Джоанна Линдсей - Ангел

Ангел окинул ее долгим взглядом.

— Если с тобой еще что-нибудь случится, я снова навещу Бака Кэтлина. И он знает это. И его мать тоже. Ты это хотела услышать?

— И застрелите его?

— Возможно.

Касси застонала.

— Вы бы хоть сделали вид, что вам не очень этого хочется!

Ангел нахмурился.

— Ты думаешь, мне нравится убивать?

— А что, разве не так?

— Конечно нет.

— Так почему же вы тогда не выберете себе другое ремесло, чтобы зарабатывать на жизнь?

— Просто я ничего другого делать не умею. Я пытался заняться скотоводством, но у меня ничего не получилось. Я ничего не смыслю в сельском хозяйстве. Конечно, я мог бы открыть где-нибудь салун, но вряд ли у меня хватит терпения как следует научиться этому делу. Разумеется, я умею ставить капканы на зверей, но я лучше подохну, чем когда-нибудь снова поднимусь в горы.

Касси поразилась такой длинной тираде. Ее очень удивило то, что Ангел все-таки когда-то пытался найти себе другое занятие.

— Из вас бы получился хороший шериф, — неуверенно предположила она. — Вам не предлагали эту должность в Шайенне?

Ангел снова принялся заниматься лошадью.

— Шерифу надо работать несколько лет, чтобы заработать столько, сколько мне платят за одно дело. Нет смысла рисковать жизнью за такую мизерную плату.

Очевидно, он был прав. Касси и не подозревала, что его услуги обходятся так дорого. В ней пробудилось любопытство.

— Вы занимаетесь этим вот уже несколько лет. Значит, накопили много денег? Или все сразу тратите?

Закрыв стойло, Ангел повернулся и в упор посмотрел на Касси. Его губы слегка изогнулись в усмешке.

— Интересно, на что бы я мог потратить такую кучу денег?

Касси знала, что молодые люди по большей части предпочитают оставлять все имеющиеся деньги в салунах. Если он поступал иначе, у него, должно быть, скопилась в банке довольно значительная сумма.

— А вы не подумывали оставить свою профессию? — спросила она, а затем пояснила свою мысль: — Чтобы больше не убивать людей?

— Я не раз подумывал об этом, но вряд ли это остановит искателей славы, которые будут продолжать вызывать меня на поединок. Чтобы избежать этого, мне придется сменить имя.

— Так почему же вы этого не сделаете?

— Чего?

— Не смените имя?

Ангел долго смотрел на нее, не произнося ни слова, и Касси почувствовала себя неуютно под его взглядом. Наконец он ответил:

— Одной женщине, которая до смерти раздражала меня своей болтовней, я предложил выйти за меня замуж, чтобы у меня было право бить ее.

Глаза Касси метнули молнии. Затем она хмыкнула и сказала:

— Вы бы не стали этого делать. Ведь вы сами говорили, что презираете мужчин, которые так обращаются со своими женами.

— Но я вовсе не говорил, что сам не буду этого делать. Я сказал, что мне не нравится это делать, — медленно протянул Ангел. — Когда женщина ведет себя как надо, с ней можно заняться куда более приятными делами. — Затем, криво ухмыльнувшись, он добавил: — Что это ты так покраснела, милочка?

Наверное, ее лицо стало совсем пунцовым, раз Ангел заметил при таком тусклом свете. Гордо выпрямившись, она сказала:

— Должна вам сообщить, что больше не намерена терпеть подобного отношения к себе! Как вам не стыдно говорить мне такие вещи!

Ангел пожал плечами.

— Что ж, можешь не слушать, — ответил он, направляясь к выходу из конюшни.

— Подождите!

Касси поспешила вслед за Ангелом и загородила собой дверь. Теперь при солнечном свете было видно, как у нее пылают щеки. Но не это обстоятельство беспокоило сейчас Касси и даже не пошлая реплика Ангела. Она понимала, что он сказал так лишь с целью заставить ее замолчать. Что ж, сам виноват, надо было все сразу рассказать.

— Почему вас так долго не было? — требовательным голосом спросила Касси. — Вы отсутствовали более четырех часов.

Вздохнув, Ангел поправил шляпу.

— Тебе с самого начала следовало предупредить меня, что ты не только любишь вмешиваться в чужие дела, но, вдобавок к этому, еще и отличаешься скверным характером.

Касси рассердилась.

— Да из вас же невозможно и слова вытянуть...

— Ладно, — примирительно сказал Ангел. — Я ездил считать головы.

Касси удивилась.

— Скота?

— Я считал наемных работников, — поправил ее Ангел. — Проехался по владениям твоих соседей и посчитал, сколько у них людей, у тех и у других. Всегда полезно знать, с какими силами придется иметь дело. У Кэтлинов я насчитал двенадцать человек.

Касси поняла, что он имел в виду, и решила помочь.

— У них больше работников. Некоторые, очевидно, сегодня в городе.

— А у Маккаули — четырнадцать.

— У них всегда одинаковое число работников. Если Кэтлины нанимают себе нового работника, то же самое делают и Маккаули, и наоборот. Кажется, они хотят быть уверены, что, если дело дойдет до драки, у них будут равные силы.

— Такое уже случалось?

— Нет. Но каждый раз, когда я хожу в церковь, я вижу, какими ненавидящими взглядами обмениваются между собой Кэтлины и Маккаули. Такое впечатление, что они в любую минуту могут вцепиться друг другу в глотку. Именно поэтому я и решила, что стоит помирить их, а когда я заметила, что Дженни и Клейтон смотрят друг на друга совершенно иначе, чем другие члены обоих семейств, мне в голову пришла мысль, что это можно сделать, связав двоих из обоих вражеских кланов узами брака.

— Такое впечатление, что ты просто поторопила события.

— С чего это вы взяли?

— Мы уже слышали, что Клейтон теперь сожалеет, что отвез свою молодую жену обратно в дом матери. И Дженни тоже, возможно, сожалеет об этом. По словам ее брата, она только и делает, что рыдает целыми днями.

— Но ведь это ужасно!

Ангел пожал печами.

— Это зависит от того, что именно явилось причиной ее слез. Я думаю, эти двое молодых людей могли бы соединить свои судьбы и без твоей помощи. Возможно, так это и произойдет, если родители не будут вмешиваться.

Касси задумалась, наморщив лоб, и Ангел легко догадался о ее мыслях.

— Даже и не думай об этом. Если ты не избавишься от своей дурной привычки совать нос в чужие дела, то рискуешь нарваться на крупные неприятности.

Касси бросила на Ангела испепеляющий взгляд.

— Как это несправедливо! Из-за какой-то дурацкой семейной вражды Клейтон и Дженни были вынуждены расстаться! К вашему сведению, они даже не знают, почему оба семейства так ненавидят друг друга.

— Это не твое дело. Они не имеют к тебе никакого отношения, и тебе не стоит больше лезть туда, куда тебя не просят, понятно?