Мэри Гилганнон - Возлюбленная леопарда
– Ты, кажется, заинтересовалась бароном Торнбери, и он достаточно состоятелен, чтобы твой отец остался доволен. Не хочешь ли выйти замуж за де Лэйси?
Маргарита нахмурила брови. Легкая морщинка прорезала ее гладкий загорелый лоб.
– Мне нравится Вилли, но я не уверена, что он платит мне таким же интересом. За все время, что мы вчера провели вместе, он ни разу не попытался поцеловать меня или прикоснуться иначе, чем по-братски. – Она пожала плечами. – Возможно, я для него недостаточно привлекательна.
– Может быть, де Лэйси слишком уважает тебя, чтобы давать волю рукам, как делает сэр Рэйвз, – передернулась Астра. – Он и в самом деле похож на зверя. Неудивительно, что его зовут Черный Леопард. В нем есть что-то совершенно необузданное и дикое.
Маргарита улыбнулась везению Астры. Слово «необузданность», по ее мнению, предельно точно описывало мужчину, обещавшего быть превосходным любовником.
Яркий месяц светил на небе, в воздухе разлились благоухание и нежная истома. Но даже прелесть вечера не в силах была выманить нищую публику из грубых таверен, которые, подобно большим неуклюжим кораблям, рядами тянулись вдоль берега. Проходя мимо, Ричард не удержался от гримасы отвращения. Обычно мерзости и затаенная опасность Саусварка возбуждали его. Сегодня все было по-другому. В его мыслях царил образ бледного, источающего свет существа, чьи губы были свежи, как сама весна. По сравнению с ним нищие кварталы Лондона выглядели отталкивающе убогими и жестокими. Ричард не мог отделаться от поднимавшегося над сточными канавами запаха мочи и гниющих отбросов и не обращать внимания на грубые голоса и гогочущий смех из темных переулков.
Его рот жадно подергивался при воспоминании о девушке, которую он только что оставил. Астра представлялась ему пределом мечтаний. Она была невыразимо сладостной, нежной и добросердечной, но под скромной наружностью угадывалась сердцевина из огненной, расплавленной как металл страсти. Если единственный поцелуй так воспламенил ее, что она сгорала от желания, то что же с ней будет, когда ему представится случай обольстить ее. Мечты о спелых, полных грудях, лежащих в его ладонях, о ее раздвинутых стройных ногах причиняли ему почти физическую боль. В какой-то момент окружающая мерзость как бы испарилась, и образ девушки словно окутал его чарами и очистил пресытившуюся душу. Может, она и вправду была ангелом.
Ричард, не обращая внимания на попрошаек и зазывно приговаривающих полуодетых проституток, повернул к таверне «Черный лебедь». Он протолкался сквозь толпу пьяных, хриплоголосых моряков, заполнявших комнату, и направился к дальнему столу, за которым поджидал его Вилли.
– Давно ждешь, Вилли?
– Не так давно, как Рубинчик. Она в поисках тебя заглядывала раз десять. Наверное, влюбилась.
Ричард рассмеялся:
– Думаешь, она предпочитает меня этой толпе подгулявших неудачников? Сомнительный комплимент.
– По крайней мере от тебя так не воняет, как от этих подонков. – Вилли сморщил от отвращения нос.
– Кто-то у нас, как всегда, слишком разборчивый, а? Но должен признаться, что сегодня разделяю твое отвращение к толпе. После того как я собрал сочащуюся амброзию со сладких губ леди Астры, меня вряд ли устроят грубые ласки продажной девки.
Вилли вытаращил глаза:
– Что, и в самом деле все идет так хорошо, как ты говоришь? Леди Астра разрешила себя поцеловать?
– Да, ну конечно, сначала выдержала фасон. Кажется, она была слишком напугана, чтобы более действенно противостоять моим ухаживаниям.
– Да ты просто трудяга, Ричард. Из рассказа леди Маргариты я понял, что Астра собралась провести в королевских покоях остаток жизни, только бы не встретиться с тобой. Каким образом ты заставил ее передумать?
– Ну, мне пришлось некоторое время стоять на коленях, вымаливая прощение. Леди, конечно, растаяла, как масло на солнце. Она на редкость невинна и сладостна, Вилли, и простодушна, как лань. Я бормотал какую-то чепуху о том, что она напомнила мне ангела, а ее красота и доброта – чистый бальзам для души, изможденной отвратительной солдатской жизнью. Леди побледнела и смотрела так, как будто в первый раз меня видит; думаю, она посчитала своей прямой обязанностью простить заблудшего грешника.
– Господи, Ричард, что ты за развратный дьявол! Неужели ты не чувствуешь ни малейших угрызений совести, так безжалостно вводя ее в заблуждение?
– Ничего подобного, – возразил Ричард. – Я искренне верил по крайней мере в половину из того, что говорил. И потом, если она действительно так же богата, как леди Маргарита, я собираюсь жениться на ней.
– Жениться? – Вилли выронил кружку с элем, которая глухо стукнулась о стол. – Ты это что, серьезно?
– А почему бы и нет! Я, похоже, никогда еще не встречал женщины столь же прекрасной и желанной, а в придачу богатой. Я и сам-то не очень верил, что такое бывает, Вилли. Это просто чудесно, как если бы Божья милость вдруг свалилась мне на голову.
– Я и не знал, что ты веришь в чудеса, – отвечал Вилли, прищурившись. – А почему ты так уверен, что леди Астра примет твое предложение? Гораздо важнее, что подумает лорд Фитц Хаг о человеке вроде тебя, который хочет жениться на его племяннице? У него, похоже, совсем другие планы относительно ее замужества.
– Ну возможно, сначала он будет против, но я уверен, что одолею его. Я хочу затащить леди Астру в постель, а потом посмотрим, какие уроки извлечет из этого старый Фитц Хаг. Думаю, тогда он не откажется принять мое предложение.
– Ты что, собираешься соблазнить ее? Боже праведный! Ричард, Фитц Хаг убьет тебя!
– Вряд ли, – отвечал Ричард самонадеянно. – Я кое-что выяснил. Похоже, старик не так грозен, как пытается изобразить. Он изо всех сил старается угодить дочери и позволяет ей делать что угодно, лишь бы она не сердилась. У него хребет не крепче, чем у Генриха. Если я скомпрометирую леди Астру, и она сама признается в этом, уверен, что лорд Фитц Хаг поставит свою подпись под брачным контрактом.
– А как же леди Астра? У нее нет права голоса во всей этой истории?
– Я вовсе не собираюсь ее насиловать, если ты об этом. Она ежеминутно будет наслаждаться, уверяю тебя.
Ричард поудобнее расположился на противоположной стороне стола, намереваясь поделиться с другом всеми тонкостями своего плана. Только он начал говорить, как почувствовал на щеке ласкающую руку.
– Господи, да это ты, Рубинчик?
– Хей, этот подонок признал меня, – смазливая женщина с каштановыми глазами деланно хихикнула, накручивая на палец локон медно-красных волос, и затем расположилась рядом, плотно прижимая огромный бюст к плечу Ричарда. – Я-то уже подумала, что ты решил, будто слишком хорош для меня и отправился искать удовольствий в объятиях какой-нибудь высокородной придворной шлюхи. Даже и не мечтай, дорогой. Ты же сам знаешь: никто не сумеет угодить тебе лучше меня.
