Милли Крисуэлл - Мужчина на заказ
Улыбка сошла с лица Аманды, в глазах мелькнул неподдельный ужас.
— Обещайте, что никому не скажете. Даже Касси не знает, чем я занимаюсь. Я не вынесу, если осудят то, что мне так дорого.
— Аманда, я не думаю…
— Вы должны обещать, Джейк. Друзья не выдают друг друга. Ведь так велит кодекс чести Запада или как?
Он усмехнулся.
— Или как. Ладно, даю слово. Ни одна живая душа не узнает. А если вам понадобятся мои советы, буду счастлив их дать. Не хотелось бы, чтобы ваш герой садился в седло не с той стороны.
— Вы хотите сказать, это важно?
Джейк понял, что она спрашивает совершенно серьезно, и вздохнул. Горожане!
— Дайте-ка еще раз взглянуть на ваши листочки, Аманда. Кажется, сегодня вечером вам придется кое-что переписать.
Экипаж Темплтона катился по неровной брусчатке. Джейк сидел рядом с Кассандрой на бордовых бархатных подушках и мечтал только об одном: запустить руку в глубокий вырез черного бархатного платья жены. И он так бы и сделал, не сиди напротив тесть с тещей.
Проклятье, Кассандра его замучила. Сегодня вечером несомненно повторится то же, что и вчера:
смотреть, но не дотрагиваться. Утром он все-таки дотронулся и с тех пор не мог думать ни о чем другом. От чего болезненно набухала плоть. И непохоже, чтобы в ближайшее время могло наступить облегчение.
Черт! Из-за Кассандры он чувствовал себя мерином, что толку от его отличной формы.
— Что-нибудь случилось, Стил? У вас сегодня озабоченный вид. — Саймон вопросительно смотрел на него, и Кассандра беспокойно пошевелилась. Нельзя, чтобы отец узнал истинную причину его скверного настроения.
Джейк взял ее руку и нежно пожал. Стоило бы сказать старику, в чем загвоздка. Поделом будет Кассандре, если ее отец узнает, что он аж дымится, так она его завела.
— Меня не слишком воодушевляет опера, Саймон, — ответил он, и рука жены расслабилась в его ладони. — Я не привык так развлекаться. Мне подавай добрую партию в покер, сигару да горячую бабенку…
Кассандра застыла, но Саймон хмыкнул:
— Твоя правда, парень. Ничего нет лучше…
— Право, Саймон! — возмутилась Летиция, искоса глянув на мужа. — Я знаю, ты не очень любишь оперу, но мы с Кассандрой жаждем послушать «Севильского цирюльника».
Джейк усмехнулся, а Саймон сделал нечто, доставившее тому невероятное удовольствие: он ему подмигнул.
Кассандра же была совершенно обескуражена небывалым поведением отца. Саймон обычно был чрезвычайно сдержан. Она в жизни не слышала от него ни одной шокирующей фразы; интересно, что бы он сказал, если б знал, что едва они уселись в экипаж, Джейк стал подсовывать руку под нее. Ей пришлось схватить его за руку, чтобы не осрамиться обоим перед родителями.
Срам. Вот оно, верное слово. После чудовищного утреннего происшествия она умирала от стыда всякий раз, когда оказывалась рядом с Джейком. Он дразнил ее весь день, дотрагиваясь, когда представлялся случай. А случай представлялся довольно часто. Он шептал ей на ухо возмутительнейшие, гнуснейшие вещи, описывая, что будет делать с ней губами и языком, когда подвернется возможность.
При воспоминании о том, что он творил с ней сегодня, она беспокойно заерзала. Плотно сдвинув ноги, она пыталась унять пульсирующую ломоту, возникавшую всякий раз, когда она думала о том, как Джейк дотрагивается до нее.
Господи, что с ней происходит?
И когда кончится эта несчастная дорога!
