Сара Беннет - Лилия и меч
– Не надо, – прошептала она и положила руку ему на бедро. – Между нами вспыхнул огонь, и ни один из нас не мог затушить его иным способом.
Радолф перевел взгляд на ее руку, и Лили ощутила, как его и без того крепкие мышцы еще больше затвердели. Она говорила в прошедшем времени, но они оба знали, что и сейчас этот огонь не погас и по-прежнему горит ярким пламенем.
– Что будет, когда мы достигнем... когда я буду дома? – спросила она тихо и сама удивилась своему вопросу.
Она знала, что будет. Всему когда-нибудь приходит конец. Просто ей хотелось еще немного продлить игру, внушить себе, что она и впрямь дочь Эдвина Реннока и Радолф везет ее домой. Тогда она смогла бы спросить себя, достаточно ли сильно его желание, чтобы ему пришла в голову мысль оставить ее при себе. Может, он захотел бы навещать ее по мере обстоятельств? Завернуть в Реннок, побыть часок и снова уехать?
Лили вздрогнула. Нет, не этого она хотела. Если уж продолжать мечтать, то мечтать так, как ей хочется. А ей хотелось, чтобы Радолф всегда был с ней.
И все же это смахивало на безумство. Этого не могло быть. Только ребенок мог поверить в такое, а Лили уже давно выросла. Она мечтала о Радолфе, это правда, но ей не следовало предаваться мечтам, ибо если она сдастся, то погубит себя.
– Что случится, когда мы приедем в Реннок? – повторил ее вопрос Радолф и сам ответил: – Я не знаю, Лили.
– Милорд!
Радолф повернулся и увидел Жервуа; успокоив взмыленную лошадь, капитан подъехал к нему вплотную, чтобы сообщить новости. Все время, пока они разговаривали, их лица оставались серьезными.
Лили с любопытством наблюдала за ними. Радолф смотрел куда-то промеж ушей своего коня и хмурился, а затем Жервуа отъехал от него. Прошло несколько минут, но он по-прежнему хранил молчание. И тогда Лили осмелилась нарушить тишину:
– Вас что-то гнетет, милорд?
Радолф бросил на нее непроницаемый взгляд:
– Как сказать, Лили. Никогда не мешает быть осторожным в любых делах.
По ее спине побежали мурашки. Он что, предупреждает ее? Внезапно ее собеседник показался ей невероятно далеким. Что сказал ему Жервуа?
Пришпорив лошадь, Радолф понесся галопом в авангард отряда. Как по сигналу, Жервуа немедленно занял его опустевшее место.
– Что-то произошло? – обеспокоилась Лили, хотя не надеялась получить подобающий ответ. – Вы долго отсутствовали...
Отсутствие Жервуа она заметила еще накануне, но ей не пришло в голову поинтересоваться, куда он делся... Неужели они ей так и не скажут, что происходит?
– Успокойтесь, миледи. – Жервуа вскинул светлые брови. – Просто я решал одну головоломку, но теперь все пойдет по плану.
– Вы боитесь нападения?
Жервуа смерил ее задумчивым взглядом.
– Было бы неосмотрительно и глупо нападать на отряд столь хорошо вооруженных воинов.
– Тем не менее лорд Радолф остается начеку.
Жервуа улыбнулся, и его лицо вдруг помолодело.
– Он никогда не теряет бдительности, и это делает его очень хорошим солдатом. К тому же он никому и ничему не доверяет.
Еще одно предупреждение?
Похоже, подозрительность была второй натурой Радолфа, и не только в том, что касалось выполнения долга; он относился к числу людей, которые никогда не раскрываются с легкостью, и он столь же рьяно оберегал свои эмоции, с какой оберегал ее.
И он же занимался с ней любовью с таким неистовством, словно умирал с голоду.
Однако все это не меняло ее намерения сбежать, прежде чем они достигнут Реннока. Если она этого не сделает, правда раскроется тотчас, как только они въедут в ворота замка.
Почти сразу же после этих событий Радолф значительно усилил охрану Лили. За каждым шагом ее кобылы следил особый конвой. Солдаты с суровыми лицами не спускали с нее глаз и не позволяли ей ни на секунду скрыться из виду. При таких обстоятельствах невозможно было даже помышлять о побеге. Тревога Лили разрасталась. От напряжения у нее начали болеть плечи и шея, а под глазами легли тени, ибо она то и дело обшаривала взглядом окрестности в поисках любой удобной возможности.
В полдень они снова сделали остановку, но на этот раз, когда Радолф нашел Лили, он не потянул ее в кусты, чтобы заняться с ней любовью. Поймав пальцами ее подбородок, он повернул к себе ее лицо и, пристально глядя ей в глаза, нахмурился так, что его темные брови сурово сошлись на переносице.
– Прошлой ночью вы должны были ответить мне отказом, – пробормотал он. – Вам следовало отдохнуть.
Лили нервно рассмеялась.
– Милорд, хочу ли я сказать вам «нет»? – пошутила она.
Радолф улыбнулся и провел пальцем по ее подбородку, в то время как его рука незаметно соскользнула вниз, под плащ, чтобы нежно заключить в ладонь ее грудь. Лили судорожно втянула в себя воздух. Ей надо было отодвинуться, но она не имела на это сил. От его ласк у нее закружилась голова.
Опьяненная, она уже готова была отдаться ему, как вдруг он наклонился ближе к ней:
– Мы совсем рядом с Ренноком, леди. Вы почти дома.
Радолф неподвижно смотрел на нее, словно оценивая реакцию. Лили сглотнула и спокойно кивнула, в то время как ее сердце бурно заколотилось от страха и ярости. Неужели он ласкал ее лишь для того, чтобы затем смутить и застать врасплох? Неужели он в действительности столь вероломен и жесток?
– Если мы поторопимся, то прибудем туда к ночи, – продолжал Радолф у самого ее уха, – но, боюсь, вы устали. Неподалеку отсюда расположен Трайерский монастырь; сегодня мы переночуем там, и у вас будет кровать, а завтра вы вернетесь домой, к своему отцу.
Отсрочка. Что ж, пусть хотя бы это. Вот только не заметил ли он искры облегчения в ее глазах?
– Благодарю вас, милорд.
Радолф кивнул и, отойдя от нее, приказал седлать коней. Итак, монастырь будет ее последним шансом. Завтра по пути в Реннок Радолф еще больше усилит бдительность.
– Прошу вас, леди.
Солдат подвел ей кобылу, и Лили, поставив ногу на его ладонь, легко вскочила в седло. Ожидая, когда все будут готовы выступить, она ничего вокруг себя не видела. Сегодня она непременно должна бежать и навсегда расстаться с Радолфом, который возненавидит ее за этот обман. Разумеется, он подумает, что она его использовала, но Лили ничего не могла с этим поделать. Сбежав, она уже не сможет оправдаться. Лили не сожалела о том, что случилось между ними; ее беспокоило только одно: она никогда не сможет заставить его понять, что обстоятельства не имеют никакого отношения к ее любви. Моменты нежности были для нее островами затишья в огромном холодном море, но теперь настало время снова встретиться со штормами.
До монастыря они добрались только поздно вечером. Трайер представлял собой бедное, жалкое сооружение из дерева и камня; постройки, казалось, тонули в углублении между окружающими холмами. Аббат, лишь недавно назначенный на должность норманнами, был весьма рад оказать гостеприимство Радолфу и его отряду.
