Барбара Картленд - Отзывчивое сердце
– В Лондоне вы скоро поймете, – несколько назидательно произнес Фредди, – что сказанное в одной гостиной со скоростью лесного пожара доходит до полудюжины других и добирается до Китайской комнаты в Кларенс-Хаусе. Не то чтобы стены имели уши, мисс Клеона. Уши есть у людей, так же как и рты, которыми они повторяют услышанное.
Граф засмеялся довольно неприятным смехом.
– Если вы, мистер Фаррингдон, намекаете на то, что я люблю посплетничать, – сказал он, – то вы правы. Но я никогда не повторю того, что не подчеркивает очарования этого восхитительного создания, появившегося среди нас, и не представляет ее в самом выгодном свете. Завтра, мисс Клеона, за ваше здоровье будут поднимать тост в Сент-Джеймсе. Что же до меня, то я – ваш покорнейший и преданнейший раб.
Он поднес ее руку в перчатке к губам и встал.
– Завтра я приду к вам с визитом, – сказал он. – Пойду узнаю у вашей бабушки, в какое время это будет удобнее.
Он опять поцеловал ей руку и отошел. Фредди был вынужден признать, что в лазурно-голубом шелковом фраке, сшитом, должно быть, самим Шульцем, граф выглядел удивительно элегантно.
«Фигляр», – пробормотал он про себя, усаживаясь рядом с Клеоной.
Она была слишком возбуждена и не обратила внимания на обмен колкостями между мужчинами.
– О, мистер Фаррингдон, – сказала она. – Никогда еще мне не было так весело. Я ангажирована по меньшей мере еще на десять танцев.
– Зачем вы поощряете этого человека? – отрывисто спросил Фредди.
– Кого? Графа? – удивилась Клеона. – Он – сама любезность. До сих пор никто не говорил мне комплиментов.
– Позвольте вам не поверить, – возразил Фредди. – Неужели в Йоркшире все ослепли?
– Нет, – честно ответила Клеона, – но вы сами видели меня сразу после приезда. Теперь, когда я одета как следует, то и выгляжу совсем по-другому, не так ли?
– Просто вы были одеты не по последней моде, – не согласился с ней Фредди. – Полагаю, в Йоркшире ваши платья не выглядели устаревшими. Это вовсе не удивительно, ведь мода доходит до северных графств с опозданием.
– Дело не только в модной одежде, – призналась Клеона. – Нужно еще быть кем-то значительным, чтобы люди не думали обо мне как о богатой мисс Мандевилл.
– Гм, трудно винить их за интерес к вашему богатству, – заметил Фредди. – Это лишь придает девушке особое очарование. Разумеется, я не хочу сказать, что за вами ухаживают лишь из-за вашего богатства. Однако когда девушка так же хороша, как вы, да еще с деньгами, она становится вдвойне привлекательнее. Надеюсь, вы меня понимаете.
Клеона рассмеялась, откинув назад голову.
– О, мистер Фаррингдон, какой вы смешной! – проговорила она. – Кажется, вы и впрямь думаете, что я ищу себе мужа. Что ж, позвольте сказать вам чистую правду. Я не хочу, не собираюсь и никогда не выйду замуж. Во всяком случае, ни за кого из тех, с кем встретилась здесь.
Она замолчала и обнаружила, что достопочтенный Фредерик глядит на нее с изумлением.
Один из привилегированных клубов английских аристократов.
– Такого мне еще не приходилось слышать! – воскликнул он. – Ну и ну! Так не принято, знаете ли, и до добра не доведет. Воспитанные девушки действительно думают о поисках мужа и о том, чтобы выйти замуж, но не говорят об этом вслух.
Клеона опять засмеялась.
– Извините меня, мистер Фаррингдон, но я должна была сказать то, что думаю, и сказала правду. Теперь вы знаете, что я не пытаюсь женить вас на себе, и можете меня не бояться.
– Не пытаетесь… – На мгновение Фредди лишился дара речи, а затем тоже начал смеяться. – Вы невозможная девушка, вот кто вы такая, – заявил он. – Никогда еще мне не встречалась такая, как вы. Во всяком случае, с вами не скучно, как с большинством дебютанток. Я думал, что мне предстоит скучный вечер, но, честно говоря, я получил от него удовольствие.
– Если вы не надеялись повеселиться, зачем же вы поехали? – удивилась Клеона.
– Меня попросили.
– Кто? – спросила Клеона; лицо Фредди мгновенно утратило добродушное выражение и стало замкнутым.
– Я не должен был говорить этого, – торопливо произнес он. – Забудьте мои слова. Опять заиграла музыка; если ваш партнер не подойдет к вам в тот же момент, как мы выйдем в зал, не соглашайтесь танцевать с ним.
Чувствуя, что больше он ничего не скажет, Клеона не стала его расспрашивать. Ей удалось вернуть Фредди хорошее настроение; партнеры по танцам нашли ее безыскусной и прямодушной, что было им внове, а герцогиня к концу вечера совершенно искренне сказала:
– Ты добилась полного успеха, дитя мое. Не скрою, приглашая тебя из Йоркшира, я беспокоилась, какой ты окажешься. Ты вполне могла оказаться неуклюжей провинциалкой, особенно с таким отцом, как твой. Но ты прекрасно держишься. Следующие два месяца[40] никто из тех, кто устраивает балы, рауты или музыкальные вечера, не приминет прислать тебе приглашение. Довольна?
– За это я должна благодарить вас, мадам, – тихо ответила Клеона. – Как вы сами сказали, никто никуда бы не пригласил меня, если бы я носила те платья, которые привезла с собой из Йоркшира.
– Это верно, – согласилась герцогиня. – Красивые перышки не только красят, но и привлекают себе подобных.
– Если нас любят не за то, какие мы есть, а только за то, какими кажемся, – это даже как-то пугает, – задумчиво сказала Клеона, когда они возвращались в карете на Беркли-сквер. При свете фонаря со свечой, освещающего карету изнутри, герцогиня бросила на нее внимательный взгляд.
– Философствуешь, – сказала она. – Советую тебе следить за тем, что говоришь. Философию и книжную премудрость оставь джентльменам. В женщинах им это не нравится.
– Но вы в молодости, должно быть, отличались умом, – возразила Клеона. – Вы были веселой и дерзкой, но не пустоголовой, иначе не стали бы такой мудрой, как сейчас.
– Никак ты мне льстишь? – со смешком спросила герцогиня. – Да, я была веселой и, как ты выражаешься, дерзкой и оттого попадала в различные переделки, но все-таки ни о чем не жалею. В детстве я училась вместе с братьями и поэтому знала гораздо больше, чем многие девушки моего возраста. Но, уверяю тебя, всех интересовало не то, чем заполнена моя голова, а лишь то, как она выглядит снаружи. Самое важное – иметь хорошенькое личико. Не забывай об этом.
– Но ведь я вовсе не хорошенькая, – отозвалась Клеона. – Разве вы забыли, как были разочарованы, когда увидели меня?
– По-моему, я сказала, что красавицей тебя не назовешь, – ответила герцогиня, – но после сегодняшнего вечера я готова признать: в тебе есть нечто более важное. На тебя обращают внимание. Сегодня на балу присутствовало с полдюжины девушек гораздо красивее тебя, но разговоры велись о тебе точно так же, как много лет назад обычно говорили обо мне. Черт возьми, я становлюсь сентиментальной, но я горжусь тобою, девочка.
