Кэндис Проктор - Перед рассветом
— Угадали.
Он ожидал, что Индия продолжит расспрашивать его о прошлом, но вместо этого она спросила:
— Куда ведет тоннель?
— На другую сторону горы.
— А остальные пустоты?
Джек тихонько засмеялся:
— Гора изрыта пустотами, как пчелиные соты. Саймон может хоть неделю плутать по лабиринту и все равно выйдет обратно к ущелью, если, конечно, не найдет потайной тоннель.
* * *
Стоя у выхода из пещеры, Джек поднял глаза к небу. Дождь прекратился, слышался лишь слабый звук капели: извилистая тропинка превратилась в жидкое, скользкое месиво, и от легчайшего дуновения ветерка с веток градом сыпались капли. Становилось прохладно. «Да, — подумал Джек, — можно подумать, что дождь лил целую вечность, а не какие-то тридцать минут».
Наконец из-за тучи показалось солнце, и темные промокшие джунгли словно покрылись испариной.
С места, на котором они находились, открывался прекрасный вид на северную часть острова — внизу, в туманной дымке, простирались лощины и горные кручи, покрытые лесом, а за ними — зеленые долины и болотистые топи. Далеко на северо-востоке виднелось маленькое французское поселение Ла-Рошель: его золотые пляжи и изумрудные лагуны были защищены огромными рифами, о которые с бесконечным грохотом яростно бились волны.
Невнятно чертыхаясь, Джек скинул ботинки и носки, расстегнул промокшую насквозь рубаху и, стащив ее с себя, стал расстегивать брюки.
— Что это вы делаете? — изумленно спросила Индия. Джек взглянул на девушку, и его пальцы застыли на поясе брюк.
— Как это «что»? Одежду снимаю. Она же мокрая.
Индия смотрела на него широко раскрытыми глазами, вне себя от возмущения. Ее собственное платье было перепачкано и разорвано, шлем от солнца и вовсе потерялся, сальные от пота волосы свалялись; в довершение ко всему она, как и ее спутник, тоже вымокла и изрядно извозилась в песке — однако все это никак не повлияло на ее представления о приличиях.
— И из-за этого вы намерены прилюдно раздеться?
Джек громко рассмеялся.
— Ну знаете ли, здесь вам не Пиккадилли, — иронично изрек он и спустил штаны, а заодно и исподнее. — Знаете, почему местные жители ходят совсем без одежды? Потому что быть мокрым и голым несколько приятнее, чем быть мокрым, да еще и в мокрой одежде. К тому же так меньше шансов подхватить простуду. — С этими словами Джек, подпрыгивая на одной ноге, стащил с себя сначала одну мокрую прилипшую штанину, затем вторую и выпрямился.
Индия старательно пыталась отвести от него взгляд: она то с преувеличенным интересом разглядывала ярко-зеленую листву смоковницы, то смотрела, как скатываются по листьям и падают на землю дождевые капли. Лицо ее зарделось от смущения, грудь вздымалась, дыхание участилось. Мокрая блузка, накрепко прилипнув к ней, так соблазнительно очерчивала все ее формы, что Джек просто не в силах был отвести от нее взгляд. Он снова ощутил уже знакомую волну сексуальности, исходившую от нее. Его никогда не привлекали подобные женщины, но сейчас его спутница была так невероятно стыдлива и чиста и в то же время так воинственна: настоящая амазонка! В ней была какая-то непостижимая притягательность, которую он даже себе не смог бы объяснить. Джек слегка переместил руки с зажатыми в них смятыми брюками, пряча от глаз Индии красноречивое доказательство крамольных мыслей, посетивших его в эту минуту, а затем, криво усмехнувшись, произнес:
— Если бы в вас была хоть капля здравого смысла, вы бы последовали моему примеру. Снимите одежду и разложите ее на камнях, пусть сохнет, иначе ночь покажется вам долгой и холодной.
Индия обхватила себя руками, как будто опасаясь, что он немедленно начнет срывать с нее одежду. Или она просто так сильно замерзла?
— Некоторые люди обладают достаточной силой духа, чтобы переносить подобные невзгоды, — сказала она, гордо выпрямляясь.
— Силой духа? Вот, значит, как вы это называете? — Взмахнув брюками в воздухе, Джек распластал их на ближайшем камне. — А я-то думал, что это глупость и ослиное упрямство.
Индия обернулась и посмотрела ему прямо в глаза, ее прекрасная грудь вздымалась при каждом вздохе.
— Глупость? Это вы о морали или о благоразумии?
Джек поспешил повернуться к ней спиной.
— Благоразумие? Что за чушь вы вбили себе в голову? Или вы полагаете, что при виде вашего обнаженного тела я тут же потеряю голову от вожделения и немедленно на вас наброшусь? Поверьте мне, милочка, за двенадцать лет, что я провел на этом острове, я настолько привык к виду обнаженного женского тела, что как-нибудь переживу, если вы разденетесь. Кроме того… — с этими словами он расстелил рубашку на камне в лучах заходящего солнца, — можете вообще не волноваться: вы не в моем вкусе. Я предпочитаю женщин, которые не пугаются мужчин и умеют наслаждаться тем, что происходит между мужчиной и женщиной, а не тех, что лежат на спине, думая об Англии в ожидании, когда же все наконец закончится.
— С чего вы взяли, будто хорошо меня знаете?
Джек бросил на нее быстрый взгляд и усмехнулся.
— Стоит только посмотреть на ваш шотландский плед, в котором вы разгуливаете по джунглям, и застегнутый на все пуговицы воротник блузки, как возникает резонный вопрос: и как это вы еще не умерли от удушья?
— Мое снаряжение очень удобно, вот и все.
— Удобно? — Джек подобрал с земли сухую ветку и стал озираться в поисках, чтобы сложить костер. — Хорошо, что вы еще насмерть не упарились в этом своем снаряжении. Здесь же тропики, а не Северный полюс! Есть только одна причина, по которой женщина стала бы так одеваться, — это сигнал, предупреждение для мужчин, как татуировка на лбу: «Внимание! Бесчувственная девственница. Руками не трогать».
— Ха, — Индия тоже подобрала ветку и положила в кучу, которую Джек уже сложил на плоском камне у входа в пещеру, — много вы понимаете!
Забыв о том, что нужно поворачиваться к ней спиной, Джек медленно поднялся и, нахмурившись, посмотрел на нее. Под его внимательным взглядом Индия медленно залилась краской.
— А может быть, вы вовсе не девственница?
— Не ваше дело, — решительно ответила она и метнула в него жестяную коробочку, оказавшуюся коробком спичек; Джек понял это только в последний момент и от удивления чуть было не уронил ее со скалы.
— Откуда это у вас?
Женственным движением руки Индия откинула волосы со лба и слабо улыбнулась:
— Из моего рюкзака. Я ведь говорила вам: хороший рюкзак — очень практичная вещь.
Впервые Джек видел, чтобы она так улыбалась, и эта ее улыбка привела его в замешательство. Он и в самом деле вдруг ощутил свою наготу как нечто неприличное, после чего, мысленно чертыхаясь, пригнулся и, прячась за кучей хвороста, поднял одно колено, стараясь скрыть от Индии определенную часть своего тела. Сколько еще продлится этот кошмар, прежде чем он сможет наконец снова надеть брюки?
