Лавирль Спенсер - Осень сердца
— Некогда мне с тобой разговаривать, Харкен, одно могу сказать: мне даже в голову не могло прийти то, что ты натворил в тот вечер.
— Но вы же не пострадали от этого, правда? — Он спокойно взглянул на нее и указал рукой на дверь. — После вас, миссис Ловик.
Стуча передником, домоправительница прошла мимо него, покачивая белым колпаком. Обернувшись, она сухо указала ему:
— Вверх по лестнице. И как только хозяин отпустит тебя, немедленно возвращайся на кухню. Вверх по лестнице.
Черт возьми, а тут несколько лестниц. Ему некогда раньше не доводилось бывать наверху, и он не видел ни перил красного дерева, ни сидящих тут и там купидончиков. Обнаженные ангелочки поддерживали лампу и лукаво улыбались, в то время как он взбирался по лестнице. Наверху окно в виде стеклянной арки выходило во двор, и еще одна пара ангелочков поддерживала другую лампу. Поднявшись наверх, Харкен очутился в коридоре Т-образной формы. Остановившись, он посмотрел направо и налево. Все двери были открыты в коридор в обоих направлениях, и он понятия не имел, которая из них вела в кабинет к мистеру Барнетту.
Он наугад решил пойти налево и, подойдя к первой комнате, увидел в ней пожилую леди, которая заснула в кресле-качалке с книгой в руке. Йенс вспомнил, что прислуживал ей во время приема в столовой. Он прошел мимо и попал в ванную комнату, пол которой был украшен кафелем белых и зеленых цветов, с фарфоровым унитазом, над которым высоко на стене висел дубовый бачок с водой, с раковиной, стоящей на высокой тумбе, и вместительной ванной на львиных лапах. Повсюду витал аромат цветов и свет лился через окно с белой лепниной. Следующая дверь вела в комнату мальчика, все стены которой были украшены морской атрибутикой. Харкен уже понял, что он выбрал не то направление, но, несмотря на это, решив, что, может быть, у него больше не будет такого случая, осмелился заглянуть и в другие комнаты.
Он подошел к очередной двери и замер на пороге.
Прямо перед ним в кресле с журналом в руках сидела мисс Лорна Барнетт. При виде нее у Харкена заныло в животе. Была она в бледно-зеленой юбке и белой кофте с высоким воротником, расстегнутым из-за жары, с босыми ногами, а на коленях, как на подставке, держала журнал. Комната была полна воздуха и света, окнами выходила на озеро и в сад и утопала в голубых тонах, точно таких же, какой была у нее юбка в прошлое воскресенье.
Она подняла глаза, и в тот же момент оба в изумлении застыли, как статуи.
— Харкен? — прошептала она с широко раскрытыми глазами, машинально накрывая юбкой босые ноги. — Что вы здесь делаете?
— Простите за беспокойство, мисс Лорна, но я ищу кабинет вашего отца. Мне сказали, что он наверху.
— Он в другом крыле. Вторая дверь от конца по правой стороне.
— Спасибо. Я найду.
Он попятился назад.
— Стойте! — позвала Лорна, отбросив журнал в сторону и опустив ноги на пол.
Он подождал в коридоре, пока она не вышла и не встала в дверях.
— Папа хотел вас видеть?
— Да, мисс.
Ее глаза взволнованно заблестели.
— Наверное, поговорить насчет яхты? Ну конечно, Харкен!
— Без понятия, мисс. Все, что мне сказала миссис Ловик, — то, что я должен прийти к хозяину в кабинет и постараться не выглядеть как кухонный мужик, хотя я и являюсь им на самом деле.
Он бросил взгляд на свои спортивные брюки и на белую футболку с черными полосками на плечах.
— Хотя, кажется, я неплохо выгляжу.
Он поднял запястья и уронил их вниз.
— Ну, миссис Ловик сама как печеное яблоко. Не обращайте на это внимания. Если папа просил вас зайти, значит, мы заставили его подумать, конечно, по поводу яхты. Только помните, папа ничего так не хочет, как выиграть регату. Он просто не привык проигрывать. Поэтому постарайтесь убедить его, и тогда, может быть, мы увидим яхту, которую вы построите.
— Постараюсь, мисс.
— Но только не позволяйте папе запугивать себя. — Она подняла пальчик. — Он постарается это сделать, но вы не позволяйте.
— Хорошо, мисс.
Он еле сдержал улыбку.
Она стояла рядом, одетая по-домашнему, милая и простая, полная такого ребяческого энтузиазма, что нельзя было смотреть на нее серьезно. Ее волосы цвета бургундского вина выделялись на фоне стены. Темные и густые, они торчали в разные стороны, и он видел, как она поправляла их рукой, когда читала. Ее природная красота ничуть не потеряла без шляпы, локонов и корсета. Наоборот, он был очарован, когда увидел ее без чулок и туфелек. Что и говорить, конечно, она была самой красивой девушкой, какую он когда-нибудь видел.
— Ладно, мне лучше не заставлять вашего отца ждать.
— Правильно.
Она оперлась двумя руками о дверной косяк.
— Вон туда, в ту дверь, которая закрыта.
— Ага, спасибо.
Он устремился в том направлении.
— Харкен? — шепотом окликнула она. Йенс остановился и обернулся.
— Желаю удачи, — снова прошептала Лорна.
— Спасибо, мисс.
Когда он добрался до дверей кабинета, то оглянулся и увидел, что девушка все еще выглядывает из комнаты. Лорна раздвинула пальцы буквой V — знак победы, а он, в свою очередь, поднял ладонь и затем постучал в дверь. Она все еще наблюдала за ним, когда Гидеон крикнул:
— Войдите!
Йенс Харкен вошел в комнату с высокими окнами, открытыми настежь позади письменного стола овальной формы. За ним сидел Гидеон Барнетт, а сбоку расположились книжные полки. В кабинете пахло сигарным дымом и кожей, несмотря на то, что через окна в комнату влетал свежий ветерок. Свет от яркого полуденного солнца не попадал на письменный стол, но вспыхивал на корешках книг и освещал один угол пола темного дерева. В темном углу комнаты, которого не достигало солнце, стоял низкий столик, окруженный тяжелыми коричневыми креслами, на котором возвышался глобус, лежали книги в кожаных тисненых переплетах и прибор для увлажнения воздуха.
— Харкен, — вместо приветствия бросил Барнетт.
— Добрый день, сэр.
Харкен остановился перед письменным столом и продолжал стоять, несмотря на то, что в комнате было четыре пустых кресла.
Гидеон Барнетт заставил его стоять. Он сунул сигару в рот, зажав ее зубами и оттянув губы назад, и молча изучал белокурого молодого человека. Облачко дыма поднялось и вылетело в окно. Барнетт продолжал дымить, изучающе глядя на юношу. Харкен спокойно стоял, держа руки по бокам, с мокрым пятном на животе, которое напоминало о той работе, которую он делал на кухне.
— Итак, — наконец произнес Барнетт, вынув сигару изо рта, — ты считаешь, что знаешь, как надо строить яхты.
— Да, сэр.
— Быстроходные?
— Да, сэр.
— И сколько же ты уже построил?
— Достаточно. На лодочных работах в Барнегат-Бей.