«И когда кончится эта несчастная опера, — думал Джейк. — Скучища! « Он чудовищно, безнадежно скучал. Если это и есть культура в лучших своих проявлениях, ему она не нужна.
На сцене необъятных размеров тетка истошным голосом вопила какую-то жуткую арию, смысла Джейк не понимал. За весь спектакль никто слова не сказал по-английски. Ничего более гнусного он в жизни не видел.
— Тебе нравится опера? — шепнула Кассандра, кладя ладонь в перчатке на его руку. Свет был приглушен, и в ложе, где сидели они с родителями, царил интимный полумрак.
— Черт! Нет, мне не нравится этот мюзикл. Да я ни слова не разберу!
Из-за спины Кассандра услышала тихий смешок отца и обернулась, сверкнув на него глазами. Тот мгновенно принял серьезный вид.
— Это опера на итальянском. Оперы почти всегда исполняются на иностранных языках.
— Не много толка сидеть тут и слушать то, чего не понимаешь. — Он пожал плечами — Зачем это нужно?
Саймон наклонился вперед и, несмотря на попытки Летиции удержать его, просунул голову между дочерью и зятем.
— Да, Кассандра. Объясни, зачем это нужно. Я совершенно согласен со Стилом, лишь пустая трата времени.
Джейк громко хмыкнул, и люди в зале стали оборачиваться на их ложу и шептаться, прикрываясь ладонями и веерами. Кассандре хотелось накричать на обоих, но вместо этого она как можно тише произнесла:
— Не знаю, что на тебя сегодня нашло, отец. Но тому, кто так заботится о своей репутации, не пристало выставлять себя напоказ.
Джейк обнял Кассандру за плечи и привлек жену к себе, не обращая внимания на ее протесты.
— Ну, милая, не нужно портить папе настроение. Он просто пытается повеселиться. А тут это совсем не легко.
— Ш-ш-ш! — зашикали с разных сторон.
— Чего ради шептаться? Эта хавронья на сцене голосит как львица перед случкой.
Саймон взревел от хохота, Летиция схватилась за щеки и застонала, а Кассандра сползла в своем кресле, прикрывая лицо веером и надеясь, что никто из знакомых ее не узнал.
Когда все четверо приехали в ресторан Дель-монико, он был полон. Ступая следом за старшим официантом по цветастому ковру, устилавшему сверкающий паркет, они подошли к угловому столику у окна.
— Один из лучших столов этого заведения, — с гордостью сообщил Саймон Джейку, усаживаясь. — Я даю хорошие чаевые, Джейк, — добавил он, и Джейк отметил, что его назвали по имени. Очевидно, старый гуляка начинал смягчаться.
Кассандра тоже это заметила, усаживаясь на плюшевый диванчик рядом с мужем. Она вежливо кивнула Роджеру Торнкунсту, одному из ее бывших кавалеров, сидевшему за столиком напротив, и умышленно проигнорировала его спутницу. Она надеялась, что мать поступит так же. Как бы не так.
— Да это же Роджер! — воскликнула ее мать и помахала рыжеволосому молодому человеку. — И смотри… он с Элизабет Энн Майклз. Пригласим их за наш столик?
— Нет! — излишне горячо воскликнула Кассандра, не желая становиться мишенью насмешек своих так называемых друзей. Все странно на нее посмотрели. — Я хотела сказать, что уверена: Роджеру хочется побыть наедине с Элизабет Энн. Я слышала, они теперь встречаются. — На самом деле Элизабет Энн поторопилась прибрать к рукам отвергнутого ухажера Кассандры хотя бы только затем, чтобы доказать: она не менее обворожительна, чем ее соперница. Ладно, пусть будет Роджер, подумала Кассандра. Он слишком влюблен в себя и обладает несносной привычкой сопеть, словно гончая принюхивается. Да и рыжие ей никогда особенно не нравились. Брюнеты куда более в ее вкусе, вдруг подумала она.
