Барбара Мецгер - Дуэль
– Кузина дорогого капитана, с другой стороны. – Пронзительный фальцет леди был слышен, должно быть, даже на кухне.
– Это с какой же стороны? – спросил Йен, когда Халл удалился.
– С правой, дорогой мальчик, с правого борта.
Леди Трокмортон-Джонс приветствовала Афину таким же образом, каким приветствовала графа, – сердечным объятием и поцелуем в обе щеки. Объятия продолжались, пока Йен не кашлянул.
– Как приятно познакомиться с вами, душечка, я столько слышала о вас от дорогого капитана!
– Простите, миледи, но капитан никогда не говорил мне о вас.
– Как это похоже на Барнабаса!
– Барнаби, – шепнул Йен, снова притворившись, будто закашлялся.
– Мы в шутку называем его Барнабас-Барнакл. И этот глупец намеревался устроить вам сюрприз в виде моего появления, когда вы приедете в Лондон, чтобы кто-то мог водить вас по лавкам.
Афина взглянула на уснащенную украшениями шляпу леди.
– Правда восхитительно? Я знаю, где можно найти похожую для вас, милочка. Разве это не удача, что я остановилась сегодня у дома моего кузена и узнала, где вы находитесь?
– Необыкновенно удачно, сударыня, – согласилась Афина. – Удивительное совпадение.
– Да, воистину. И, услышав об ужасной трагедии, которая случилась с племянником капитана, как я могла не написать, не предложить свою помощь? Когда дорогой граф ответил мне, приглашая остановиться в Мэддокс-Хаусе, чтобы оказать вам моральную поддержку, как могла я ответить отказом на столь великодушное предложение?
– Действительно, как? – пробормотал Йен, сунув в руку леди рюмку с миндальным ликером, чтобы та отпустила мисс Ренслоу.
Леди глотнула напиток, пахнувший фруктами, и закашлялась.
– Что это за пой… То есть что это за упоительный напиток?
– Я думаю, юный Ренслоу хочет с вами познакомиться. Вы не возражаете, леди Трокмортон-Джонс? Он будет спать спокойнее, зная, что у его сестры есть такая очаровательная, опытная компаньонка. То есть если вам не трудно подняться наверх?
Леди похлопала себя по облаченной в меха груди.
– Это всего лишь минутное недомогание. Конечно, мне хочется познакомиться с этим храбрым мальчиком. Я привезла ему книгу о скачках из своей библиотеки.
– Как вы добры! – сказала Афина. – И как удивительно, что у леди нашлась подобная книга!
– Ах, я думаю, мой покойный муж взял ее у кого-то и забыл вернуть.
Йен скрипнул зубами. Теперь его драгоценная книга будет принадлежать мальчику.
– Ваш покойный муж тоже был морским офицером, как и мой дядя? – спросила Афина.
– Нет, он был просто богатым и благородным джентльменом. Именно то, что необходимо девушке.
При виде шляпки Трой прищурился, но потом приветствовал леди с серьезной любезностью:
– Благодарю вас за книгу, миледи. Здесь у меня только старые школьные учебники. И еще благодарю за то, что вы приехали присматривать за моей сестрой.
– Не стоит благодарности, мой мальчик. Это доставит мне удовольствие.
Йен никакого удовольствия не испытывал. Ему не нравилось, как леди Трокмортон-Джонс держит за руку мисс Ренслоу и наклоняется к ней. Не нравилось, как эта старая леди втягивает в себя запах сирени, исходящий от Эффи, и как протянула руку, чтобы заправить ей за ухо легкую прядку белокурых волос.
– Полагаю, обед будет подан с минуты на минуту.
За обеденным столом он поместил компаньонку на почетное место напротив себя. Справа от себя усадил мисс Ренслоу.
– О нет, нет, это не годится! – резко вскрикнула леди Трокмортон-Джонс. – Как я смогу узнать мою дорогую юную родственницу? – Она велела лакею поставить свой прибор слева от лорда Мардена. – Так будет лучше, верно? Теперь мы сможем поболтать и обсудить ваш гардероб, моя дорогая Афина.
Афина была одета в муслиновое платье с узором в виде веточек, простого, но красивого фасона. За ленту, поддерживающую ее зачесанные кверху волосы, она заткнула несколько фиалок и выглядела именно такой, какой и была, – приятной сельской барышней. Йену не хотелось бы, чтобы она изменила облик. Он сердито глянул на свою новую гостью и поднял бокал, чтобы тостом остановить этот разговор.
– За Троя и его выздоровление!
После этого он стал следить за тем, чтобы лакей постоянно подкладывал еду на тарелку леди Трокмортон-Джонс: если она будет непрерывно жевать, ей будет некогда болтать о моде и вычурных украшениях. Йен заметил, что Афина старается не смотреть на свою родственницу, занятую едой.
– Женщины, которые любят поесть, меня всегда восхищали. Вы должны согласиться со мной, леди Трокмортон-Джонс.
Жевание прекратилось, и напудренные щеки леди вспыхнули.
– Ну конечно, – сказала она, вспомнив о своем фальцете, который как-то исчез во время ее резкой обличительной речи по поводу женских декольте. – Я высоко ценю хорошую кухню. Моя кухарка отнюдь не так талантлива, как ваша, лорд Марден. Передайте от меня похвалу на кухню. А сегодня я даже не успела попить чаю, укладывая багаж.
– Понятно. Но оставьте место для взбитых сливок с вином.
– Ах, я их очень люблю.
– Почему-то я так и подумал и велел повару приготовить их.
– Милый, милый мальчик, – сказала леди, похлопав Йена по руке. – А теперь об этих пастельных тонах, которые считаются модными у молодых леди…
После обеда Афина встала, собираясь уйти. Леди Трокмортон-Джонс и лорд Марден тоже поднялись.
– Мы оставляем вас, милорд, с вашим портвейном и удаляемся в гостиную, – сказала Афина.
Йен поклонился.
– Я выпью маленький стаканчик, покурю и сразу же присоединюсь к вам.
Леди Трокмортон-Джонс с такой тоской смотрела на графин с портвейном, что Йену стало жаль друга, чья правая грудь сползла к самой талии.
– С другой стороны, мне не хотелось бы пропустить ни минуты из вашего блестящего разговора. Прихвачу-ка я бутылку с портвейном с собой в гостиную. Вы позволите, леди Трокмортон-Джонс?
– Охотно, дорогой мальчик. Вы очень внимательны. Я, право, люблю пропустить глоточек время от времени. Я научилась этому у своего дорогого покойного мужа, да упокоит Господь его душу.
– Аминь.
Афина улыбнулась:
– Я, пожалуй, пойду к брату. Не хочется оставлять его надолго. Еще раз благодарю вас, леди Трокмортон-Джонс, зато, что вы пришли мне на помощь, и вас, лорд Марден, за то, что вы такой щедрый хозяин. Увидимся за завтраком, да? Кажется, Халл сказал, что завтрак подают в восемь.
– В восемь… утра? – спросила пожилая леди, поперхнувшись. – Черта с два. То есть, видит Бог, леди должна много спать, чтобы сохранить красоту. А потом я должна приготовиться к визитам, которые мне необходимо нанести, и побывать в своем банке. Я очень люблю вздремнуть во второй половине дня. Так что мы увидимся за обедом, милочка.
