Вирджиния Хенли - Желанная
— Скажем, по пятьдесят человек на каждом судне, не считая команды для высадки на берег, — решил Уоррик.
— И не забывайте моих валлийских лучников, — вмешался принц Эдуард. — Нужно же им расправиться с этими генуэзцами.
Все мужчины разом взглянули на Хоксблада. Тот, смеясь, покачал головой.
— Не думаю, что у генуэзских арбалетчиков есть хоть малейший шанс.
— Если собираешься отправиться с нами, должен принести клятву верности, — заявил король.
— Опоздал, отец, — улыбнулся Эдуард, — он уже поклялся мне в верности. Хоксблад теперь мой человек, хотя не буду возражать, если он пообещает честно служить и тебе.
Вот уже второй раз за последний час Кристиан протянул сложенные вместе ладони навстречу рукам Плантагенета. Он воспользовался именем отца раньше, чем рассчитывал.
— Я, Кристиан Хоксблад де Бошем, клянусь своей честью повиноваться, защищать и служить тебе, как моему суверену, преданно и верно, без лжи и обмана.
Хотя Кристиан не так-то легко давал клятвы, все же был достаточно искушен в житейских делах, чтобы знать: большинство вассалов, так или иначе обманывали своего повелителя. Есть разница между тем, что человек говорил другим, внушал самому себе и истинными мотивами его поступков.
— Новости распространяются, как лесной пожар. К тому времени, как мы спустимся в Трапезный зал, весь замок загудит, как осиное гнездо. Эдуард, тебя начнут осаждать молодые люди, жаждущие поскорее получить рыцарские шпоры. Постарайся выбирать осмотрительно, — посоветовал король.
— Наверное, многие уже узнали о том, что мой сын нашелся. Будут удивляться, перешептываться, сплетничать. Мне лучше было бы отыскать Ро5ерта и все объяснить самому, прежде чем пойдут слухи.
Но было слишком поздно. Роберт де Бошем уже узнал о появлении в Виндзоре побочного сына графа Уоррика, да к тому же чужеземца! Едва ли не дюжина приятелей прожужжали Роберту все уши разговорами об арабском принце. Правда, никто на говорил о нем иначе, как с благоговейным восхищением. Оказалось, что неизвестно откуда явившийся брат старше, опытнее в воинском деле и уже посвящен в рыцари. Роберт, опасаясь, что этот образец добродетелей затмит его, даже еще не видя ни разу нежеланного пришельца, почувствовал к нему острую неприязнь. Если чужеземный ублюдок стремится заполучить титул или хотя бы акр земли Уорриков, пусть лучше поостережется.
Глава 7
Для получения верных сведений в Виндзоре существовало два надежных источника — один у мужчин, другой — у женщин. Если в первом случае новость исходила от короля и постепенно передавалась вниз по иерархической лестнице, распространяясь от дворян к оруженосцам, слугам, и доходила, наконец до пажей, то у женщин все было наоборот. Пажи шептали новость на ухо служанкам, те — замужним женщинам, и затем ее узнавали камеристки, спешившие все рассказать хозяйкам. В результате женщины узнавали о том, что творится в Виндзоре, гораздо позже мужчин и к тому же в весьма искаженном виде.
Языки служанок мололи без устали. Девушки и пожилые женщины ни о чем другом не могли говорить, кроме как о смуглом рыцаре, переплетая свои рассказы все новыми пикантными подробностями:
— Слышали? Он арабский рыцарь, шпион, присланный с секретной миссией.
— Нет, он наемник, убийца-фанатик, член секты, ставящей целью уничтожать христиан.
— Знаете, арабы — известные развратники, им даже разрешается иметь четырех жен, не говоря уже о гаремах с десятками наложниц. Видите, как красив этот араб, так что женщины, конечно, не обходят его вниманием.
— Говорят, он оставил десятки разбитых сердец на всех трех континентах.
На этом месте голоса девушек понижались до шепота. Служанки в бане видели его обнаженным. Его мужское естество — совсем черное и непристойно огромное! Большинство дам брезгливо морщились, некоторые были заинтригованы, но все сгорали от любопытства.
Говоря по справедливости, у Кристиана были преимущества при встрече со сводным братом — он знал заранее, что у Уоррика есть сын, а Роберт ничего не подозревал до сегодняшнего дня. Но даже при этих обстоятельствах светловолосый молодой великан достаточно любезно приветствовал брата.
Уоррик, с бесстрастным, словно высеченным из гранита лицом, в нескольких словах сообщил Роберту:
— Это мой сын Кристиан, рожденный в Аравии, прежде чем я женился на твоей матери.
Роберт, приветливо улыбнувшись, протянул руку, и Кристиан понял, что его волю ждет испытание. Конечно, Роберт внешне казался приветливым, добродушным и жизнерадостным. Но за этим спокойствием крылись бездонные глубины и подводные течения. Сжав руку брата, Роберт понял, что тот гораздо сильнее, и это потрясло его. Улыбка чуть потускнела, но маска вежливости осталась.
Кристиан знал, что прочитать мысли брата хотя и трудно, но возможно. Однако сущность Роберта Бошема была скорее загадочной. Кристиан уже сообразил, что Роберт успел узнать о его существовании, потому что все мысли брата, дурные или хорошие, были тщательно скрыты. Заметив позолоченную эмблему на рукаве Роберта, Кристиан спросил:
— Ты служишь герцогу Кларенсу? Я еще не знаком с принцем Лайонелом.
— Он будет сегодня в Трапезном зале. У нас с Лайонелом много общего — рост, фигура, отцы — правоверные воины, чья репутация безупречна, а теперь… теперь еще и старшие братья, которые совсем нас затмили.
Он широко улыбнулся, показывая, что не испытывает обиды.
— Ну, это еще время покажет, — ответил Кристиан с такой же улыбкой.
— Думаю, это будет по-братски — предложить тебе одну из моих комнат.
— Благодарю, но это не обязательно. Я уже нашел жилье.
И, кивнув обоим мужчинам, добавил:
— Встретимся в зале.
Роберт сузившимися глазами смотрел вслед Кристиану. Теперь, когда он столкнулся лицом к лицу с тем, кого считал узурпатором, и увидел уважение к нему в глазах отца, он понял, что сила побочного брата превосходила его собственную. И черная ненависть пустила корни в душе Роберта.
— Возможно, сегодня вечером мы увидим его в зале, — сказала Джоан подруге. — Интересно, кто он? Имя Хоксблад мне незнакомо.
— Но звучит довольно зловеще, — предостерегла Брайенна, зная страсть Джоан ко всяческим проделкам.
— О Боже, ты права, — вздрогнула девушка. Брайенна тоже поежилась.
Сегодня она выбрала бирюзовую тунику, надела ее поверх нижнего платья из тонкой шелковой тафты нефритового цвета с прозрачными рукавами. На бедрах лежал все тот же золотой, усыпанный изумрудами пояс.
— Как, по-твоему, Роберт не посчитает такой наряд слишком ярким? — с тревогой спросила она Джоан.
