Дебра Дайер - Коварная искусительница

Но, вместо того чтобы отодвинуть Эмму, маркиз положил руку на ее плечо. Таким жестом он успокаивал девушку, которая дрожала. Себастьяну непонятным образом удавалось успокаивать Эмму и пугать ее одновременно. Она знала, что в романах смятение героинь притягивало мужчин.

– Мне так хочется узнать, на что же вы претендовали, когда отвечали на объявление. Вы искали место гувернантки или компаньонки у богатой леди? – послышался голос Рэдберна.

– Неважно.

Объявление?! Несмотря на смятение, Эмма поняла, что речь идет о чем-то странном.

– Нет, важно, – Рэдберн отошел от кровати. Эмма следила за ним из-под покрывала, видела его ботинки и икры. Он подошел прямо к шкафу. – Но мне все еще хочется знать.

– Ну, место гувернантки.

– Сомневаюсь, что вы найдете такое место, дорогая. Вы слишком молоды и слишком красивы. А это не нравится мамочкам.

Эмма прикусила нижнюю губу, когда осознала, что могло бы произойти с ней, спрячься она в шкафу.

– Вероятно, вы девушка из порядочной семьи. Что же заставило вас отозваться на объявление о том, что требуется гувернантка?

– Мой отец считал, что лучший способ решить финансовые проблемы – пустить пулю в лоб. Я слишком горда, чтобы пойти жить к кому-либо из родственников.

– Интересно, что бы сказал ваш папенька, если бы видел вас сейчас?

Женщина не ответила. Эмма не могла избавиться от мысли, что бедняжка здесь не по своей воле. Она все еще предполагала, что девушка проститутка. Эмма всегда сомневалась в том, что женщинам приходится заниматься этим добровольно.

– Сбрасывай одежду, Ариэль, – приказал Рэдберн. В его голосе звучали интонации хозяина, который отдает приказание рабу. Через несколько мгновений после того как прозвучал приказ, бледно-голубая ткань упала к ногам Ариэль. Вслед за ней сползла белая хлопковая рубашка. Руки Эммы сжались в кулаки. Она надеялась, что девушку пожалеют.

Эмма крепко зажмурилась. Эндовер был неподвижен, словно статуя. Но мрамор не мог быть столь теплым.

– Если бы вы стали гувернанткой, то никогда бы не познали этого. Ну-ка скажите, вам понравилось?

– Мне нравится, – Ариэль произнесла эти слова как заученную фразу.

Чувства боролись с рассудком Эммы. Похоже, они сговорились. Девушка вспоминала, как Эндовер касался рукой ее груди; вспоминала прикосновение его губ, его длинные ноги, сплетавшиеся с ее ногами.

– Такая красивая женщина, как вы, не должна тратить свое время на семью. Вы мне подходите.

– Я надеялась, что мне кто-то поможет. Теперь я знаю, что мне нет места среди порядочных людей.

Помочь ей? Кровь застыла в жилах Эммы от тех мыслей, которые навеяли ей слова женщины.

– Если бы вы стали гувернанткой, – продолжал Рэдберн, – то проводили бы свои дни среди маменькиных сынков, а вечерами делали бы черную работу.

– Нет. У меня была бы возможность самой выбирать, как мне жить.

– Все женщины одинаковы. Вы жалуетесь на то, что вас лишили свободы, – Рэдберн засмеялся, словно Люцифер при виде новоприбывшего грешника. – В действительности у вас никогда не было такой роскоши, как возможность выбирать самой. Только богатство и положение в обществе дают такую возможность. Без них вы просто пешка в игре под названием жизнь.

У Эммы кровь стыла в жилах от подозрений. Она слышала, как Рэдберн приказал женщине вылезти из постели и одеться. Прошло несколько минут, свет потушили. Эмма и маркиз были в темноте. Дверь закрылась, и Эмма осталась одна с Эндовером и своим страхом. Маркиз и девушка подождали несколько минут в тишине, затем Эндовер оставил Эмму под кроватью, и удостоверился, что можно покинуть логово Люцифера. Хотя Эндовер отсутствовал всего лишь мгновение, оно показалось Эмме вечностью. Маркиз вернулся, чтобы уверить девушку в том, что можно спокойно уйти.

Себастьян взял Эмму за руку, помогая ей вылезти из-под кровати. Эмма ожидала, что он прочитает ей нотацию. Показать девушке, насколько она глупа и безрассудна в эту ночь, – это в стиле маркиза Эндовера. Вместо этого он взял ее под руку и быстро повел прочь из этого дома, будто знал, в каком смятении была ее душа. Туман пополз по улицам города. Фонари, горевшие возле дома Рэдберна, окрашивали его в желтый цвет.

На углу их ожидала большая карета. Когда маркиз и Эмма подошли, как из-под земли появился лакей. Он открыл дверь кареты и опустил нижнюю ступеньку. Эндовер помог своей спутнице забраться в карету, а затем забрался сам. «Сейчас он будет читать нотацию», – подумала Эмма, наблюдая за тем, как маркиз устраивался на кожаных подушках напротив нее. Золотистый свет от лампы падал на лицо Себастьяна, выдавая всю его мимику. Он изучал Эмму. Возможно, в его взгляде не было восхищения, как бы ни хотелось этого мисс Уэйкфилд.

– Одеться служанкой. Как умно придумано: одеться служанкой и войти в дом незамеченной, – произнес Эндовер.

Умно придумано? Эмма смотрела на Себастьяна, ища насмешку в его словах. Но ее не было и следа. Вместо этого девушка заметила нечто большее: теплый взгляд, взывавший к тому желанию, которое было в душе Эммы.

– Разве не пора сказать мне, как глупа была я, когда проникла в дом Рэдберна? – спросила Эмма.

– Вы привыкли сами решать свои проблемы, мисс Уэйкфилд. – Себастьян глубоко вздохнул. – Похоже, мне следовало раскрыть вам свой замысел. Хотя я сомневаюсь, что вы смените направление мыслей, поскольку не доверяете мне.

Карета качнулась, ноги маркиза и девушки соприкоснулись. Этот контакт заставил Эмму содрогнуться, снова подтверждая власть Себастьяна над ней. Понимание того, как легко было ему заставить сердце девушки бешено колотиться, злило мисс Уэйкфилд. И чем больше она старалась подавить свое влечение к Эндоверу, тем сильнее оно пускало корни в ее душе. Эмма не могла избавиться от непристойных мыслей, рождавшихся в ее голове. Ей хотелось обвить шею маркиза своими руками и прижаться к его губам. И это было только началом того, о чем она мечтала.

От одной мысли о том, как она будет прикасаться к Себастьяну, Эмму обдало жаром. Эти мысли совершенно безобидны по сравнению с теми образами, которые возникали в голове девушки, когда она думала о том, как руки Эндовера заскользят по ее коже. Но что бы он сделал, если бы Эмма соскользнула со своего сиденья и забралась к маркизу на колени? В это ужасное мгновение она боялась, что именно так и поступит: слишком сильной была ее страсть.

– Вы нашли какие-нибудь улики, чтобы узнать, где сейчас Шарлотта?

– Я нашел кое-что, требующее дальнейшего расследования.

– Похоже, что эта девушка, Ариэль, была там не но своей воле.

– Я думаю, что она проститутка, – Себастьян постучал кончиками пальцев по колену. – Но что-то странное было в этом свидании.