Джейн Киддер - Падший Ангел
– Извините, миссис Грэхем, я вам не верю.
– Но это же правда! – закричала Элис и выхватила у него брюки Линн.
– Ваша правда, леди, слишком похожа на ложь.
– Да как вы смеете! – вспыхнула Элис. – Какое вы имеете право врываться ко мне в дом и обвинять меня во лжи?
– Имею, потому что вы лгунья.
– Нет, я не лгунья!
– Ну что ж, хорошо, – произнес Натан со зловещим спокойствием, – тогда скажите мне, пожалуйста, еще раз, кто отец Колина?
Элис в ужасе схватилась за горло и отступила назад. «Он знает! Боже, он все-таки узнал», – пронеслось у нее в голове. Наверное, одна из обитательниц Биксби сочла своим христианским долгом предупредить красавца-ковбоя о позорном прошлом его нынешней хозяйки. Закрыв глаза, чтобы не встречаться взглядом с Натаном, Элис прохрипела:
– Вон из моего дома. Убирайтесь немедленно.
Натан задохнулся от возмущения:
– Нет, леди, вы меня просто восхищаете! Господи, ну почему майор не послал к вам кого-нибудь другого! Лучше бы я отправился в одиночку воевать с индейцами! Лучше бы… Да все, что угодно – лишь бы не иметь дела с вами!
И, схватив свою кобуру, он выскочил из дома, при этом так хлопнув дверью, что с потолка посыпалась штукатурка.
Следующие несколько дней прошли спокойно. Элис хлопотала по хозяйству, возилась с Колином, работала на своем маленьком огородике, ухаживала за цветами, которые пышно цвели под окнами. Она почти не сталкивалась с Натаном, что после их последней ссоры ее даже радовало. Элис беспокоило лишь то, что теперь, узнав, что Колин не может быть сыном ее покойного мужа, Натан догадается, кто настоящий отец малыша. Женщина решила, что, если Натан опять заведет разговор об этом, она придумает историю о пылкой, но несчастной любви. Элис терпеть не могла лжи, однако рассудила, что лучше уж соврать, чем допустить, чтобы Натан узнал правду. Элис по-прежнему старалась, чтобы их с Натаном не видели вместе. Женщина боялась окончательно подорвать свою репутацию. Да и давать городским кумушкам повод для новых сплетен Элис не хотелось. Три раза в день она относила поднос с едой к воротам сарая, ставила его на землю и быстро убегала обратно в дом. Натан больше не возвращал ей еду. Он просто оставлял пустые миски у порога своего временного пристанища, а Элис их потом забирала. Она никак не могла взять в толк, что он делает целыми днями в этом проклятом сарае? Но выяснять этого женщина не стала. Она вообще предпочитала не приближаться к сараю без нужды.
А Натан умирал со скуки. Он никак не мог придумать, чем бы ему заняться. Наконец однажды ночью, растянувшись на своем соломенном ложе и глядя сквозь дыры в крыше на звездное небо, он решил заняться починкой этой самой крыши. «Мне надо хоть ненадолго вырваться отсюда, – подумал он. – Поеду-ка я завтра в город, куплю еще дранки и приведу наконец в порядок эту крышу. – Он еще раз окинул внимательным взглядом огромные дыры, зиявшие в потолке, и тяжко вздохнул. – О боже, ну и работка!» Натан повернулся на другой бок и закрыл глаза, пытаясь заснуть.
– Ну давайте же, бандиты проклятые, шевелитесь! – пробормотал он в темноту. – Приезжайте за своими денежками! И тогда я смогу наконец убраться отсюда.
