Джейн Остен - Разум и чувства
– Марианна, – не выдержала Элинор, – как ты можешь такое говорить?! Как ты можешь быть, так несправедлива? Они очень уважаемая семья, мистер Феррарс, и относятся к нам с дружеским расположением. Разве ты забыла, Марианна, сколько приятных дней мы провели вместе с ними?
– Всё равно «нет», – сказала Марианна тихим голосом, – а также столько болезненных минут!
Теперь Элинор пропустила мимо замечания сестры и постаралась занять гостя рассказом об их новом доме, бытовыми условиями, предстоящим ремонтом и прочими житейскими вопросами, которые иногда так удачно отвлекают собеседника от личных проблем. Но Эдвард говорил неохотно, и его холодность и сдержанность сильно обижали ее. Элинор была вне себя от досады, но решила не выдавать себя ради прежних встреч, и продолжала беседовать с ним так, как беседуют близкие друг другу люди.
Миссис Дэшвуд, похоже, и не удивилась, увидев на пороге летнего коттеджа мистера Эдварда, его приезд в Бартон, казался, ей вполне естественным.
Она была искренне рада и не сводила с нового гостя своих счастливых глаз. Нахлынувшие воспоминания пробудили в ней лучшие чувства к Эдварду, и она приняла его со всем своим радушием. Естественно, что мужчина, влюбленный в ее дочь, с долей симпатии относился и к ней самой, и миссис Дэшвуд ответила ему тем же. Через несколько минут от его застенчивости и холодности не осталось и следа, и Элинор была рада увидеть его прежним. Его влюбленность вновь пробудилась, интерес к их благополучию стал неподдельным. Но сам мистер Феррарс был похоже чем-то обеспокоен. Он похвалил их новый дом, восхитился красотой окрестностей, был вежлив и учтив, но всё же казался встревоженным. Это заметили все, а миссис Дэшвуд решила, что причина всему многочисленные поручения его матери, которые непосильным грузом легли на плечи Эдварда. Поэтому, при первой же возможности она не преминула высказаться об эгоизме некоторых родителей:
– А чем занята сейчас уважаемая миссис Феррарс, Эдвард? – спросила она, когда обед был окончен, и все расселись у камина в гостиной. – Всё еще мечтает увидеть вас великим оратором?
– Нет, я надеюсь, что моя мать теперь убедилась, что таланта к политике у меня нет.
– Но, как вы планируете сделать карьеру, не вкладывая средств, не заводя связи, не получив профессии? Это ведь практически невозможно.
– А я и не пытаюсь сделать карьеру. Моё единственное желание, чтобы как раз этого и не произошло. И у меня нет ни малейшего желания прославиться. Слава Богу, я не наделен гениальностью или красноречием!
– У вас совершенно нет амбиций. Я знаю. Ваши желания более разумны.
– Также разумны, как и у большинства живущих в этом мире. Я надеюсь только, что буду счастлив, но, как каждый из нас, обязан идти к счастью только своим путем. Знаменитость помешала бы моему простому человеческому счастью.
– Удивительно было бы, если б помогла, – сказала Марианна, – Как могут богатство или величие сделать нас счастливыми?
– Величие в некоторых случаях может способствовать счастью, – сказала Элинор, – А сбережения уж точно никому еще не помешали.
– Элинор. Ради приличия, не говори так, – сказала Марианна. – Деньги могут обеспечить счастье только там, где нет любви и быть не может.
– Возможно, – сказала Элинор, улыбаясь, – что мы к этому еще вернемся. Давай сравним, что каждая из нас понимает под словом «деньги» и «сбережения». Что ты понимаешь под словами «хорошие деньги»?
– Около 18 или 20 сотен фунтов в год, не более этого!
Элинор засмеялась:
– Две тысячи в год?! Ого! Для меня и одна тысяча это уже целое состояние, хорошие «сбережения». Могу представить, чем это все закончится!
– Но две тысячи в год – это просто разумная сумма, на меньший доход нормальная жизнь семьи просто невозможна. Когда я говорю «жизнь», то имею в виду достаточное количество прислуги, экипаж, или два, и свои охотничьи собаки… Меньше, пожалуй, невозможно.
Элинор улыбнулась снова, когда услышала, как ее сестра описывает свои будущие расходы в имении Комб-Магна.
– Охотничьи собаки? – переспросил Эдвард, – Но зачем вам охотничьи собаки? Не все же обязательно охотятся?!
Марианна в ответ только покраснела:
– Многие охотятся…
– А я мечтаю, – вмешалась в разговор старших Маргарет, – чтобы кто-нибудь подарил каждой из нас по кусочку от огромного богатства!
– Ах! Золотые слова! – воскликнула Марианна. Ее глаза радостно заблестели, а ее щеки заалели в предвкушении такого воображаемого счастья.
– Мы все не отказались бы от такого подарка судьбы, – сказала Элинор, – Хотя все же богатство налагает определенную ответственность.
– О, дорогая! – вскричала Маргарет, – Как счастлива я была бы и что только не сделала с ним!!!
Марианна посмотрела на нее с пониманием.
– А мне бы было трудно самой потратить все деньги, наверное, я отдала бы их дочерям, – сказала миссис Дэшвуд.
– Ты можешь начать тратить свои сбережения прямо вот с этого дома, и проблема, куда вложить несметные сокровища, исчезнет сама собой.
– Представляю, сколько замечательных заказов посыпалось бы от вашей семьи в Лондон, – сказал Эдвард, – если бы вы разбогатели. Скольких продавцов книг, нот и печатников вы бы осчастливили. Вы, мисс Элинор, выписывали бы по почте всё новые и новые гравюры, что же касается Марианны, то в Лондоне не останется ни одного нотного магазина, который бы не присылал ей новые музыкальные произведения! А книги: Томсон, Купер, Скотт! Она будет покупать их, покупать снова и снова, весь тираж, чтоб они не попали в плохие руки. И у нее обязательно будут книги, в которых авторы восторгаются грустными ветвями облетевших деревьев. Разве не так, Марианна? Простите меня, если я очень дерзок, но я не забыл наш прошлый спор и хотел вам напомнить о нём!
– Мне было приятно вспомнить о прошлом, Эдвард. Не важно, была ли тогда меланхолия или тихая радость, но я люблю воспоминания. И вы никогда не обидите меня, напоминая о прошедших временах. Вы почти правы, предполагая как мои неожиданные доходы должны быть израсходованы. И конечно некоторые из них, особенно наличные, должны быть истрачены на коллекцию нот и книг.
– А большая часть ваших средств уйдет на ежегодные выплаты авторам или их наследникам.
– Нет, Эдвард, я должна кое-что сделать еще…
– Возможно, вы учредите премию тому, кто написал книгу о полном оправдании вашей любимой манеры поведения. «Наша встреча случилась однажды…». Вы, по-прежнему считаете, что в жизни можно полюбить лишь раз?
– Несомненно. Я еще очень молода, чтобы думать иначе. Думаю, вряд ли мне доведется убедиться в обратном.
– Марианна, как всегда последовательна. Вы видите, – сказала Элинор, – она не изменяет себе.
