Ханна Хауэлл - Если он порочен
«Но где же он?» — спрашивала себя Хлоя. Теперь уже она не на шутку встревожилась. У нее не было чувства, что с Энтони что-то случилось, однако нельзя было не признать, что в последнее время ее дар слишком уж часто подводил ее.
Хлоя заглянула и в комнату графа, но оказалось, что Энтони больше здесь не появлялся. Осматривая комнату, Хлоя старалась скрыть беспокойство, но видела по лицу Джулиана, что ей не удалось его обмануть. Он сразу же понял, что она ужасно беспокоится, и ей стоило немалого труда заставить его сидеть на месте и — главное — не выкрикивать имя мальчика. Графиня могла узнать его по голосу, а ему ни в коем случае нельзя было говорить о визите матери.
Вскоре выяснилось, что мальчика нет ни в доме, ни в саду; единственной комнатой, которую еще не осматривали, была небольшая гостиная, где находилась вдовствующая графиня Колинзмур. Хлоя сказала себе, что волноваться не стоит, но все же почувствовала, как тревожно забилось сердце. Ведь мальчик вполне мог незаметно пробраться в Голубую гостиную…
Направившись обратно к гостье, Хлоя решила сослаться на «незначительные хозяйственные неприятности». Ей очень хотелось верить, что таким образом она сумеет отделаться от леди Эвелин.
Дверь за Хлоей закрылась, и Джулиан еще больше помрачнел. Когда она заглянула к нему в комнату, он испугался — подумал, пришла поговорить об их поцелуе, чего ему ужасно не хотелось. От этого поцелуя у него до сих пор голова шла кругом. У Хлои не было совершенно никакого опыта, однако поцелуй ее подействовал на него как крепкий бренди. Только губы у нее были еще лучше на вкус.
Поцеловав ее, он совершил величайшую из глупостей и теперь не переставал бичевать себя за то, что поддался искушению. Из-за козней его врагов случилось так, что им с Хлоей приходилось часто оставаться наедине, и он воспользовался ситуацией, хотя ни в коем случае не должен был. Не должен был по многим причинам — перечислять их даже не хотелось. Да-да, ему следовало во что бы то ни стало устоять против чар этой женщины. Он постоянно напоминал себе о том, что все еще женат, но это нисколько не помогало, — вероятно, по той простой причине, что в глубине души он давно считал, что у него больше нет жены, пусть даже закон и общество смотрели на это иначе. Ему, наверное, следовало что-то придумать, подавить свое влечение к Хлое. Но об этом не могло быть и речи, потому что он все еще чувствовал на губах вкус ее поцелуя — такого сладостного и обольстительного…
Однако теперь граф не на шутку встревожился. Выбросив из головы все мысли о Хлое и о поцелуях, он в задумчивости расхаживал по комнате. Мальчик куда-то исчез, и это его тревожило. Хотя, с другой стороны… Энтони ведь совсем недавно был у него в комнате и, следовательно, уйти далеко не мог. При других обстоятельствах, если бы у него не было смертельных врагов, можно было бы подумать, что озорной мальчишка просто играет. Но сейчас он не мог успокоить себя подобными соображениями и непременно отправился бы на поиски, если бы Хлоя не запретила ему выходить. Она сказала, что в дом неожиданно явился гость, который мог его узнать.
Проклиная незваного гостя, Джулиан налил себе бокал вина и осушил одним глотком. Он решил, что даст им час на поиски Энтони. Если же через час ребенка не найдут, он больше не станет скрываться. Не будет расхаживать по комнате, в то время как его сын в опасности. Не отрывая глаз от часов на каминной полке, Джулиан метался по комнате и молил Бога, чтобы шаловливый Энтони был всего лишь наказан по заслугам за то, что устроил переполох.
Эвелин всхлипнула и, вытащив кружевной платочек, утерла слезы. Так случалось всякий раз, когда она вспоминала о старшем сыне, — слезы тотчас же наворачивались на глаза. Вероятно, пройдет еще немало времени, прежде чем притупится боль утраты. Ах если бы нашли его тело, она могла бы хоть похоронить его должным образом.
— Не плачь… Хочешь сладкого? Слазу станет лучше.
Услышав тоненький детский голосок, Эвелин подняла голову и увидела стоявшего перед ней маленького мальчика. Малыш протягивал ей одно из пирожных, что принесли вместе с чаем. На его испачканном кремом личике херувима застыло выражение озабоченности. Невольно улыбнувшись, Эвелин заглянула в его глаза — и на мгновение замерла. У малыша были большие зеленые глаза — такие же, как ее собственные и как глаза ее Джулиана. Даже их разрез и поразительно длинные ресницы были такими же. Почувствовав стеснение в груди, Эвелин сделала несколько глубоких вдохов.
«Нет, это невозможно, — сказала она себе. — Такого просто быть не может». Но чем пристальнее она смотрела на мальчика, тем больше укреплялась в мысли, что смотрит на своего внука. Мальчик был вылитый Джулиан в этом возрасте.
Решив, что у нее, возможно, жар, Эвелин стащила с руки перчатку и приложила ладонь ко лбу. Жара не было, но мальчик… Он по-прежнему стоял перед ней. «А может, это бред, порожденный переживаниями последних дней?» — промелькнуло в голове у графини. Да, возможно, тоска по сыну вызвала это видение — маленького Джулиана, еще не познавшего боль и Зло этого мира.
— Хочешь, позову Коуи? — спросил малыш.
Эвелин покачала головой и протянула руку к малышу, чтобы прикоснуться к его густым золотистым кудрям. Даже на ощупь они были такие же, как когда-то у Джулиана.
— Сколько тебе лет, малыш?
— Тли. Я мущина, — заявил мальчик, выпячивая грудь. — У меня класивые волосы.
— Да, это правда. — Графиня снова улыбнулась. — Когда они отрастают, то становятся очень пышными, верно?
— Верно, — кивнул малыш. — Только Лео все влемя стлижет их, чтобы я был похож на мущину, а не на девочку.
— Очень разумно. Ты сын лорда Уэрлока?
Маленький мальчик покачал головой:
— Нет, не сын. Он плосто любит меня, как и Коуи. — Мальчик шагнул ближе к дивану. — Я сейчас плячусь здесь.
— А взрослые знают, что ты прячешься?
— Нет, не знают. Они ищут меня повсюду. Хочешь сладкого?
Эвелин осторожно взяла из рук мальчика помятое пирожное и откусила. Тут он улыбнулся, и у нее до боли сжалось сердце. Все в нем — даже улыбка — напоминало о Джулиане. Но чей же он сын? Судя по всему, этот ребенок — племянник лорда Уэрлока, сирота, мать которого вышла замуж за человека, ниже ее по происхождению. Ей приходилось слышать рассказы об этом, однако…
— Малыш, как тебя зовут? — спросила графиня.
— Энтони, — ответил мальчик, старательно выговаривая имя.
— Значит, Энтони? А дальше?
Он пожал плечиками:
— У меня много имен, но мне хватит и одного.
— Что ж, Энтони, давай знакомиться. Я леди Эвелин Кенвуд, вдовствующая графиня Колинзмур.
