Джо-Энн Пауэр - Ангел страсти

— Да, одну. — Анжела машинально крошила хлеб.

Николас поднес к губам ее дрожащие руки, целовал ее ладони, старался заставить забыть тяжелое прошлое, ведь переживания могут омрачить ее светлое чело.

— Вы больше не в одиночестве, мой благословенный Ангел. Он не сможет больше обидеть вас. Расскажите, какова его полная вина, и мы навсегда избавим вас от этого демона.

Она ответила без всякого выражения:

— Он морил меня голодом.

— Пресвятая Богородица!

— С тех пор я люблю сытную пищу и сладости. Сметанные соусы и засахаренные груши. — Она сглотнула слюну и устыдилась собственных слов. — К старости я, наверное, уже смогу обходиться без этих греховных блюд, но сейчас готова есть их в любой час дня и ночи.

Боль и жалость захлестнули Николаса. Одним движением он посадил ее к себе на колени.

— Со мной вы в безопасности, мой Ангел. Никто не откажет вам в пудинге, засахаренных грушах и других лакомствах. Я даже прикажу привезти вам лимонные леденцы из Антиохии и засахаренные абрикосы из Египта.

Она нежно коснулась его волос.

— Мой дорогой муж, от таких лакомств я не захочу есть обычную пищу.

— Нет. Довелось ли вам видеть на фреске в церкви беззубого ангела?

Она засмеялась и весело тряхнула головой. Он понял, как сильно она нуждалась в его ласке и защите.

— Вы так добры ко мне, муж мой.

— А вы ко мне, женушка. — Николас шутливо провел пальцем по ее пухлой нижней губке.

— Теперь мне известно, как можно развеселить вас, и я постараюсь делать это чаще.

Взгляд ее вдруг затуманился.

— А что мне делать, когда вы оставите меня и уйдете снова в леса?

Эти слова отрезвили его.

— Вспоминать, как я это делал, и улыбаться.

— Мне тоже хотелось бы чаще слышать ваш смех, мой господин. Скажите, любите ли вы музыку? Я играю на арфе.

— Тогда сыграйте, жена моя. Где арфа?

Анжела сделала знак Нелл, сидящей в конце длинного стола с тремя латниками и мрачно наблюдавшей за происходящим. Служанка подошла. Анжела приказала ей принести арфу из светелки. Потом обвив руками шею мужа, крепко прижалась к его груди.

Николас дышал с трудом. Если она и заметила это, то не подала вида.

— Я уже давно не играла, — она невинно улыбнулась.

Он усмехнулся и передвинул ее на коленях, стараясь избавиться от жара в паху, но вместо этого новые ощущения от близости Анжелы только усилили его муки.

— Возможно, любовь моя. Но, судя по осоловевшим лицам этих недотеп, они не обратят внимания на некоторые несовершенства вашей игры, если таковые будут иметь место.

— Но вы заметите.

— Да, мой Ангел, я не пьян. — «Если не считать опьянения твоей улыбкой, твоей радостью, которой ты давно не испытывала». — И я отличаю хорошую музыку от плохой. — Он поднял чашу с вином за нее.

— И хорошее вино от плохого, когда вкушаете его?

— М-м-м. И самую прекрасную из всех женщин, когда мне удалось ее найти.

Анжела казалась завороженной и очарованной.

— Вам кажется, эта женщина — я? — спросила она, чуть дыша.

— Я уверен, это вы.

— Как вы добры. Галантны. — Она уже оправилась от мрачных раздумий и даже могла испытать смущение.

Ее жемчужного цвета кожу залил пунцовый румянец, и от этого она еще больше похорошела.

— Я только сказал чистую правду, видит Бог.

— Никто раньше не говорил мне таких слов.

— А следовало бы. Впрочем, весьма рад, ведь я открываю список.

Он нежно погладил ее лебединую шею, опустил руку на плечо.

— Да вы дрожите.

— Да.

Его глаза взметнулись от ее взволнованно вздымавшейся груди к искрящимся озерам очей.

— Но я ведь не вселяю в вас страх?

Анжела отрицательно покачала головой, потом чуть заметно усмехнулась и отвела глаза.

— Я испытываю новый для меня страх и благословляю его… Знаю, я не боюсь вас, но это ощущение вызвано вами. — Она заглянула в его глаза. — Как это может быть, милорд?

— Я нравлюсь вам, как и вы мне, мой возлюбленный Ангел. Такое иногда случается между мужчиной и женщиной.

— Мне еще никогда не приходилось испытывать подобного чувства. Обычно мужчины вызывали у меня ужас и отвращение. Вас я узнала совсем недавно, но вижу — вы не такой, как другие.

— Принимаю признание за счастье и большую честь.

— И вы не смотрите на меня, как на богатую вдову.

— Ни в коем случае. Вы представляете гораздо большую ценность, чем все ваши земли. Вы благородная, умная и отважная женщина. Жертвенный агнец, принесенный на алтарь чьей-то жадности и бессердечия.

— Вы благородный человек.

Он обнял ее крепче.

— Нет, но я ваш человек.

— Словно дали мне клятву рыцаря и мужа. Я очень благодарна вам, Николас.

— Да, любовь моя. — Он заметил приближающуюся Нелл с инструментом и повысил голос, желая удовлетворить любопытство служанки. — Покажите же, как сильно вы меня любите, леди Анжела. Вот ваша арфа. Сыграйте что-нибудь повеселее, подобающее случаю.

Нелл что-то пробурчала себе под нос. Откинув назад черную прядь, она наградила супругов презрительным взглядом и удалилась на свое место.

— Или еще лучше, мой Ангел. Спойте мне песню о взаимной любви, прошу, любовь моя. Думаю, старушке Нелл не помешает эта сладкая для ее ушей музыка, прежде чем ваше отличное вино принесет ей крепкий сон.

Звонкий смех Анжелы серебряным колокольчиком рассыпался под сводами мрачноватой залы.

— Для вас готова на все. Спеть для Нелл? — она подмигнула ему, как заговорщица. — Но боюсь, ее ничто не сможет развеселить. Однако, можно попробовать усыпить ее.

С этими словами она пересела на свое место, взяла арфу. Задумчиво провела пальцами по струнам, взяла несколько аккордов. Все повернулись. Гости благоговейно ожидали начала песни.

Один Николас спокойно созерцал свою богиню, женщину, принадлежащую призрачному существу — Полуночному Дьяволу. И этот Дьявол восторгался ею. Пальцы ее стремительно порхали, колдовали над струнами. Голос звучал нежно и сильно, казалось, из самого сердца. Ее красивые губы выводили прелестные звуки, а не рассказы об убийстве, предательстве и низких домогательствах. Эта красивая женщина уже пережила пытки отца, посягательства на честь от свекра, официально признана первым супругом, получила друга вместо второго. И все это она вынесла, устояла, выжила. Сохранила свою душу, свое понимание добра и зла, цельность своей натуры. А теперь вассалы плетут против нее заговор, желая обвинить ее в убийстве, стремясь отобрать право на земли и богатства.

Да, он не ошибся, сказав ей сегодня — мужчины способны принести женщинам много зла. Из-за власти или из-за денег. Или просто из похоти.