Настасья Бакст - Запретное влечение
— Неужели участь свободной женщины в вашей стране ничем не отличается от участи рабыни? — Юлия была поражена.
— Нет, госпожа, — Лея улыбнулась. — Честно говоря, мне больше нравится быть у Нилуса, хозяина «Морской ласточки», потому что здесь я выполняю только свою работу. Поскольку я знаю толк в травах и снадобьях, умею готовить косметику и целебные мази, Нилус относится ко мне очень хорошо. У меня есть своя комната, которая запирается на ключ, хозяин обеспечивает нас хорошей пищей и добротной одеждой, а по праздникам даже выдает деньги. Может быть, это странно для вас прозвучит, но если бы мне сейчас дали право выбора — остаться рабыней здесь, или вернуться свободной женщиной в свою страну и выйти замуж — я не раздумывая осталась бы здесь.
— Да, но если… Если ты встретишь мужчину, которого полюбишь, но он будет свободным, а ты нет, что тогда?
— О, госпожа, если этот мужчина полюбит меня, то сможет выкупить у Нилуса.
— А если ему не хватит денег? Ведь образованные рабы, знающие какие-то ремесла, особенно такие как ты, оцениваются очень и очень высоко, — Юлия прищурилась. Возможно, действительно имеет смысл выкупить эту девушку, если ее хозяин назовет приемлемую сумму.
— Это будет самым лучшим испытанием его любви. Ведь если он будет по-настоящему влюблен, то сделает все возможное для того, чтобы соединить наши судьбы.
— Это похоже на сказку, — Юлия встала, чтобы Лее было удобнее оборачивать ее мягкой тканью, которую она пропитала специальным травяным настоем. Этот настой обладал удивительным свойством вытягивать подкожный жир и делать тело более подтянутым и спортивным безо всякой гимнастики. — Я слышала, что в некоторых восточных странах, правители, когда хотят выбрать для себя жену, переодеваются простыми смертными и отправляются в далекие странствия. Маги и астрологи подсказывают им, где их может ожидать встреча с судьбой. В одной легенде говорится о том, что правитель скитался в облике нищего, и однажды повстречал девушку, которая была дочерью наместника этого правителя в провинции. Молодой правитель добился того, чтобы девушка полюбила его и согласилась убежать из отцовского дома. Наместник преследовал дочь и «нищего» до самого дворца правителя. И только когда влюбленные оказались под защитой дворцовых стен, девушка узнала, чьей женой она на самом деле согласилась стать.
— К чему эти слова, госпожа? — Лея не смотрела на Юлию, она аккуратно оборачивала ноги девушки.
— К тому, что возможно и ты встретишь знатного и богатого человека, который полюбит тебя и сделает все для того, чтобы вы были вместе, — Юлия с грустью подумала о том, что Септимус Секст не совершил ради нее никакого подвига. Все наоборот — она, движимая любовью к нему, пустилась в опасное и долгое путешествие, чтобы только узнать, почему боги против их союза. Зато Юргент, несколько раз спасавший ей жизнь, никогда, наверное, не сможет совершить безумства ради любви. Да и любит ли он?
— Честно говоря, я уже не верю в то, что это возможно, — Лея повела Юлию в центральное помещение, — пожалуйста, ложитесь, госпожа, на это стол, — Юлия легла и тут же почувствовала как по всему ее телу разливается блаженная истома. Мраморная поверхность была нагрета паром, плотные белые клубы которого скрывали стены помещения, Юлия даже не видела Лею, что находилась совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки.
Ты не веришь в любовь? — Юлия сладко потянулась, ей вдруг стало так хорошо, что все на свете потеряло значение. Даже если бы Лея сейчас смогла убедительно доказать дочери Квинта, что любви на свете вовсе не существует — Юлию это бы нисколько не взволновало.
— Просто я предпочитаю не иметь сладких грез, которые потом не сбудутся, и я испытаю разочарование, — ответила Лея.
— Так я и знала, — Юлия подняла вверх руки и попыталась разглядеть свои пальцы в плотном белом тумане, который оседал на коже капельками теплой воды. — Ты просто боишься! У меня была воспитательница, гречанка, которая часто говорила, что люди очень часто отказываются от самого прекрасного из-за одного только страха этого не получить. Но ведь это глупо — заранее отказываться от счастья, ведь тогда оно точно никогда не придет.
Как бы мне хотелось быть такой же молодой и уверенной в своей судьбе, госпожа, как вы, — голос Леи прозвучал грустно и даже как-то обреченно. — Но я чувствую себя увядающим цветком. Мои самые прекрасные годы прошли, впереди только осень и старость, незачем уже мечтать о мужчине, лучше подумать о том, чтобы собрать немного денег на тот случай, если хозяин прогонит меня однажды, когда я уже не смогу работать для него.
— Ты еще совсем молода! А уже похоронила себя заживо, — Юлия была искренне возмущена таким подходом молодой женщины к своей собственной судьбе.
— Иногда лучше не рисковать тем, что имеешь, — Лея явно больше не хотела обсуждать эту тему.
— Что имеешь? — Юлия рассмеялась. — Неужто у тебя есть нечто такое, что еще можно потерять?
Ответа не последовало. Дочь Квинта пожалела о своих словах. Она вовсе не хотела обижать эту милую девушку, которой просто не посчастливилось пока встретить свое счастье. Юлия почувствовала потребность что-то предпринять, но никак не могла понять, что именно ей хочется сделать. Не будем осуждать юную патрицианку, но она просто не знала, что такое извинения. Юлия-дочь римского сенатора, в доме которого всегда было много рабов, которые считались такой же собственностью семьи, как и дом, лошади, драгоценности, мебель… Девушке просто в голову не могло прийти, что у рабыни можно просить прощения.
После всех косметических процедур Юлия почувствовала себя заново родившейся. Во всем теле ощущалась необыкновенная легкость, как будто кровь побежала по венам быстрее, а легкие увеличились вдвое.
На обед Юлии подали миску с необыкновенно вкусным салатом, молодое красное вино и странное белое мясо, вкус которого напоминал нечто среднее между рыбой и курицей. Мясо буквально таяло во рту, а его вкус чудесно оттенял гарнир из какого-то экзотического белого злака, щедро приправленного диковинным острым соусом.
— Что это такое? — Юлия с восхищением рассматривала необычные блюда, оформленные к тому же с большим искусством.
— Это мясо морского рака, лобстера, как его называют местные рыбаки, а белые вареные зерна купцы называют рисом. Они растут в далекой, удивительной стране, которую ее собственные жители зовут «Поднебесной», — за обедом ей прислуживал раб, вид и выговор которого свидетельствовали, что он выходец из Персии.
Да, я слышала об этой стране! — воскликнула Юлия. — Неужели она на самом деле существует?
