Коварный искуситель - Моника Маккарти
Дьявол! Скорее бы вернутся на острова! Он, коренной островитянин, начинал сходить с ума, если приходилось торчать на суше, а здесь еще и эта женщина… Похоже, он и впрямь сошел с ума, если непрестанно думает о ней, хотя о женщинах позволительно думать только в спальне, иначе беда.
Лахлан постарался выбросить из головы посторонние мысли, сосредоточившись исключительно на задаче, которая перед ним стояла, и не торопясь обошел по кругу лагерь, а потом вернулся на свой пост среди деревьев в нескольких ярдах от палатки.
Лахлан сорвал стебелек чабреца, намереваясь пожевать, и уже устроился поудобнее, опершись о ствол дерева, когда услышал посторонний звук. Мгновение – и он снова был боевой машиной. Стебелек чабреца полетел в сторону. Чувства разом обострились, каждый мускул напрягся, готовый ринуться в бой. Взгляд метнулся в сторону озера, откуда донесся шорох, но сколько Лахлан ни всматривался, даже его по-звериному острое зрение дало осечку: темный лес казался непроницаемым.
Он медленно, крадучись, двинулся вперед, бесшумно, держась поближе к деревьям, буквально вынюхивая врага, соблюдая величайшую осторожность. Озеро лежало меж крутых холмов, отчего ему вспомнилась предыдущая засада.
Подобравшись ближе, он услышал шепот и нахмурился. Звуки доносились со стороны воды, а не с холма, где как раз и могла бы быть засада. Что-то мелькнуло среди черных теней. Всмотревшись внимательнее, он различил-таки две фигуры.
Ах ты, черт! Никакая это не засада, а две женщины, причем одна из них – графиня. Лахлан стиснул зубы. Воинственный запал сменился вспышкой злости. Кровь Христова, неужели им непонятно, как опасно разгуливать по ночам?
– Я не могла ждать, – услышал он голосок фигурки поменьше ростом. Насколько он мог разобрать, это Мэри, младшая сестра Брюса. – Мне пришлось пойти.
Графиня стояла подбоченившись, словно не верила словам девушки.
– Вам следовало меня разбудить. Очень опасно удаляться от лагеря ночью одной.
Тон ее голоса сразу напомнил Лахлану о матери, хотя он очень редко о ней вспоминал.
Они повернули прочь от берега озера в сторону лагеря, но вдруг остановились, застигнутые врасплох шумом, который донесся с вершины крутого холма.
У Лахлана похолодело внутри. Он крикнул, предупреждая об опасности, но было поздно: они, видимо, спугнули какое-то животное – вероятно, оленя, – и тот, вскочив на ноги, задел небольшой камешек. К несчастью, покатившись, тот задел другой, гораздо крупнее, и тот теперь летел вниз, прямо в Мэри Брюс, но девушка не замечала опасности.
Зато графиня была начеку: без промедления бросилась к девушке и толкнула вперед за мгновение до того, как камень ударился о землю как раз у нее за спиной.
Лахлан бросился к ней со всех ног, но не успел: Белла полетела вперед, споткнулась и упала. Раздался глухой звук, от которого у него застыла кровь в жилах.
В следующий миг он был возле нее, осторожно приподнял за плечи и заглянул в лицо.
– Господи, Белла, как вы?
Он не узнал собственный голос: хриплый, срывающийся, взволнованный.
Она растерянно хлопала глазами.
– К-кажется… все в порядке.
По его телу прошла горячая волна облегчения. Мэри опустилась на колени возле Беллы и пролепетала:
– Я не знаю, как это случилось: увидела, а она уже падает.
Лахлан стиснул зубы, собираясь с духом, чтобы устроить девице хорошую словесную взбучку, однако графиня остановила его, просто коснувшись плеча.
Как, бога ради, ей это удалось?
– Все в порядке, – сказала она девушке, пытаясь успокоить. – Всего-навсего пара царапин.
Пряча пораненные руки от взгляда Мэри, Белла улыбнулась, села и начала отряхивать от грязи платье, а потом Лахлан помог ей подняться на ноги и, обхватив за плечи, держал, пока она старалась обрести равновесие, поэтому почувствовал, как она вдруг замерла и осторожно перенесла упор на левую ногу.
– Все хорошо, – повторила Белла, легким пожатием руки давая понять, что не надо ничего говорить.
Лахлан нахмурился, но понимая почему: Мэри Брюс выглядела достаточно взрослой, чтобы от нее скрывать последствия ночного приключения. А закончилось оно – как он подозревал – вывихом лодыжки, а может, чем-то и посерьезнее.
Но, судя по всему, боль была терпимой и ничего страшного не произошло. Кивнув в строну озера, Белла попросила:
– Не могли бы вы проводить Мэри до палатки? Я хочу помыться.
Девушка, казалось, разрывается между ними, глядя то на него, то на Беллу. Было ясно, что ей хочется остаться, но желание идти с ним, похоже, пересиливало. Он насторожился: интересно, что задумала девица? – когда услышал:
– Я лучше подожду.
Белла покачала головой:
– Нет-нет, вам необходимо отдохнуть, я не задержусь.
– Графиня права, – заметил Лахлан. – Нам предстоит тяжелый день. Я провожу вас и вернусь за ней.
Белла удивилась:
– Но со мной ничего не…
– И тем не менее я настаиваю, – не дал он ей договорить. Может возмущаться сколько угодно, но отделаться от него ей так легко не удастся: сначала он посмотрит на ее лодыжку.
– Благодарю вас, миледи, – прошептала девушка с таким видом, будто вот-вот расплачется, – за то, что спасли меня.
Его нисколько не удивило, что, рискуя собой, графиня бросилась на помощь. Белла лишь пожала плечами:
– Любой на моем месте поступил бы так же.
Если Лахлан и заметил взгляды украдкой из-под ресниц, которые то и дело бросала на него Мэри, когда он повел ее назад в лагерь, то притворился, что не замечает. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, с какой целью она хотела остаться с ним наедине. Господи, только этого ему сейчас и не хватало: отбиваться от влюбленной девушки, которая по возрасту годилась ему в дочери: ведь ему почти тридцать три.
Зачем он на это согласился? Ответ пришел тут же: еще два года предстоит выплачивать долг, и лишь потом он обретет столь желанные независимость и свободу.
К тому времени как Лахлан привел Мэри к ее палатке и разбудил Гордона, чтобы сменил на дежурстве, сомнения уже разбирали его. Почему он так стремился избавиться от девчонки? Понятно, что графиня не хотела, чтобы та увидела ее раны, но сам-то он… Остаться наедине с графиней… нет, это плохая мысль.
Следовало бы отправить за ней Гордона, вот только он совсем этого не хотел. И что прикажете делать?
Тяжело вздохнув, он пошел сквозь лес назад к озеру, едва ли не сожалея, что никто не выскочил из чащи и не напал на него. Хорошая драка пришлась бы сейчас как нельзя к месту.
Нет, он определенно полный идиот. Он ее хочет? Ну и что? Мало
