Жаклин Санд - Женщины французского капитана
– Расскажете мне все вечером, – произнес Сезар. – Вы ведь и сплетни местные знаете.
– Ну, не все, не все. Я ведь только из Константинополя. Приехал, едва услыхал о высадке. Уж штурм Севастополя я не пропущу.
– В таком случае, до встречи.
– Угу. Расскажете мне, как вы так опростоволосились с этим Угрем и как поживает графиня де Бриан.
Сезар улыбнулся и вставил ногу в стремя.
Возвращался он не торопясь, чтобы подумать. Все-таки де Эмон оказался человеком, способным любого вывести из себя, даже Сезара, который был достаточно сдержан. И после своей смерти капитан мог либо вызывать восхищение, либо раздражать, и виконт не знал, какое из этих чувств преобладает над ним лично. Он подумал немного, как бы найти подход к Задире Пьеру, ничего не придумал и решил, что для начала нужно вернуться в полк. Скоро обед, а после еды Сезар всегда начинал соображать лучше.
Тучи висели над головой, низкие, готовые пролиться дождем; ветер налетал порывами, однако дождь все не начинался. Пару раз Сезару приходилось придерживать кивер, наконец, виконт вынужден был затянуть ремень под подбородком, чтобы головной убор и вправду не унесло. Встреча с Трюшоном оказалась полезной – к Сезару словно возвратилась прежняя уверенность в своих силах. Вот что значит поговорить с другом, которому доверяешь.
Мили за две до Евпатории Сезар нагнал колонну. Солдаты пятидесятого линейного полка второй дивизии слаженно шествовали по дороге, поднимая тучу пыли и распевая на всю округу нынешний французский гимн. Сотня глоток надрывалась от души, и слова летели к нависшему небу – может, они-то и пугали дождь, который не мог начаться от страха.
Отправляясь в Сирию,Молодой красавец ДюнуаПришел поклониться Деве МарииИ попросить благословения на подвиги.«Славься, бессмертная владычица, —Сказал он ей, уходя, —Я буду любить самых красивыхИ буду храбрецом».[3]
Гимн виконту нравился. Он был простой – не все эти восхваления королям, а рассказ о доблести, любви и чести. Потому и солдаты исполняли его вдохновенно, как пели всегда свои незамысловатые песенки у костров.
Сезар не прочь был послушать, но ехать в хвосте колонны – значит довести Флорана до обморока видом покрытого пылью мундира. А потому виконт обогнал колонну справа и пришпорил Галахада, который пошел легким галопом. Песня струилась рядом.
Он выбил на камнеКлятву честиИ последовал на войнуЗа графом, своим сеньором,Следуя долгу чести,И повторял, идя в бой:«Любовь самых красивыхДля самых храбрых».
Колонна тянулась через поле, через речку, над которой висел широкий деревянный мост; по нему солдаты шагали не в ногу, но он все равно скрипел, и из него сыпались труха и жучки.
Перед речкой Сезар придержал коня, осмотрелся, увидел, где на берегу больше всего следов от копыт, и направил Галахада туда. Реки Крыма еще не успели войти в берега после летней засухи, как и тот ручей, у которого сегодня виконт разговаривал с лейтенантом де Ларошем. Галахад, подняв тучу пегих брызг, вошел в воду; в неспокойной реке отражались солдаты, идущие по мосту.
И он победил.И сеньор от всего сердца сказал:«Ты принес мне победу,А я тебе подарю счастье.Вот моя дочь Изабель,Будь ее женихом,Потому что она самая красивая,А ты самый храбрый».
Брод оказался неглубоким, коню по брюхо – виконт даже сапог не замочил. Когда Галахад выбрался на противоположный берег, Сезар посмотрел в сторону моря и придержал скакуна. Показалось, что… Впрочем, нет, не показалось. Неподалеку, у каменной россыпи, стояла привязанная к кустам серая лошадка, и амазонку синюю виконт хорошо разглядел. Что здесь делает госпожа де Рюэль? Поразмыслив, Сезар направил коня к ней. За спиной колонна продолжала маршировать, песня, удаляясь, летела в спину.
И у алтаря Девы МарииЭтих двоих обвенчали.Это был славный союз,И он принес паре счастье.И говорили все в церкви,Кто видел эту пару:«Любовь самых красивыхдля самых храбрых».
Госпожа де Рюэль увидела виконта издалека и приветственно подняла руку. Вивиана сидела на плоском камне, глядя в сторону моря, и не встала, когда Сезар приблизился.
– Мадам, мне сказали, что вы уехали с полковником, – произнес виконт, не слезая с лошади. – Скоро начнется дождь. Что вы делаете здесь?
– Полковника я отпустила. Тут недалеко до Евпатории, и со мной ничего не случится, – Вивиана похлопала ладонью по камню рядом с собой. – Не желаете составить мне компанию, виконт? Ненадолго. А затем мы вместе возвратимся в город. Прошу вас.
– Мадам…
– Прошу вас.
Тяжко вздохнув, Сезар спешился, привязал Галахада рядом с кобылкой мадам де Рюэль (лошади тут же принялись обнюхиваться) и сел на некотором расстоянии от Вивианы, поморщившись, когда повернулся неловко. Шрам, болевший со вчерашнего дня, и не думал успокаиваться. Сезар с досадою подумал, что менее готов к службе, чем полагал.
Ну и черт с ним, со всем.
Вивиана внимательно его разглядывала.
– Вы случаем не подцепили холеру, сударь? Глаза у вас блестят и вид лихорадочный.
– Это пустяки, – сказал виконт. – Мадам, не лучше ли поехать? Если вы попадете под дождь и простудитесь, ваш муж повесит меня на ближайшем дереве.
– Вы-то тут при чем? Я сама решила здесь сидеть.
– Кто же будет разбираться?
Вивиана усмехнулась.
– Какой-то бессмысленный у нас разговор, виконт.
– А вы желаете осмысленного, баронесса? – Сезар решил, что если он ее встретил сейчас и здесь – это судьба, наверное. – Тогда скажите мне, как долго у вас была связь с капитаном де Эмоном?
Она побелела, даже посерела и отпрянула, словно увидала черта в алтаре, глаза расширились, крылья носа затрепетали. Ох, как хороша она была в этот миг, и все же виконт ей ни на йоту не верил. Все утро Вивиана хладнокровно ему лгала.
Впрочем, чего еще он от нее ожидал?
А вот де Ларош не солгал, молодец. За что купил, за то и продал.
– С чего вы взяли? – произнесла Вивиана холодно. В руки она себя взяла мгновенно, и это восхитило Сезара. – И как можете вы себе позволить столь оскорбительные… предположения?
– Я ценю вашу выдержку, мадам, – виконт был зол, не желал попасть под дождь, да и времени, как говорит маршал Сент-Арно, у него имелось мало. – Давайте начистоту. Это не предположения, а правда, я знаю о том, и вы тоже. Может, не станем ходить вокруг да около, иначе вымокнем до нитки. У вас была связь с капитаном де Эмоном, не смейте отрицать. Что вас с ним свело? Скука? Или же любовь? Любовь самых красивых для самых храбрых, так ведь поется в нашей великой национальной песне? Ваш муж оказался недостаточно храбр?