На следующее утро Элис встала еще до рассвета. Она уже четыре дня безвылазно сидела на ранчо, поэтому так же, как и Натан, мечтала увидеть хоть что-то, кроме своего двора. Она быстро переделала все утренние дела и решила, что, как только Колин проснется и поест, она посадит его в заплечный мешок и отправится к Линн. День, проведенный с подругой, не обещал никаких особых радостей, но это все-таки лучше, чем сидеть одной в четырех стенах. Кроме того, она узнает, не нужно ли Линн чего, и тогда у нее, Элис, появится повод съездить на следующий день в город. Обычно Элис не слишком рвалась в Биксби. Кому приятно, когда люди, бывшие прежде твоими добрыми знакомыми, теперь, едва завидев тебя, спешат перейти на другую сторону улицы? Но сейчас поездка в город давала Элис возможность провести большую часть дня вдали от Натана. В пятый раз за последние полчаса женщина подошла к двери своей спальни и заглянула внутрь. Увидев, что Колин смотрит на нее из своей колыбельки, Элис заулыбалась и поспешила к сыну. Она взяла воркующего малыша на руки и крепко прижала к груди.
– Давай-ка, милый, завтракать и одеваться. Мы с тобой поедем сегодня в гости.
Колин серьезно посмотрел на мать, как будто понял, о чем она говорит, потом потянулся и крепко ухватил ее за прядь волос, выбившуюся из тугой прически.
– Ах ты, чертенок, – засмеялась Элис, осторожно вытягивая свой локон из детского кулачка.
Она вернулась в гостиную, села в свое любимое кресло-качалку, расстегнула пуговицы на платье и блаженно заулыбалась, когда Колин жадно приник к ее груди.
Натан тоже поднялся рано. Он плохо спал ночью, возможно, из-за того, что предыдущие три дня провел в отупляющей полудреме. «Нет, так действительно можно спятить», – решил он. Починка крыши уже казалась ему самым восхитительным занятием на свете, и Натан с нетерпением ждал утра, чтобы побыстрей отправиться в город за дранкой. Неужели неделю назад он, Натан, искренне считал, что терпеть не может работу на ферме?! Он быстро накормил своего коня, оседлал его и вывел из сарая. Рейнджер уже собрался было вскочить в седло, но потом подумал, что надо бы предупредить Элис, чтобы она не хлопотала понапрасну и не готовила ему завтрак.
Солнце только-только вставало. Натан с сомнением посмотрел на дом и подумал, что Элис еще, наверное, не проснулась. Ему совершенно не хотелось будить ее: ведь тогда она может подойти к двери в своей полупрозрачной рубашке… Это зрелище уже стоило ему однажды трех бессонных ночей. И сейчас ему совсем ни к чему снова видеть ее в таком наряде, а то воображение у него опять разыграется… Несколько минут он стоял посреди двора, задумчиво глядя на дом и теребя в руках поводья. Потом, пожав плечами, поднялся на крыльцо и заглянул в окно. Он решил, что если не увидит Элис в кухне, то оставит ей записку. В кухне Элис не было. Натан углядел ее в комнате. Женщина сидела с обнаженной грудью в кресле-качалке и кормила сына. Натан так резко отпрянул от окна, что чуть не свалился с крыльца. «Боже правый, да она же почти голая! – промелькнуло у Натана в голове. – Спасибо еще, что она меня не видела, а то обвинила бы в том, что я подсматриваю за ней!» Судорожно вздохнув, Натан потер лицо руками. Однако образ полуобнаженной Элис все равно стоял у него перед глазами. Эта грудь. Прекрасная пышная грудь… Его пальцы слишком хорошо помнили мягкость и упругость этой груди, губы – ее вкус. С трудом соображая, что делает, Натан опять поднялся на крыльцо и приник к окну, не в силах отвести глаз от прекрасной полуобнаженной женщины. Она закончила кормить Колина и теперь склонилась над ним, щекоча ему толстенький животик. Малыш блаженно улыбался. Элис не застегнулась, и Натан видел восхитительные полушария ее грудей каждый раз, когда она наклонялась над сыном. Наконец она выпрямилась и повернулась к окну, представ перед остолбеневшим Натаном во всей своей красе. Ему потребовалась вся его сила воли, чтобы заставить себя спрыгнуть с крыльца. Он почти бегом направился к своему коню, то и дело поправляя брюки, которые стали вдруг ужасно тесными.
