Наталья Павлищева - Янычары. «Великолепный век» продолжается!
Она стройная, очень стройная, это видно даже под тканями, заботливо укутавшими юное тело, чтобы сберечь от чужих глаз для него.
Селим был благодарен матери за такой подарок, лучшей наложницы и не найти. Кроме всего, Накшидиль явно ответила ему взаимностью, для шехзаде мысль, что наложницу можно завоевывать, была неприемлема. До сих пор его наложницы были послушны, стоило повести на какую-то взглядом – падала в руки, словно спелый плод, старалась возбудить, соблазнить, очаровать.
Селим вдруг понял, чем, кроме необычной даже для гарема красоты, очаровала его Накшидиль – она явно загорелась страстью, но была смущена и совсем не пыталась очаровать. Он понимал, что девушка будет покорна его воле, но не потому, что рабыня, а потому, что влюблена. Это добавляло прелести Накшидиль.
Пожалуй, стоило сказать матери, чтобы привела ее сюда. Валиде это сумеет, она и к Абдул-Хамиду приводила красавиц, Шехсувар даже дочь родила.
Опальный шехзаде до самого рассвета мечтал о том, как скоро заключит в объятия свою возлюбленную, как та страстно ответит на его ласки, как они сольются в экстазе любви…
Но в жизни редко происходит так, как хочется, судьба большая мастерица подбрасывать самые нежданные (и нежеланные) события.
Ты можешь помочь…
Шли день за днем. Михришах Султан, развив бурную деятельность, довольно быстро уперлась в пределы возможного, все же Клетка не дворец, и снова оказалась почти без дел. А если султанша была не у дел, она начинала плести или хотя бы задумывать интриги.
Мысль о том, что Айше вот-вот родит сына, которого Абдул-Хамид назовет первым наследником престола, не давала Михришах покоя. А Селим все сидел в Клетке. Это «все» длилось только неделю, но в таком случае и день может стать роковым. Михришах уже не боялась, что султан казнит племянника, но боялась, что сделает его вторым в очереди на трон.
Нужно было немедленно найти способ убедить Абдул-Хамида, что лучше Селима наследника не существует. Михришах уже забыла о своей попытке свергнуть Абдул-Хамида. Теперь она думала только о том, чтобы войти к нему в доверие и доказать, что ребенок Айше, даже не родившись, уже ни на что не годится. В конце концов, сколько пройдет времени, пока этот будущий малыш (а вдруг он окажется уродом или калекой, вдруг будет глуп или медлителен или, наоборот, уродится сумасшедшим, как его мать) вырастет, чтобы быть способным читать, водя пальцем по строчкам?
Михришах Султан прекрасно понимала, что ничего этого говорить Абдул-Хамиду нельзя, пока у него только дочери, сын, если это будет сын, первый, а первый (и единственный) сын всегда лучше любых других на свете. Нет, нужно применить какую-то хитрость, чтобы и султана убедить, и с Айше не поссориться. С ней опасно ссориться, она кадина и даже может стать валиде, хотя эту роль Михришах Султан безоговорочно оставляла себе.
– Принесите кофе, – приказала она служанкам, устраиваясь удобней в беседке сада. – И пусть придет Накшидиль.
Почему приказала позвать девушку, пока еще не понимала сама. Внутри уже родилась какая-то мысль, но пока не оформилась окончательно. Однако в то мгновение Михришах уже понимала, что будущее решение вопроса с Абдул-Хамидом почему-то связано с Накшидиль.
Кофе принесли раньше, чем пришла девушка. Пригубив чашечку, Михришах наблюдала, как приближается по дорожке стройная фигурка. Накшидиль хороша, очень хороша какой-то нежной красотой, контрастной с красотой султанской кадины Айше, та горячая, словно уголь, неистовая, как необъезженная лошадь, напористая и требовательная.
А Накшидиль мягкая и нежная, хотя характер тоже ой какой.
Султанша даже замерла, прижав чашечку к губам, затаила дыхание от понимания, что нужно сделать.
Вот кто нужен султану! Абдул-Хамид уже явно устал от неистовой Айше и с удовольствием отвлечется на нежную красавицу. И повод есть – Айше Хатун на сносях, Повелитель одинок, ему нужна услада. Этой усладой станет Накшидиль!
Девочка обучена всему, Михришах сама постаралась, еще пара уроков и наставлений – и лучшей одалиски не найти. А красотой Накшидиль легко затмит любую обитательницу гарема, она совершенна не только чертами нежного лица, но и каким-то внутренним свечением. Михришах недаром старательно прятала этакую красоту от чужих завистливых глаз – готовила девушку для сына.
Но если выбирать между троном и Накшидиль, то стоит выбрать трон. Красивых, даже очень красивых девушек много, а трон Османов один, за него можно отдать не только красавицу, но и мать родную (хотя Михришах предпочитала, чтобы сын не жертвовал ею даже ради трона).
Накшидиль уже подошла к беседке. Султанша отставила чашку и внимательно наблюдала за ней. Попав к султану, Накшидиль сумеет его очаровать. Абдул-Хамид любит все европейское, знает французский (хотя француженкой была свекровь самой Михришах – Эмине Михришах Кадын, до гарема будущую мать будущего султана Мустафы звали Агнесс). Только как убедить девушку, что она должна стать наложницей пожилого султана вместо Селима, в которого та влюблена, что…
Решение пришло мгновенно.
– Накшидиль, проходи, присядь рядом со мной, я хочу с тобой поговорить.
Эме присела. Глаза немного припухли и красны… Нужно выговорить Далал: куда смотрит старуха, знает же, что ночные слезы ложатся тенями и морщинками под глазами.
Но сейчас заплаканные глаза красавицы были Михришах на руку.
– Ты плакала?
– Я… нет…
Но выступившие на глазах слезы выдали чувства Эме.
Рука султанши легла на руку девушки:
– Послушай меня. Только не плачь, потому что слезами делу не поможешь. Наш Селим попал в беду. Я знаю, что винят меня, это не так, но сейчас неважно. Главное – его нужно из Клетки вытащить. И не просто вытащить, а вернуть ему право первого наследника.
Михришах не стала говорить, что никто ее сына этого права пока не лишал, все равно других наследников нет. Но Эме было все равно, главное, что над ее любимым нависла угроза гибели, а уж трон – это не столь важно…
Султанша, видно, поняла ее размышления, поспешила надавить:
– Это очень важно – убедить Повелителя назвать Селима первым наследником. Понимаешь почему?
Эме вскинула на султаншу удивленные глаза:
– Нет.
– Потому что, даже став свободным, после смерти нынешнего Повелителя Селим будет в опасности перед любым следующим султаном, если сам не получит трон.
– Почему вы говорите это мне?
– Потому что у тебя есть возможность повлиять на султана.
– У меня?
В голове вихрем пронеслись мысли, что ее разыскали, что французское посольство требует от султана немедленно вернуть дочь Дюбюка де Ривери, и султан может загладить этот международный скандал, только сделав для нее, Эме, что-то приятное. Пусть этим приятным будет назначение Селима первым наследником трона.
