Ребекка Брэндвайн - Море любви
Пока собаки метались по сторонам, сбитые с толку и возмущенные исчезновением их добычи, всадники собрались вокруг дяди Эсмонда, егеря и выжлятников, чтобы обсудить план дальнейших действий. Все замерли в ожидании решения хозяина, и у меня, наконец, появилась возможность приблизиться к Ники, который при моем появлении весело усмехнулся.
– Тебе повезло, что свора потеряла след, Лаура, – заявил он. – Иначе, ты бы меня никогда не догнала.
– Хм! – презрительно фыркнула я. – Это ты так думаешь! Еще несколько минут, и ты бы глотал грязь из-под копыт моего коня!
Он ухмыльнулся.
– Посмотрим, Лаура. Посмотрим…
– Вот именно! – резко бросила я, гордо поглаживая влажную шею Черного Пирата. – По крайней мере на этот раз мы стартуем вместе. С тобой было трудно состязаться, потому что ты бросил мне вызов уже на скаку.
– Но, дорогая, я никогда не играю по правилам – ни на войне, ни в любви, – заверил Ники.
Его голос прозвучал добродушно, но как-то странно. На минуту я усомнилась в искренности слов молодого человека.
– Я это запомню, – заверила его я.
– Будь осторожна, Лаура, моя красавица. Я не хочу, чтобы ты потом говорила, что твой кузен не предупреждал тебя, – особенно если проиграешь наше пари и должна будешь расплатиться со мной.
Теперь в глазах Николаса появился какой-то странный блеск, кажется, даже презрительный. Но, возможно, это всего лишь показалось. Когда я снова взглянула на него. Ники уже улыбался, заставляя меня краснеть. Очевидно, это была его очередная шутка.
Прежде чем я успела ответить, дядя Эсмонд и другие участники охоты закончили свои дебаты и, вероятно, решили двигаться на восток. Охотники развернулись веером и поехали по лугу, в надежде снова взять след лисы. Пока выжлятники собирали и приструнивали собак, егерь объявил всем решение хозяина сократить путь и ехать через карьер. Все рванули вперед, и у нас с Ники появилась возможность продолжить беседу. Мы поехали рядом.
– Надеюсь, дядя Эсмонд знает, что делает, направив всех нас в этом направлении, – мрачно прокомментировал Ники. – Мне совсем не хочется барахтаться в этом навозе просто так.
– Да, – согласилась я. – Не стоит носиться по окрестностям, когда лиса удрала, правда?
– О, нет! И тете Джулиане это тоже не понравится. Бедный дядя Эсмонд! Боюсь, что его первого бросят на растерзание собакам, если свора снова не возьмет след. Это может произойти очень скоро.
Очевидно, все сказанное Николасом было правдой.
Мне было совершенно ясно, что тетя Джулиана шепотом ругает дядю Эсмонда. В своем тесном алом жакете, она походила на толстенькую малиновку. Пока женщина попрекала и высказывала все, что думает дяде Эсмонду, ее грудь вздымалась от негодования.
К счастью дядюшки Эсмонда, его решение начать поиски на востоке оправдалось, потому что не прошло и четверти часа, как собаки снова торжествующе залаяли, а через несколько минут в зарослях вереска и папоротника мелькнул рыжий мех. Бедное животное металось в разные стороны, спасая свою жизнь. Я очень надеялась, что ей удастся удрать и на этот раз, но собаки уверенно бежали за ней по пятам.
– Ушла! Ушла! – в унисон кричали папа и дядя Драко, пуская лошадей галопом, когда егерь в очередной раз протрубил в рог.
На лице Ники появилась дьявольская улыбка. Не успела я даже опомниться, как с его губ сорвался крик и, ударив своего Черного Флага, он резко рванул с места. Грязь, вырвавшаяся из-под копыт его коня, попала мне прямо в лицо и испачкала одежду. Разозлившись, я пригнулась к шее Черного Пирата, умоляя его скакать вперед.
