Маргарет Макфи - Благородный разбойник
Обеденный стол был накрыт великолепно. По центру его украшали красивые канделябры, чередовавшиеся с ананасами. В середине располагалось украшенное цветами огромное блюдо с целой горой фруктов. Эмма забеспокоилась, как бы ее не посадили рядом с Недом, однако, согласно светской табели о рангах, несмотря на все богатство, на торговца смотрели как на человека более низкого, так что Неду вместе с его управляющим отвели место в дальнем конце стола. А Эмма, компаньонка знатной дамы, фактически служанка, благодаря своему происхождению оказалась ближе к хозяйке.
Лорд Сомс, один из самых старых и близких друзей ее отца, занял место рядом с ней.
— Как поживает ваш отец в хаунслоуской глуши, мисс Норткот?! — взревел он, из-за глухоты не отдавая себе отчета в громкости своего голоса.
— Благодарю вас, лорд Сомс, у него все хорошо. — Эмма кивнула и улыбнулась, понимая, что его слова слышали все присутствующие, и в том числе сидевший поодаль Нед.
— Рад это слышать, дорогая. Вы должны передать, что нам очень его не хватает.
— Я передам. — Она снова улыбнулась и как бы между прочим сменила тему: — Какая непривычно хорошая погода, вы не находите?
— Что вы сказали? Говорите громче, моя девочка.
— Я просто сказала, что погода для этого времени года на редкость хороша.
Лорд Сомс приставил к уху свой слуховой рожок.
— Я ничего не расслышал, мисс Норткот.
— Мисс Норткот говорила, что погода хорошая, — раздался голос мужчины, стоявшего неподалеку от них.
Эмма узнала этот голос, голос образованного аристократа, с чувственной и вместе с тем надменной манерой слегка растягивать слова. Она окаменела.
— Погода действительно прекрасная, — согласился лорд Сомс и затих на своем стуле в ожидании обеда.
— Добрый вечер, мисс Норткот, — произнес голос, и его обладатель занял пустовавшее место справа от нее.
Кровь застучала у Эммы в висках. Она почувствовала легкую дурноту. Сделав глубокий вдох, она повернула голову и взглянула в похожее на античное изваяние лицо виконта Девлина.
— Мне кажется, вы ошиблись местом, сэр. — Эмма намеренно опустила глаза на маленькую белую карточку с написанным на ней именем мистера Фрю.
Девлин взял карточку и сунул ее в карман своего темного вечернего фрака.
— Мне так не кажется, мисс Норткот.
Эмма моргнула в ответ на эту дерзость и, бросив на него гневный взгляд, перевела глаза дальше, туда, где смиренно сидел мистер Фрю. У этого джентльмена хватило чувства юмора, чтобы изобразить изумление, прежде чем он отвел взгляд.
Она снова повернулась к Девлину, глядя на него с таким же бесстрастным выражением, что и он, хотя ее сердце по-прежнему тяжело стучало от гнева. Эмма понимала, что не может поднимать шум или отказаться сидеть рядом с ним. Гости уже начинали коситься в их сторону. Всем хотелось увидеть, как она отреагирует на Девлина. Все помнили, как ее мать публично обвинила виконта и его друзей. Все знали, какую роль он сыграл в истории с ее братом.
Поэтому Эмма улыбнулась, хотя ее глаза смотрели на него с теплотой, достойной арктической ночи, и тихо спросила:
— Что вы здесь делаете, Девлин?
— Наслаждаюсь приятным вечером и обедом. — Он улыбнулся в ответ той чарующей ленивой улыбкой, которая когда-то казалась ей такой красивой.
С противоположной стороны к столу подошел лорд Фаллингем, который занял место рядом с миссис Морли. Он посмотрел на Эмму, кивнул ей в знак приветствия и, повернувшись к миссис Морли, завел с ней беседу, в которой для других не оставалось места.
Эмма не стала поворачиваться к лорду Сомсу. Она слышала, как слева от нее миссис Хилтон, почти крича, разговаривала с ним.
Девлин снова улыбнулся, как будто прочитал ее мысли.
Она просто смотрела ему в глаза и ждала.
— И как вы поживаете, мисс Норткот?
— Лучше некуда… — Ее губы улыбались, глаза нет. — По крайней мере, до данного момента. А вы, сэр? — Это была пародия на любезность и искренность.
Теперь его улыбка стала еще шире, еще ленивее, еще очаровательнее.
— С каждой минутой все лучше, с тех пор как я увидел вас. — И все же что-то в его глазах говорило об обратном.
— Мне трудно понять почему, учитывая, как изменились ваши отношения с моей семьей, перед нашим отъездом из Лондона. Не думаю, что у нас с вами найдутся общие темы для разговора.
Девлин не ответил. Он лишь откинулся на спинку стула и, не сводя глаз с Эммы, сделал глоток шампанского.
— Как вам понравился вчерашний бал у Хейвиков?
Взгляд Эммы невольно скользнул туда, где сидел Нед. В то же самое время он поднял глаза на нее. Эмма отвела взгляд. Потом подняла бокал.
— Довольно приятный вечер.
Стрельнув глазами в сторону Неда, Девлин снова обратился к ней:
— Настолько приятный, что вам удалось завлечь в танцевальный круг мистера Стрэтхема, как я слышал. Невиданный доселе подвиг.
— Я этого не знала. Меня долго не было в Лондоне.
Девлин сделал еще глоток шампанского.
— Смею вас уверить, это большое достижение.
— Поверю вам на слово.
Девлин снова улыбнулся.
— Стрэтхем выскочка, — сказал он тем пренебрежительным тоном, которым в свете говорили о людях, самостоятельно сделавших себе состояние.
— Я это уже слышала.
— Люди, подобные Стрэтхему, не признают правил, принятых в нашем мире. А некоторые из них вообще не признают никаких правил. — Он сделал паузу и добавил: — Особенно в том, что касается женщин.
— Несколько странно слышать это от вас. — Весь Лондон знал о том, что Девлин завзятый волокита.
— Возможно. Но я имею дело с теми, кто понимает, что к чему.
Эмма почувствовала в этих словах не высказанный им выпад в сторону Неда.
— Зачем вы мне это говорите, сэр?
— Ради моей дружбы с вашим братом.
— Дружбы? И вы это так называете? — Эмма подняла брови.
— А хоть бы и нет. Учитывая, что Стрэтхем проявил такой… интерес к вам, я не был бы джентльменом, если бы промолчал.
— Один танец еще не означает интерес.
— Думаю, в данном случае означает.
— Я не сомневаюсь в ваших благих намерениях, сэр. — Эмма говорила так же легко, не повышая голоса, как будто речь шла о погоде или о последней театральной постановке. — Но то, что я делаю и с кем, вас не касается.
— Может быть, и нет. — Девлин сверкнул глазами в сторону Неда, и, когда он снова посмотрел на нее, в его взгляде появилось странное, почти собственническое выражение. — Хотя, возможно, это касается меня больше, чем вы думаете.
Выражение исчезло так быстро, что Эмма засомневалась, видела ли его. Она смотрела на Девлина и думала, действительно ли он только что произнес эти слова.
