Виктория Александер - Женщина его мечты
Они играли молча несколько минут. Игра шла быстро и с равными шансами на победу.
— Вы обманули меня, миледи, — пробормотал Гордон, не отрывая взгляда от доски.
— Разве? — Она улыбнулась.
— Вы играете намного лучше, хотя пытались убедить меня в обратном.
— Я решила пошутить, Гордон.
— Конечно. — Он бросил кости. — Однако, — передвинув свою шашку, он поставил одну из ее шашек на борт, — здесь надо уметь рисковать. Есть, конечно, элемент везения, но мастерство заключается в том, как наилучшим образом воспользоваться выпавшей удачей.
Делия положила кости в чашку, бросила их, затем переместила свою шашку на доске, стараясь не улыбаться.
— Вы имели в виду то, что я сейчас сделала?
— Точно. — Дворецкий сосредоточил все свое внимание на доске.
— Вы должны знать, что Эффингтоны никогда не проигрывают. Выигрыш — в нашей крови.
— В таком случае результат игры будет неожиданным для вас, миледи.
Через несколько ходов стало ясно, что он хорошо знал, как лучше воспользоваться удачей, предоставленной костями. Делии оставалось утешаться только тем, что он морально не травмировал ее своей победой.
— Еще партию, миледи? — предложил он невинным голосом, и она не заметила на его лице даже намека на улыбку.
— Несомненно, — твердо ответила Делия. Она не привыкла проигрывать, как любой из Эффингтонов.
Они поменялись шашками и начали снова. Гордон играл хорошо, но и она не хуже. Делия наблюдала за тем, как он не колеблясь передвигал шашки твердыми и уверенными руками, совсем непохожими на руки пожилого человека. Она много раз играла с отцом, и его руки выглядели более старыми по сравнению с руками дворецкого, хотя ее отец значительно моложе Гордона. Странно, как по-разному проявляется возраст у людей. Ее бабушке восемьдесят лет, но у нее ясный и острый ум, как у Гордона, когда он играет в триктрак или когда занимался сортировкой финансовых документов; однако тот же Гордон, казалось, немного путался при выполнении своих обязанностей, хотя прослужил в должности дворецкого большую часть своей жизни.
— У вас есть семья, Гордон? — спросила она между делом.
— Я один на свете, мэм, — тихо ответил он, все свое внимание сосредоточив на игре.
— О, дорогой, я вам сочувствую. — Даже теперь она не могла представить себя без единого родственника.
— Что поделаешь!
— Вы всегда хотели служить дворецким?
— Я пошел по линии отца и деда, которые занимали должность дворецкого. — Он внимательно изучал доску. — Я не представлял для себя ничего другого.
— Вам нравится ваша работа?
— Я нахожу большое удовлетворение в службе, миледи. Годы, проведенные с лордом Марчантом, — одни из лучших. — Поглощенный игрой, он говорил без запинки, заученным тоном. — Я очень доволен своей жизнью.
— А если бы у вас появилась возможность заниматься чем-то другим, чем бы вы заинтересовались? — настойчиво продолжала расспрашивать Делия.
— Я бы предпочел плавать по морям и исследовать неоткрытые земли, — ответил он не задумываясь.
Она с удивлением посмотрела на него:
— В самом деле?
Он испуганно поднял голову, как будто его застигли врасплох.
— Почему же вы тогда не стали заниматься любимым делом?
— Я… — Казалось, он на мгновение растерялся и попытался что-то вспомнить, но не мог. — Я в юности много мечтал о приключениях, миледи, и больше ничего.
— И вы не стремились реализовать свою мечту?
— Я вырос и стал практичнее смотреть на жизнь, — проговорил он твердым тоном.
— Моя сестра и я тоже мечтали о приключениях. Мы считали нечестным, что только мальчики имеют возможность путешествовать. — Она сделала паузу. — Почему все-таки вы не сделали того, чего хотели в жизни?
Он посмотрел на нее так, будто она немного не в своем уме.
— Существуют обязанности. Ответственность перед чьей-то семьей и особенно перед работодателями. Я чувствую, что делал именно то, чего хотел. — Его взгляд вернулся к доске. — Ваш ход.
Леди Уилмонт бросила кости и передвинула шашку.
— А что мне делать со своей жизнью, Гордон? — тихо спросила она.
— Думаю, прежде всего обновить дом, — ответил он мягким тоном.
— У меня останутся годы, после того как обновление дома завершится. Я еще не так стара и не страдаю старческим слабоумием. — Дворецкий ужасно упрямый человек. До сих пор, насколько она знала его, он всегда имел вполне определенное мнение по любому вопросу. Нужно только суметь вытянуть его из него. — Дом не особенно большой, и работа в нем займет не более нескольких месяцев. Что мне делать потом?
— Я не могу советовать вам, мэм.
— Но у вас, конечно, есть свои соображения? — Делия тяжело дышала, испытывая раздражение. — Мне очень хотелось бы выслушать их.
— Ваш ход.
Она потрясла чашку гораздо интенсивнее, чем требовалось, и бросила кости на стол, затем передвинула шашку.
— Вы уверены, что желаете выслушать меня?
— Да, — резко ответила она.
Он посмотрел на нее, удивленно приподняв бровь:
— У вас что-то неладно. Она молча смотрела на него.
— Должен сказать, миледи, вы очень настойчивы. Ну что же. — Он оперся на спинку стула, сцепил руки и положил их на стол. — Я должен признаться, что ваше утреннее заявление о том, что вы хотите превратить вашу жизнь в серию разнообразных приключений, поразило меня, поскольку такая жизнь полна опасностей, о которых вы не подозреваете. Я всегда считал, что каждый должен жить той жизнью, какая уготована ему природой и традициями. Я, например, следовал по стопам своего отца и деда.
— А что предназначено мне?
— Быть хорошей женой и, Бог даст, матерью. Именно то, что вы наследуете от своей семьи. Если вы хотите знать, что вам следует делать со своей жизнью, то я посоветовал бы вам снова выйти замуж. Женщина не должна всю жизнь жить одна. Ей необходимы советы и руководство мужа.
Делию охватило огромное желание встряхнуть милого старика так, чтобы у него застучали зубы. Она, конечно, никогда не „обидела бы его, каким бы раздражающим и ханжеским ни звучал его голос, от которого у нее скрежетали зубы.
— Я подозревала, что вы чрезмерно самоуверенный человек, но не представляла, что вы к тому же ужасно консервативны и придерживаетесь старомодных взглядов.
— Я восхищаюсь вашей проницательностью относительно моего характера, миледи.
Она посмотрела на него и неожиданно рассмеялась:
— Я чрезвычайно рада, что смогла заставить вас говорить откровенно.
— А я рад, что не сказал ничего обидевшего вас.
— Я совсем не обиделась. Мне нравится прямой разговор. — Она сделала паузу, собираясь с мыслями. — А что, если я не захочу снова выходить замуж? Что, если я пожелаю следовать в жизни тем курсом, о каком вы мечтали, будучи мальчиком?
