом свалил его на кровать. Пару секунд Ангус просто стоял и смотрел на Харкорта, спящего счастливым сном младенца.
— Мне это не нравится, — сказал Ангус. — Красть одежду у человека… Это неправильно.
Эдилин хмыкнула и, подойдя к Джеймсу, начала развязывать его шейный платок.
— Тогда я его раздену.
— Нет! — выпалил Ангус. — Я о нем позабочусь. А вы идите и занимайтесь своими делами.
Эдилин посмотрела в окно. Небо порозовело.
— Я думаю, нам надо спуститься в комнату его жены. Уверена, что Джеймс договорился с кем-то, кто должен разбудить его, чтобы не опоздать на корабль. Он любит засиживаться допоздна и ненавидит просыпаться рано.
— Хорошая мысль, — сказал Ангус.
Он был на другой стороне кровати, и балдахин мешал ей видеть то, что он делал, но она слышала шелест ткани: Ангус снимал свою одежду и надевал одежду Джеймса. Эдилин испытала необычное ощущение. Всего в нескольких футах от нее стоял мужчина в нижнем белье. И не просто какой-то мужчина, а тот, кто был добр к ней. Ну, не всегда… Но именно он пришел ей на помощь тогда, когда она в этой помощи нуждалась больше всего. Если бы не он, она бы сейчас спала в гостинице, а Джеймс и его жена готовились сесть на корабль, чтобы с ее приданым уплыть в Америку.
— Мне нужна ваша помощь со шнуровкой, — тихо сказала Эдилин.
Она надела корсет поверх ночной рубашки, но шнуровка была сзади.
Ангус подошел к изножью кровати, и Эдилин онемела, глядя на него. На нем были обтягивающие бежевые бриджи Джеймса и его сорочка. Жизнь на свежем воздухе, лазанье по горам и верховая езда украсили его ноги завидной мускулатурой.
Эдилин не собиралась говорить ему, что у нее дух захватывает. Она повернулась к нему спиной, показав на шнуровку, которую он должен был затянуть.
— Когда мы взойдем на корабль, вы должны молчать, — сказала она.
— Ни слова не говорить? — уточнил он, схватившись за шнуровку и потянув на себя, чтобы соединить половинки тугого корсета.
— Вас выдает ваша манера речи и акцент. Нет, будет лучше, если вы предоставите мне возможность вести все переговоры.
Ангус дернул за края шнуровки так, что едва не сломал ей ребра.
— Вы хотите перерубить меня надвое?
— Я думал, вы хотите иметь тонкую талию! Прошу прощения… Я ослаблю шнуровку.
Эдилин заскрипела зубами.
— Можете еще затянуть.
— А, так вы хотите талию среднего размера?
— Я… — начала она, но осеклась.
Она знала, что сама во всем виновата. Она ухватилась за столбик кровати, когда он потянул концы на себя.
— Ладно! Вы отлично выглядите. И вы можете говорить все, что хотите. Какое мне дело? Хотите, станцуйте перед капитаном свой любимый шотландский танец с кинжалом в зубах — мне все равно.
Когда он завязал концы шнуровки, Эдилин посмотрела на него и увидела в глазах тот насмешливый блеск, который ей был уже хорошо знаком.
— Вы ужасный человек!
Он вернулся на ту сторону кровати, где лежал Джеймс, взял жилет и надел его, пока Эдилин надевала платье. Вчера она постаралась очистить платье от стружки, но все же оно выглядело не лучшим образом. Эдилин надеялась, что на борту корабля обнаружит целый сундук нарядов. Ясно, что ей придется ушивать платья по крайней мере в груди, но с этой задачей она справится.
Одевшись и причесавшись, она подошла к Ангусу. Он стоял, прислонившись к столбу кровати. Его глаза были закрыты, а жилет застегнут криво.
— Давайте уже просыпайтесь, — сказала она, расстегивая его жилет и снова застегивая как положено.
— Вы мне снились, — тихо шепнул он, глядя на нее в мягком свете свечей и розоватом свете занимающейся зари.
— Хороший был сон? — спросила она, помогая ему облачиться в камзол.
— Превосходный. Вы и я были вместе в поле. То была не Шотландия, а место, где я никогда прежде не был.
— Возможно, это была Америка.
— Да, — осторожно сказал 6н и прикоснулся к ее волосам.
