Сюзанна Энок - Сердце ждет любви
— Тогда я освобождаю тебя, а ты мне должен услугу и шиллинг.
— Встреча важная: мы почти закончили дизайн минеральных ванн в Куэнсе.
Брэм подошел к роскошно украшенному саркофагу.
— А ты не скучаешь?
— Что ты имеешь в виду?
— Десять лет ты каждый день рисковал своей шкурой, Фин. Война, женщины, пьянство, опасность — наконец, ты разбойничал на дорогах.
Фин сделал шаг к нему.
— Говори потише, черт тебя побери. Нет, я не скучаю по этому. Я очень доволен жизнью, которую обрел.
Он хлопнул перчатками по ладони.
— И что все это значит? Ты зачем-то заставил меня признаться, что мне нравится семейный очаг. Для чего? Чтобы потом оскорблять, обзывать кастрированным быком? Мы это уже проходили. Тебе надо что-то новое, Брэм, потому что на этой дороге ты вытоптал всю траву, какую только мог. Какая-то женщина отвергла тебя, и ты сердишься?
— Нет. Не в этом дело. — Если бы в этом заключалась проблема. — Я всю неделю спал только в своей постели. И спал в ней один, если ты собираешься спросить меня об этом.
Его друг рассмеялся:
— Прости меня, пожалуйста. Ты неважно себя чувствуешь? Или — упаси Бог! — проигрался?
Глаза Брэма сузились.
— Черт. Я знал, что мне следовало поговорить с Салливаном. А этот лошадник не приехал в Лондон.
— Он приедет, если ты попросишь. — Фин снова взглянул на него. — Перестань ходить вокруг да около и скажи, что тебя тревожит.
— Если бы я знал… — Он уже давно так не чувствовал себя. Не мог, например, поехать в Суссекс повидаться с Салливаном Уорингом, потому что всего через три недели объявят о помолвке Розамунды, а еще через несколько дней она выйдет замуж. За Косгроува. Он содрогнулся. — Позавчера ночью я ограбил лорда Вилльера, и даже это мне не помогло.
— Брэм, пошли ты все к черту, — проворчал Фин, — ты должен прекратить заниматься этим. Я слышал разговоры. Черного Кота разыскивают лучшие сыщики с лондонской Боу-стрит. Принни собирается послать солдат, если поступит еще одна жалоба.
— Очень надеюсь на общественный резонанс. Это была бы пустая трата времени с моей стороны, если бы никто не обратил внимания.
Левонзи, конечно, заметил его состояние, но он лишь, по обыкновению, огрызался. Справедливости ради надо сказать, что за прошедшую неделю Брэм не так уж много времени тратил на свои ночные дела, они перестали его увлекать. Его занимало совсем другое.
— Не знаю, что тебе и посоветовать, друг мой. Приходи сегодня обедать. Бет увлечена лордом Джоном Элиотом, так что ты будешь в безопасности.
— Твоя сестрица — просто ураган.
— Только для тебя. Брэм заколебался.
— А можно я приведу пару друзей? Фин мгновенно насторожился.
— Каких же это?
Сдерживая раздражение, Брэм криво усмехнулся:
— Не Косгроува, успокойся.
— Боюсь, я стал разборчив. Несу ответственность за эти кошмарные восемнадцать лет, и у меня есть жена, пережившая немало скандалов.
— Бог мой, — воскликнул Брэм, — тебя действительно кастрировали!
— Брэм, это не…
— Лорд Лестер и его сестра. Я… взял парнишку под свое крыло. — А он не видел Розамунду три дня после того вечера, когда поцеловал ее. Лишив себя возможности встречаться с ней, он не перестал чувствовать беспокойство и раздражение каждый раз, когда думал о ней.
— Ну, приводи их. В семь часов. — Финеас вынул из кармана часы и откинул крышку. — Я думаю, успею на мою встречу. Покидаю тебя. Ничего не воруй в музее, или я сам выдам тебя.
— Да, да. Беги скорее, обещаю быть паинькой.
Усмехнувшись, Фин похлопал его по плечу и поспешил на встречу с архитектором. Брэм, как ему казалось, был рад за него, хотя ему доставляло большое неудобство, что вечера его друзей, даже когда они приезжали в Лондон, были заполнены семейными обедами и светскими приемами, кончавшимися рано, так, чтобы они успевали вовремя вернуться к обожавшим их женам.
Вздохнув, он вышел из музея. Ему надо было сообщить Лестеру, что они приглашены еще на один обед. Удобнее всего было бы оставить записку, но он не пренебрегал так называемыми обязательствами перед Розамундой. И, черт побери, ему хотелось увидеть ее.
С этим идиотским желанием он подъехал к Дэвис-Хаусу и постучал в парадную дверь. Прошло несколько секунд, и дверь распахнулась.
— Милорд, — поклонился ему дворецкий.
— Лестер дома?
— Нет, милорд. Полагаю, он завтракает с лордом Косгроувом.
Проклятие!
— Леди Розамунда?
— Если вас не затруднит подождать в гостиной, я доложу.
По крайней мере хоть она дома. И ему было позволено войти в дом. Бывали случаи, когда его не пускали дальше холла. Репутация опасного повесы тянулась за ним шлейфом.
У Розамунды оставалось все меньше времени, чтобы решить, поможет ли ей его помощь при следующей встрече с Косгроувом. Брэм сомневался, захочет ли она вообще видеть его. С необъяснимой тревогой он ходил по комнате и ждал.
— Здравствуйте, Брэм.
При звуке ее голоса он резко обернулся. На ней было зеленое с желтым пышное муслиновое уличное платье, а поверх него наброшена накидка. Он был бы слепым, если бы не охватил взглядом всю ее — от уличных сапожек до красивого платья с низким вырезом, до пульсирующей жилки на ее горле, до рыжих волос с влажной прядью, упавшей ей на щеку.
— Розамунда. Я… я не помешал? Она смахнула со щеки прядь.
— Я помогала переставлять мебель в гостиной. Вслед за ней в комнату вошла горничная, что ему совсем не понравилось. Проклятые приличия.
— Значит, мне уйти?
— Не знаю. Зачем вы здесь?
В его голове было пусто, как на чистом холсте художника. Через мгновение он вспомнил.
— Я приглашаю вас и вашего брата снова пообедать со мной в доме лорда Куэнса, в Бромли-Хаусе. Это на Сент-Джордж-стрит. Вы его знаете?
— Вы знакомы с лордом Куэнсом?
— Более близко с его братом Фином, но да, знаком. Поедем?
У нее дрогнули губы.
— Марта, оставь меня на минуту, ладно? — Но ваша мама сказала…
— Я полагаю, моя безупречная репутация всем известна, — перебила ее Розамунда. — Пожалуйста, Марта.
Горничная повиновалась и поспешно вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Но Брэм продолжал стоять на месте, и половина комнаты разделяла их. Обычно ему было достаточно мгновения, чтобы понять натуру человека и его намерения; этот дар был очень кстати во время игры в карты и помогал избегать дуэлей с обманутыми мужьями. Но сегодня он не мог догадаться, о чем думала Розамунда.
— Я полагала, вы уже забыли меня, — сказала она, помолчав. — Поцеловали, и вас это позабавило, или выиграли какое-то пари, заключенное с лордом Косгроувом, или что-то еще, и отправились одерживать следующую победу.