Джиллиан Брэдшоу - Наследник Клеопатры
Хозяин гостиницы покраснел от гнева и стыда. Высокий грек, который первым заговорил, – хорошо одетый человек средних лет – спросил, обращаясь к нему:
– Ты действительно так поступил, Кердон?
– Он назвался другом этого самого Дидима! – начал жаловаться Кердон. – Да, я попросил его уплатить долг своего друга, а когда он сказал, что у него нет денег, я приказал ему убираться. Но я не ходил к римлянам!
– Если бы ты взял с него деньги, тебя бы за это прокляли, – сказал высокий мужчина, бросив печальный взгляд на галеру. – Враги мечом захватили нашу страну и приплыли сюда на этом корабле, чтобы устроить ловушку слугам царицы. Неужели ты хотел отдать им молодого грека?
– Я не пошел к ним! – продолжал оправдываться Кердон, которого внезапно бросило в пот. – Сейчас тяжелые времена, Архедам. Сам знаешь. Мне нужны были эти деньги, и я их потребовал. Но я не ходил к римлянам!
– Однако ты угрожал, что сделаешь это, – негромко произнес высокий мужчина. В его голосе чувствовалось суровое осуждение. – А этот молодой человек, который был болен, сейчас мертв. Я запомню это, Кердон. – Он повернулся к Ани. – Друг, я Архедам, сын Архелая. Я начальник порта в Беренике, и меня позвали сюда, чтобы решить, что делать с телом этого несчастного юноши. Ты действительно хочешь взять на себя все расходы, связанные с похоронами? Честно говоря, если ты не сделаешь этого, то я даже не знаю, как поступить. В нынешних условиях город не может оплатить погребение своих граждан. Римляне, прибывшие на корабле, объявили, что мы не являемся их подданными, и городской совет понятия не имеет, располагаем ли мы каким-либо доходом и имеем ли право тратить эти деньги.
Ани нервно сглотнул. Если этот человек на самом деле начальник порта, то его расположение поможет ему легко решить любую проблему в Беренике. И наоборот, враждебное отношение Архедама может обречь предприятие караванщика на провал. С покорностью, но в то же время с некоторой досадой Ани вдруг осознал, что уже не знает точно, по какой причине он готов оплатить похороны Ариона: то ли по своей душевной доброте, то ли потому, что хочет заручиться поддержкой влиятельного в Беренике человека.
– Я беру все расходы на себя, – помедлив, согласился он. – Однако я буду рад, если горожане помогут мне. Как вы, наверное, уже поняли, я египтянин и мало знаю о греческих погребальных обрядах.
– Да вознаградят тебя боги за твое благочестие, – с теплотой в голосе произнес Архедам. – Скажи мне, куда ты хочешь отнести тело несчастного юноши, и я помогу тебе.
Оказалось, что среди собравшихся у гостиницы людей был раб, принадлежавший городу и приставленный к начальнику порта.
По указанию Архедама он привез с собой повозку, на которую нужно было погрузить умершего Ариона. Ани помог ему поднять безвольное тело юноши, затем приостановился, чтобы расправить сбившийся под ним плащ. «Бедный мальчик, – печально думал он. – Такой молодой... У него вся жизнь была впереди. Богатый ведь... и благородный... образованный... И бог весть какой еще, в чем я не очень смыслю. И вот он лежит бездыханный... Какая потеря... Он мог бы быть мне полезен, даже если бы сам себе больше не был нужен. Изида и Серапис, защита и небо для всех людей, примите его с милостью».
Не питая ни малейшей надежды, Ани все-таки нащупал жилку под расслабленной челюстью Ариона и внезапно почувствовал, как под его большим пальцем медленно, но непрерывно и уверенно бьется пульс.
Широко раскрыв глаза от изумления и глупо улыбаясь, словно помешанный, Ани воскликнул, обращаясь к столпившимся у повозки горожанам:
– Он жив! Да будет прославлена великая богиня! Он еще жив!
– Что? – вскричал Архедам и подошел поближе, чтобы убедиться в том, что египтянин не ошибся.
– Ха! – воскликнул Кердон. Было видно, что хозяин гостиницы испытал огромное облегчение, хотя и продолжал возмущаться: – Ты обвинил меня, а у парня просто-напросто случился приступ эпилепсии. Он болен, к нему нельзя прикасаться!
– Это неправда! – возразил Ани, но в то же самое мгновение у него закралось подозрение, что так оно и есть. Он вспомнил, как повел себя Арион, когда старая шлюха в Гидревме сообщила ему, что у него был припадок. Без всякой тревоги и удивления он угрюмо посмотрел на нее и с некоторой обидой произнес: «Мне уже лучше». Другой на его месте отреагировал бы иначе. Мысль о том, что молодой честолюбивый грек мог страдать столь презренной болезнью, показалась ему странной. Однако Ани как ни в чем не бывало продолжил, не выдавая своих сомнений:
– Юношу серьезно ранили во время нападения на лагерь. Кроме того, у него был сильный жар. Он потерял много крови и почти ничего не пил на такой жаре. Он провел две ночи в пути с открытой раной в боку, а тут еще ты со своими угрозами, которые лишили его последней надежды. Необязательно страдать этой болезнью, чтобы упасть в обморок после всего, что ему пришлось пережить. Нужно отнести его в тень.
– Я не пущу его в свою гостиницу! – тотчас же воскликнул Кердон. – У меня не обслуживают больных.
Гордо вскинув подбородок, он уверенной поступью прошел в дом и захлопнул за собой дверь.
Архедам посмотрел на Ани и предложил:
– Я помогу тебе отвезти молодого человека к твоему каравану. «В доме ему было бы лучше», – подумал Ани, но вслух ничего не сказал. Меньше всего на свете он хотел перечить начальнику порта.
– Ты говорил, что он ранен? – спросил Архедам, как только они пошли по набережной, направляясь к тому месту, где стоял караван Ани. Раб тянул повозку впереди, а Ани с начальником порта толкали ее сзади.
Ани кивнул.
– Этот юноша серьезно ранен. Кроме того, у него был солнечный удар. Третьего дня я нашел его ночью на дороге. Он был без сознания. Я попытался убедить его остаться в Гидревме, чтобы он мог набраться сил, но Арион настоял на своем и поехал в Беренику, поскольку спешил попасть на этот корабль.
– Признаться, я очень рад, что есть кому о нем позаботиться, – вздохнув, произнес Архедам. После некоторой паузы, сдерживая гнев, он продолжил: – Люди, живущие по соседству с гостиницей, рассказали мне, что, когда юноша упал, из дома вышел Кердон и начал на него кричать, чтобы тот убирался прочь. Они говорили, что он даже бил его ногами. Мое сердце обливается кровью при мысли о том, что этот юноша – верный слуга царицы – мог умереть, оттого что какой-то мужлан поносил его последними словами и пинал ногами.
– Никому негоже умирать такой смертью, – согласился с ним Ани.
Архедам кивнул головой и что-то пробормотал. Немного помолчав, начальник порта снова заговорил, но уже в другом тоне.
– Этот молодой человек из лагеря, что стоял возле Кабален? – осведомился он. – Я знал об их отряде. Мне поручили оказывать помощь их военачальнику в случае необходимости. Может... может, мне стоит предупредить его? Или прийти на помощь?..
