Кристина Додд - Босоногая принцесса
– Пусть тоже приходит. – Он будет вежлив, даже если это его убьет.
Ради мисс Викторины.
– Итак. – Джермин боролся с маленьким, величиной с ладонь, челноком, милями тонких ниток и дюжинами крошечных бисеринок. У него были слишком большие и неуклюжие пальцы. Нитки цеплялись за шершавую кожу. Если бы кто-нибудь из лондонских друзей увидел, как он сидит в погребе с двумя женщинами и котом и вышивает, они бы так хохотали, что он не поручился бы за чистоту их нижнего белья. – Что вы намерены делать дальше?
– Что вы имеете в виду? – Эми указала ему на рукоделие. – Вы пропустили стежок.
– Ничего подобного.
– Пропустили.
– Дайте я взгляну. – Мисс Викторина водрузила на нос очки и, наклонившись поближе к свету и вытянув руку, стала разглядывать кружево.
– Мисс Викторина, вам нужны новые очки, – улыбнулся Джермин, наблюдая за действиями старой леди.
– Да, возможно, мой дорогой. Вот здесь. – Она указала место, где он ошибся. – Распустите до сих пор и начните сначала.
– Вот видите, – пробормотала Эми себе под нос. Он фыркнул, распустил и начал этот трудоемкий процесс… сначала.
В этот вечер все они были натянуто вежливы, говорили ровными голосами и избегали смотреть друг на друга. Не смотреть на Эми было для Джермина благом: так он мог держать в узде свой гнев и свое вожделение.
– Она не может позволить себе новые очки, – сказала Эми. – Она их купит, когда мы получим выкуп.
– Дядя Харрисон не собирается его платить, – ответил Джермин, еле сдерживая раздражение. – Забыли?
– Сегодня я написала мистеру Эдмондсону новое письмо и уменьшила сумму. – Эми улыбнулась, будто была уверена в правильности своей стратегии. – Теперь он заплатит.
– Вы сократили сумму выкупа? – не поверил своим ушам Джермин.
– Именно так, – сказала Эми, не отрываясь от работы. – Всего несколько часов назад я отвезла еще одно письмо к вам домой и оставила его там, где его наверняка увидит дворецкий.
– Вы сократили сумму выкупа? Словно я какая-нибудь ненужная шляпа? Или старый охотничий пес? Или грязный носовой платок?
– Скорее как старый охотничий пес, чем остальное, – дерзко ответила Эми.
Он приготовился съязвить ей в ответ, но вмешалась мисс Викторина:
– Эми! Ты обещала!
– Извините, – буркнула Эми.
– Конечно, не как шляпа. – Мисс Викторина погладила лежавшего у нее на коленях кота. – Мы немного изменили свои условия, чтобы дать возможность мистеру Эдмондсону собрать деньги.
– У дяди Харрисона нет нужды собирать деньги, – презрительно бросил Джермин. – Я разрешил ему управлять всем состоянием семьи.
– Мы предполагаем, что он вложил их в расширение производства и поэтому ему не хватает наличных, – пояснила Эми таким тоном, что он понял, что к ней вернулось хладнокровие.
– Чепуха!
– Тогда почему он не заплатил выкуп?
Ответа на этот вопрос Джермин не знал. Он прочел письмо дяди, но не понял ни почти заискивающего тона, ни его отказ внять угрозам убить его.
Ему уже начало казаться, что он вообще ничего не понимает.
– Ничего, милорд, – лицемерно утешила его Эми. – Всего каких-нибудь три дня, и вы будете на свободе.
Глава 10
Харрисон Эдмондсон небрежным жестом отпустил дворецкого и, предвкушая приятные новости, вскрыл второе письмо. Однако, когда он прочитал его, благодушие сменилось яростью.
– Почему судьба сталкивает меня с одними недоумками? Неужели так трудно совершить простое убийство?
Он достал из ящика письменного стола лист бумаги, обмакнул перо в чернильницу и написал такой ответ, который должен был взбесить похитителей племянника.
На сей раз им придется выполнить свою угрозу.
– Он отказывается платить выкуп, – в отчаянии сказала Эми, прочитав второе письмо мистера Эдмондсона.
Пом, будто ожидая именно такого ответа, кивнул:
– Что ж. Мне надо идти в паб. – Он надел плащ и нахлобучил шляпу. – Моя жена там работает, а мне надо поужинать. – Он вышел из кухни мисс Викторины и скрылся в сгущающемся вечернем тумане.
Эми смотрела ему вслед. Пом воспринял новость стоически, а ей хотелось рвать и метать. О чем думает этот мистер Эдмондсон? Эми и представить себе не могла такое жестокое безразличие к судьбе человека, который был лордом и к тому же родным племянником мистера Эдмондсона.
– Что нам теперь делать?
– Отпустить его светлость. – Мисс Викторина сидела за чисто выскобленным кухонным столом, сложив руки на коленях. Судя по ее виду, отказ нисколько ее не удивил.
По правде говоря, Эми тоже не была так уж сильно поражена. После первого письма она испытала шок, но последующие три дня она уже с ужасом ожидала этого момента и теперь не видела иного пути, как идти дальше. Поэтому она сказала слишком громко:
– Нет, мы не отпустим лорда Нортклифа! – И добавила немного тише: – Мы не можем. Нас повесят.
– Меня он никогда не повесит, – уверенно сказала мисс Викторина.
– А меня повесит, – с такой же уверенностью произнесла Эми.
Из открытой в погреб двери донесся голос Джермина:
– Мисс Эми, могу я попросить вас зайти на минутку?
– Как это у него получается? – возмутилась Эми. – Как он узнал, что я здесь и что мы прочли ответ на наше письмо?
– Он сказал мне, что может узнать, кто наверху, по скрипу половиц. – Мисс Викторина подняла с пола кота. – Пойду вздремну. Разбуди меня, когда все закончишь. – Она подразумевала, что именно Эми втянула их в эту аферу и потому ей придется одной объясняться с этим непокорным лордом, который сидит в кандалах в ее погребе.
И несмотря ни на что, Эми считала это вполне справедливым.
– Я скажу ему. – Она взяла письмо. – Но только я не понесу никаких чашек.
– И правильно. У меня осталось не так уж много чайной посуды. – Мисс Викторина прохромала в свою спальню с таким видом, будто ничто в мире ее не волновало.
Эми встала, расправила складки юбки и убедилась в том, что вырез платья достаточно закрывает ее грудь. Она выглядела вполне прилично. Платье, правда, когда-то принадлежало мисс Викторине, но даже самый скромный вырез мог обнажить больше, чем она хотела. Набросив на плечи шаль, она завязала ее узлом на талии. В последние два дня это вошло у нее в привычку. Хотя они с Нортклифом больше не заводили неприличных разговоров и он старался держать при себе свои шокирующие замечания, в его присутствии она все еще чувствовала себя неловко. Что-то в нем настораживало.
Вызывало беспокойство.
Лишало сна.
Он больше не говорил о своем желании, но женская интуиция подсказывала ей, что она по-прежнему его привлекает, и она призналась себе, правда, неохотно, что и она чувствует себя странно. Словно у нее что-то вроде несварения желудка. Она ловила себя на том, что часто поглядывает на него исподтишка, и замечала, что и он на нее смотрит. А когда он с ней заговаривал, то тон его голоса заставлял ее корчиться, ерзать и глупо улыбаться, будто она была кокетливой школьницей. Все это было неловко, а она ненавидела неловкость. Ненавидела все, что к нему испытывала.
