Барбара Смит - Одна безумная ночь
Покайся, ибо конец близок! Роковое послание в Священном Писании! Самый преподобный сэр Джон Паркинсон, Церковь Истинных Верующих, 25 февраля, 8 часов вечера.
Шарлотта нахмурилась. Такое объявление можно подобрать на улице, а затем бросить в урну. Однако Брэнд почему-то счел необходимым поместить его в запертый ящик стола.
И тут Шарлотта догадалась: возможно, сэр Джон Паркинсон имел отношение к Лиге Люцифера...
Нет, невозможно. Священник, проповедующий с амвона, не мог принадлежать к этому дьявольскому клубу. А впрочем... Ведь она не настолько наивна, чтобы полагать, будто внешняя сторона жизни человека отражает его истинный характер. Примером тому – мистер Раунтри.
Сердце отозвалось в груди тупой болью, но она не придала этому значения. Прочитав объявление еще раз, она постаралась запомнить адрес.
25 февраля.
Завтра вечером.
На завтрашний вечер у нее был запланирован визит к лорду и леди Поумрой на музыкальное представление. Если ей удастся придумать какую-нибудь отговорку, то она сможет сбежать оттуда пораньше, чтобы успеть к концу проповеди.
Войдя в покои Розочек, Брэнд сразу же понял: старушки собираются сообщить ему нечто важное – слишком уж серьезные у них были лица.
Может, они узнали, что он не ночевал дома? Или это каким-то образом связано с их вчерашним посетителем? Нет, и то и другое маловероятно. Тогда что же?..
– Доброе утро, бабушка. – Он склонился, чтобы поцеловать старушку в щеку.
Леди Фейвершем выглядела как обычно, то есть хмурилась и была чем-то недовольна. И все же Брэнд почувствовал, что не может не любить эту пожилую женщину.
– Я вижу, бабушка, ты уже достаточно окрепла, чтобы наконец-то покинуть постель (старушки сидели на маленьких диванчиках).
– Я поломала несколько ребер, а не ноги, – проворчала леди Фейвершем. – Я не собираюсь всю оставшуюся жизнь лежать в постели.
– Но отправиться на танцы мы, безусловно, не готовы, – заметила леди Инид, укладывая забинтованную руку на подушку.
– Нам нужно еще немного времени, чтобы окончательно поправиться, – добавила леди Стокфорд.
Пожилые леди обменялись многозначительными взглядами. Брэнд приготовился к наихудшему. Судя по всему, они что-то задумали и собирались претворить свой план в жизнь с его помощью.
Брэнд со вздохом опустился в кресло.
– Что ж, выкладывайте. Что вы задумали? И пожалуйста, побыстрее. Я устал и хочу спать.
– Устал? В самом деле? – Леди Фейвершем поджала губы. – Насколько я понимаю, всю ночь ты отсутствовал и вернулся только час назад. Причем от тебя ужасно воняло рыбой...
Брэнд заставил себя говорить как можно спокойнее:
– Я вправе сам распоряжаться своей жизнью. И я жду, что вы скажете. Зачем вы меня сюда позвали?
– О, это очень важно, – подала голос леди Инид. – Мы надеемся, ты сможешь помочь нам... с нашей дорогой Шарлоттой.
– С Шарлоттой? – Брэнд насторожился. – А в чем дело?
– По правде говоря, нас волнует не столько сама Шарлотта, сколько ее избранник, – пояснила леди Стокфорд. – Видишь ли, мы познакомились с ним вчера, когда он пришел ее навестить.
Леди Фейвершем поморщилась:
– Откровенно говоря, мистер Гарольд Раунтри – невоспитанный мужлан.
Брэнду потребовалось сделать над собой усилие, чтобы сохранить спокойствие.
– И у вас есть тому доказательства?
Розочки снова обменялись загадочными взглядами.
– Он был членом этого ужасного клуба, – пояснила леди Инид.
– Мы видели его четыре года назад, когда искали украденное изваяние, – заявила леди Стокфорд.
– Ты и сам должен это помнить, – ввернула леди Фейвершем. – Ведь ты тоже был там, не так ли?
Несмотря на свои тридцать семь лет и репутацию беспринципного гуляки, под строгим взглядом бабушки граф почувствовал себя очень неуютно.
– Мне кажется, вам следовало бы поговорить на эту тему не со мной, а с Шарлоттой. Расскажите обо всем ей.
– Нам бы не хотелось разбить ей сердце, – заявила леди Инид. – Она искупила свои ошибки. Настало время ее простить. Она заслуживает счастья.
– Но в браке с этим мужчиной она не обретет счастья, – заметила леди Стокфорд.
В этот момент граф перехватил многозначительный взгляд бабушки.
. – Вот тут-то ты нам и понадобился, Брэндон.
В какой-то момент Брэнда посетила шальная мысль, что старушки хотят женить на Шарлотте его. Все в нем взбунтовалось – и вместе с тем он чувствовал, что его по-прежнему к ней влечет...
Граф нахмурился и пробормотал:
– Это уже слишком, бабушка. – Он вскочил на ноги. – Я не ищу невесту. Даже если бы искал, Шарлотта находилась бы в конце списка претенденток.
Леди Фейвершем изобразила улыбку:
– Успокойся, мой мальчик. Я не собиралась предлагать тебе жениться на ней. Хотя, сказать по правде, я бы хотела понянчить правнучка или правнучку, а лучше – обоих. Не говоря уже о том, что кому-то нужно передать титул.
Брэнд невольно вздрогнул. Если бы бабушка набросилась на него с тростью, то не смогла бы нанести удар более болезненный. Его обожгло острое чувство вины. Это по его вине умер наследник. Он был виноват в том, что его брат и племянник погибли. Да, он погубил их обоих...
Но бабушка не знала, что он во всем винил себя. Никто об этом не знал.
Отогнав эту мысль, Брэнд спросил:
– Тогда что вы предлагаете?
– Мы надеялись, что ты расскажешь Шарлотте о мистере Раунтри, – сказала леди Инид. – Предупреди ее, что он не тот человек, за которого себя выдает. Она всегда придавала большое значение твоим словам.
– Возможно. В возрасте пяти лет.
Леди Фейвершем вопросительно взглянула на внука:
– Неужели мы требуем от тебя слишком многого?
«Она права, – подумал Брэнд. – Если только им больше ничего от меня не нужно...»
– Хорошо. Считайте, что я это уже сделал. – Он вздохнул с облегчением. Ведь Шарлотта и так уже все знала о Раунтри. – Если вам больше ничего не нужно, я пойду. Или, может быть, еще что-нибудь?..
– Раз уж ты сам заговорил об этом, то, пожалуй, это не все, – сказала леди Стокфорд, глядя на него проницательными глазами. – Поумрои устраивают завтра музыкальный вечер, и Шарлотта собирается поехать.
– И ты с ней поедешь, – добавила леди Фейвершем.
Брэнд почувствовал, что его загоняют в ловушку.
– Простите, но это невозможно, – заявил Брэнд. – У меня на завтра другие планы.
Он собирался понаблюдать за сэром Джоном Паркинсоном. Последние недели граф часто вспоминал об этом человеке. Внезапное превращение Паркинсона из распутника в клерикала делало его одним из главных подозреваемых. Впрочем, Брэнд допускал, что Паркинсон просто не в своем уме.