Ники был уже далеко. Но я мчалась за ним, не обращая внимания на холодный, резкий ветер, бивший прямо в лицо. На холод мне было наплевать. Наоборот, я вся пылала и даже вспотела. Одежда прилипла к телу, а растрепавшиеся волосы застилали лицо. Но я скакала во весь опор, и расстояние между нами быстро сокращалось. На этот раз Ники меня не опередить, это уж точно.
Теперь, мы бок о бок перескочили через заросли ежевики и плавно приземлились. К моему удовлетворению, Черный Пират опомнился первым и поскакал вперед по плотной, утоптанной дороге. Скакун Николаса Черный Флаг продолжал беспомощно топтаться на месте. То ругая, то упрашивая, Ники подгонял своего коня, в то время как я, опьяненная свежим, бодрящим воздухом, выпитым ранее вином и азартом охоты, промчалась мимо с ликующим криком.
Меня уже ничто не могло задержать. Как упрямая богиня, я неслась по полю. Тяжелые копыта Черного Пирата топтали высокую траву и сорняки. Я не обращала внимания на колючие кустарники, подхлестывая своего коня. На моих губах играла улыбка, потому что Ники скакал на три корпуса позади. Но я смаковала этот факт только мгновение. Все мое внимание было сосредоточено на охоте. Я продолжала скакать во весь опор по заболоченному лугу.
Лиса все еще была впереди. Она зигзагами носилась среди травы. То здесь, то там мелькал рыжий хвост. Охотники неслись за ней, как Непобедимая армада, приближаясь все быстрее. Время от времени лошади спотыкались и выбрасывали из седла своих всадников. Но я ни на что не обращала внимания и неслась, как будто меня преследовали дьяволы, потому что знала, – Ники не упустит любой возможности сократить расстояние. Этого вовсе не хотелось… Мне кажется, я должна была понять, как глупо мы себя вели, и, честно говоря, в глубине души это чувствовала. Хотя то, что произошло дальше, от нас уже не зависело. По всей видимости, если бы мы с Ники не были так увлечены нашим пари, скача во весь опор, в то утро, может быть, ничего ужасного и не произошло бы. Нам некого винить кроме себя за последовавшие за этим несчастья, которые изменили наши жизни.
Беда разразилась очень быстро. Позже я с трудом могла поверить, что так быстро наступил решающий момент. Впоследствии, эта сцена виделась мне в замедленном темпе. Все вспоминается, почему-то, какими-то обрывками. Так обычно бывает, когда вспоминаешь какие-то ужасные события. Теперь мне известно, что в результате шока, мозг как бы замедляет свою работу, чтобы понять, что же происходит, а потом уже отбрасывает все тяжелое и болезненное. И поэтому я обрывками помню все, что произошло в тот день, и так изменило всю мою жизнь.
Очень часто, когда стоишь на вершине, тебе кажется, что ты сейчас упадешь. Так было и со мной. Мои чувства достигли вершины. Мне казалось, что это не Черный Пират несет меня, а я сама лечу над торфяниками, поднимаясь вверх все быстрее и быстрее, перегоняя ветер. Впереди был подъем. Я была уверена в своей непобедимости, продолжая нахлестывать коня. Мы неслись, поднимаясь все выше и выше, и, даже не остановившись на вершине холма, стали спускаться по крутому склону. Черный Пират притормозил и, чтобы хоть немного замедлить ход, встал на дыбы. Он заржал, подняв вверх голову, глаза его побелели, а ноздри раздувались от возбуждения. Спустившись с холма, я краешком глаза заметила, что Ники следовал за мной по пятам. Он перемахнул через гребень горы, как вдруг, откуда ни возьмись, появилась Элизабет. Она неслась так близко от Ники, что мне стало страшно. Передние ноги ее гнедой кобылы коснулись копыт Черного Флага, прежде чем он успел опуститься на землю. Я застыла от ужаса. Копыта коней сцепились. Скакун Ники бешено понесся вниз по склону, прямо на Черного Пирата и меня.
